Колонист (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (версия книг txt) 📗
Добравшись до Парижа, я прошёл в дом, он открыт был, как раз подтапливали, и пока готовился обед, я в полдень прибыл, занялся делами, вызвал портного и арендовал карету, что завтра отвезёт меня в Марсель. Прибывший портной, специально искал того что шьёт офицерские мундиры, включая для морских офицеров, снял мерки, узнал из какого материала я желаю построить костюм, в смысле по дороговизне, и получив все данные, отбыл. Сапожник прибыл, тоже снял мерки, но брал с запасом, и даже шляпник был, его задача форменная треуголка. Портному я заказал три костюма, два повседневных и парадный. Расплатился сразу, доставленные заказы примет моя горничная и уберёт в спальню, но я этого уже не увижу, отбыл в Марсель. В этот раз я спешил, и добрались до города мы за шесть дней. По местным меркам это чуть ли не мигом. Быстро получилось. Оставив вещи в номере гостиницы, я прошёл в порт, где стал интересоваться покупкой баркаса или шлюпки. Самое главное в них, большая скорость движения под парусом. Из документов я только паспорт взял, и патент штурмана гражданского флота, патент мичмана остался в доме в сейфе.
Франция перманентно находится в войне со всеми соседями и двигаться через разные страны, где побывала французская армия, я не хотел, это очень опасно, а вот добраться водой до принадлежавших России земель, вот это мне показалось более удачной идеей. Пусть Турция в январе объявила войну Франции, а мне ещё проливы проходить, сделаю это, ночью. Да и документы спрячу, сделаю вид что англичанин. Это если заметят и остановят. А так проскочу и дальше рвану. Ладно это, Франция и с Россией в состоянии войны была, я читал в газетах о Суворове, писали о нём вполне уважительно. Так что и среди своих не стоит говорить, что я француз теперь, только тем, кому могу доверять. Моря помогут, моря прикроют, им я доверял больше чем двигаться по охваченной войной земле. А баркас подходящий я нашёл, мы с хозяином вышли в море, действительно на удивление ходкий, так что закончил его осмотр, приобрёл, получив купчую, и дальше занялся припасами. До наступления темноты не успел всё приобрести, однако часть дела сделал. А утром перевёз вещи на баркас и закончил с покупками. К обеду я покинул порт Марселя, проскочив мимо британского фрегата, что маячил на горизонте, и двинул прямиком в сторону Турции.
Лучше всего было идти ночью, я вижу всё вокруг, а меня рассмотреть трудно, поэтому за время пути день и ночь у меня поменялись местами. Проскочив турецкие проливы, включая Босфор, я вошёл в Чёрное море и затерялся в темноте. Похоже мой проход так и не заметили. А ведь два дня отстаивался, ожидая подходящего ветра и тёмную погоду, да вот недолго ждать пришлось, проскочил и при полных парусах рванул к Одессе. Она существовала, оказывается. В порту Марселя тоже о ней слышали. Рывок мой к Одессе вышел скоростным, ветер всё время попутный был, дальше неподалёку от города нашёл рыбачью деревушку, где нанял старика-рыбака, чтобы присмотрел за баркасом. Тот в море уже не ходит, здоровье не то, дело своё сыновьям передал, а вот такой подработке рад. Волами мы вытащили баркас на берег, такелаж и часть вещей в сарай, приготовили судно к зимовке, а дальше я отправился в город. Там купил билет на почтовую карету. Это что-то вроде дилижанса, двигается постоянно, лошадей меняют на почтовых станциях. Нечто подобное я использовал во Франции. Вот только купить билеты на такую карету очень сложно, за месяц всё раскуплено, пришлось дать одному купцу взятку и тот уступил свой билет. Время мне сократили, вот и приходится крутится.
