Переход (СИ) - Номен Квинтус (книги онлайн бесплатно серия .TXT, .FB2) 📗
Однако и Алексей считал, что есть люди именно достойные, например тот же Вася. А так как ему квартиру Василий дал трехкомнатную, он настоял, чтобы и Вася с денной в нее же переехали. А потом, причем в тайне от соседа и его жены, прописал обоих в этой квартире. Но пока он даже и не собирался им об этом говорить, решил, что пусть это станет для них приятной неожиданностью. Тем более приятной, что пара явно ждала ребенка…
В конце апреля Пантелеймон Кондратьевич срочно умчался в Москву и доложил товарищу Сталину об очень интересном открытии:
— Товарищ Сталин, я думаю, что вы должны немедленно узнать об очень важном открытии. Тут наш юный пионер настоял на том, чтобы мы в республике провели разведочное бурение…
— Нефть нашли?
— Лучше! То есть я даже не знаю, лучше или нет, но нашли большое месторождение калийных солей. Сейчас наши геологи спорят о том, больше оно Соликамского или нет, но, похоже, оно действительно огромное. И если снова поверить нашему юному пионеру…
— Какому это пионеру? И что значит «снова поверить»?
— Да партизану нашему… Воронову. Он сказал, что в этом месте — у Старобина — на глубине в четыреста метров как раз калийная соль и находится. Геологи проверили, скважину пробурили, соль нашли. Много соли нашли. Сейчас в республике мы уже трест создали по строительству там шахты и завода перерабатывающего, который эту соль очищать будет и в удобрение ее превращать…
— И когда только успели? Уже и трест создали… Большой хоть?
— Вчера создали, пока там три человека назначено, они теперь должны и проектировщиков найти, и строителей. Просто я думаю, что если республика своими силами все это обустраивать будет, то быстро не получится…
— Документы об открытии с вами?
— Да. Сейчас еще идет доразведка, окончательно масштабы месторождения будут ясны ближе к середине лета…
— Ясно. Завтра после обеда рассмотрим вопрос на заседании промкомиссии, и, надеюсь, помощь республике окажем, все же с продуктами у нас дела обстоят… в любом случае лишними удобрение не окажется. А насчет этого юного пионера — я думаю, что за такое открытие его точно наградить нужно. Бумаги на награждение когда подготовите?
— А вот летом, когда доразведку закончим. Когда будет понятны масштабы открытия: парень-то говорил, что месторождение второе по масштабу в Европе, а теперь я что-то думаю, что ему верить можно…
— Судя по всему, даже нужно. Он еще чего-то интересного не напророчил?
— Вроде нет. По кислороду я уже докладную в Москву прислал, в еще нового… нет пока.
— А что там по кислороду? Мне никто об этом не говорил.
— Тогда займу у вас еще пять минут, так как если это и менее значимо, чем удобрение, то очень ненамного. То есть машину кислородную не партизан придумал, но вот как он ее использовал… Во первых, можно очень легко увеличить выпуск черных металлов в полтора раза без особых затрат, во вторых…
Глава 9
Иосиф Виссарионович еще раз пролистал доставленный ему из секретариата ЦК отчет белорусской комиссии и задумался. Но не о том, что было написано в этом отчете, а о том, что сделать с членами комиссии, которая дала заключение по работе товарища Капицы. Похоже, товарищу Пономаренко стоит заняться выписыванием представлений на высокие правительственные награды всех членов этой белорусской комиссии. Да и самого его будет необходимо отметить: все же изыскал где-то средства для проведения испытаний новой технологии и постройки опытно-промышленных установок. Очень, между прочим, недешевых — но зато результаты-то получились неоспоримы!
Товарищ Сталин еще раз прочитал запомнившуюся ему фразу из отчета: «хотя для получения жидкого кислорода установка товарища Капицы действительно менее эффективна, однако для получения необходимого промышленности кислорода газообразного она более чем вдвое экономична по сравнению с установками высокого давления». Ну да, промышленности нужен кислород именно в виде газа — а для чего он нужен, было подробно расписано на примерно сорока страницах машинописного текста. Но даже если все применения в промышленности сразу не внедрять, одно увеличение КПД газогенераторов с шестидесяти до более чем восьмидесяти процентов даст такой экономический эффект, что только за это всех причастных к разработке надо наградить так, чтобы эти болтуны из госкомиссии от зависти удавились!
А насчет производства стали… Иосиф Виссарионович снял трубку телефона и попросил товарища Поскребышева срочно пригласить к нему товарища Тевосяна. Пусть нарком слетает в эту Оршу, своими глазами посмотрит на то, как там металлы добывают. А в Казани, раз уж машину один раз изготовили, пусть начинают серийное производство компрессора ТК-2000: даже если Тевосяну такие машины окажутся ненужными, для производства газа, хотя бы в той же Шатуре, они все равно будут востребованы. Сталин про себя хмыкнул, вспомнив пассаж Пантелеймона Кондратьевича:
— Я раньше и подумать не мог, что цементные печи могут на торфе работать, а с кислородом в генераторе они получились раза в полтора экономичнее работающих на угле. Сейчас мы пробуем перевести на генераторный газ Минскую ТЭЦ, и убежден, что уже к лету нам для этой станции уголь больше не потребуется…
Эффект от применения кислорода в Орше был настолько заметным, что по поручению Пономаренко еще несколько таких же кислородных установок были запущены в производство, и делали их сразу на десятке заводов республики. То есть разные части установок делались на разных заводах, а головным предприятием был определен завод имени Кирова в Витебске. Но руководство Кировского завода особо этому поручению не радовалось, ведь все прочие планы с завода не снимали. Однако этому очень радовались рабочие завода: в качестве основного стимула Пантелеймон Кондратьевич выбрал строительство нового жилья и «объектов соцкультбыта». Причем именно эти «объекты» народ сильнее всего и «стимулировали».
Хотя бы потому, что приезжающим в Витебск людям действительно были очень нужны детские сады и школы, поликлиники и магазины. Причем магазины были особенно нужны. И больше всего требовались магазины продуктовые. То есть на самом-то деле нужны были продукты, с которыми в СССР было, мягко говоря, неважно — а Вася Николаев, который отвечал в том числе и за эту часть функционирования Орши, в разговоре с Алексеем охарактеризовал ситуацию с едой исключительно емко:
— Вот ты фамилию сменил, и фамилия твоя старая перекинулась на продовольственное обеспечение. Может, ты ее обратно возьмешь, хотя бы на время? А то ведь людей в городах буквально кормить нечем…
Но после довольно бурного обсуждения текущего положения со своим «новым соседом» Василий «проявил инициативу» и в Орше открыл сразу три интересных магазинчика, занимающихся торговлей продуктами «на рыночных условиях». Только вот в документах условия — по настоянию Алексея — были названы «базарными», да они примерно такими и были: крестьяне (и колхозы как единое «юридическое лицо») просто передавали свои продукты «на реализацию», и цены на них устанавливали полностью самостоятельно. Поэтому в магазине могли стоять рядом два ящика картошки, и в одном цена была пять рублей за килограмм, а в соседнем — три рубля.
«Поставщики» деньги за поставленные в магазины продукты получали после того, как эти продукты продавались, причем получали выручку полностью. За вычетом «расходов на доставку и реализацию» примерно в пять процентов: весь товар у крестьян забирали «на месте», в их родных деревнях прикрепленные к магазинам экспедиторы. Так что мужикам такая торговля было и выгоднее обычной торговли на рынке — вот только если товар не продавался, его привозили обратно… или не привозили, а уценяли, причем уценка составляла десять процентов в день. Или даже больше (в зависимости от товара), а некоторые продукты, вроде куриных яиц, подлежали уценке не на следующий день, а дней через пять — но в целом система всем мужикам была абсолютно понятна. И, как Алексей и предвидел (а Василий считал это невозможным в принципе) цены на «рыночные» продукты стали выше «государственных» уже не на порядки, а всего лишь в пару раз.