6
Я стоял и смотрел как Мари в меховой шубке подкидывая дочку лет четырёх на вид, радостно смеётся. А потом посадив ту на санки, подтолкнула с небольшого склона, как раз для таких малышей, которых вокруг было множество. Детский радостный крик только и стоял. В Одессе о джонке я ничего не узнал, осталась Балтика и столица. Половину пути я проехал на почтовых каретах, тут и рассказать нечего, выматывающий путь. А вот в Москве случайно познакомившись с морским офицером в ресторации, я там исконно русскую еду вкушал, гурманничал, ностальгия заела, и вот пообщались, и о радость. Он не только о том случае слышал, но и знаком с тремя моими бывшими жёнами и их мужьями. Так вот, они все вышли замуж за офицеров, четверо за тех с фрегата, за трёх мичманов и одного лейтенанта, и одна за офицера лейб-гвардии. Я даже подивился хваткости моих жён. Этот же офицер описал что молодые семьи на приданное жён выкупили разные поместья, и жёны их проживают там, а вот Мари в столице, где служит её муж, капитан первого ранга Богданов, командир линейного корабля. После этого разговора, я оплатил использование почтовых лошадей, и рванул верхом из Москвы в столицу. В пути меня пурга застала, чуть не сгинул, но всё же добрался до почтовой станции. Три дня там просидел, пережидал ненастье, и как прошли парочка купеческих санных караванов, проложивших дорогу, снова вперёд. Пока не добрался до места.
В столице я оплатил номер в отеле и начал поиски Мари. Фамилию её новую я знал, найти удалось без труда. Дома её не оказалось. Обе старшие дочери и старший сын в гимназии, учатся, и та с младшими детьми, Мари троих родила от нового мужа, ушла на прогулку. Слуга подсказал куда. Мари девочка умная, она не только поместье в Подмосковье купила, между прочим оформила на себя, так и этот особняк в центре города. Той доли что приходилось на неё, для этого хватило. Управляющего для имения наняла и летом проводя там время, постоянно его проверяет, так что доход от имения шёл стабильный. Я прогулялся до снежных горок, и вот нашёл её с младшей дочкой. Точнее младшая годовалая в кроватке дома, а тут та со средней дочкой и младшим сыном восьми лет. Его я пока не вижу, видимо на другой горке, а вот саму ту вполне.
Мари с тревогой наблюдала за дочкой, как та скатилась вниз, когда я подошёл со спины и встал рядом, наблюдая за малышнёй.
- Здравствуй, Мари, - сказал я на филлипинском.
- Ох, Хан? - повернулась та ко мне с большими глазами на лице, и с некоторым облегчением вздохнула, обнаружив что рядом с ней стоит другой. Подросток по факту, но не знакомый.
- Хан, Хан, - подтвердил я. - Ты не ошиблась. Погиб я тогда на английском фрегате, взорвав его погреба, и вот очнулся в этом новом теле. Десять лет прошло. Рванул за вами, нашёл пещеру, откопал, и понял, что вы спаслись. Искал в деревне, но её не стало, через год как вы отплыли, её испанцы сожгли, а жителей увели в рабство. Я нашёл выжившего, тот и сказал, что вы отправились в Россию, вот и последовал за вами. В Танжере узнал, что вы с русскими уплыли. Ты не волнуйся, у мужа забирать тебя не буду, и остальных тоже. Это в том теле я был Ханом Соло, вашим мужем, сейчас моё имя Луи Соло. Я хочу продолжить общаться со своими детьми. Нужно будет сказать им, что я родной брат Хана, мол, отец у нас один, я в него пошёл, а Хан в мать. На мой взгляд хорошая идея, как ты на это смотришь?
Мари, выслушав меня, сделала шаг и судорожно меня обняла, заплакав. Что я отметил, женщин вокруг было много, как и слуг, и некоторые женщины бросая на нас тревожные взгляды, поспешили к нам, видимо посчитав что я чем-то расстроил Мари. Та сразу их успокоила, мол, родственник приехал, долго не видела. Мне же пояснила, что это офицерские жёны, они друг за друга держатся и помогают, тем более Мари приняли в свою среду, не сразу, но приняли. Дальше таская санки для Ольги, дочери Мари, мы и пообщались, я и описал свои приключения, про то как того английского лейтенанта встретил и всё от него узнал, тоже. В общем, рассказал, только про другие свои жизни это делать не стал, но Мари кажется это поняла, она умная, вёл я себя как взрослый, а был подростком, это бросалось в глаза. Узнав, что я остановился в отеле, та категорично заявила, что я буду жить у них, за вещами слугу пошлёт. А пока на горах были, я расспросил как та жила, остальные девчата. Они для меня девчата даже сейчас, крепкие двадцати пяти и двадцатишестилетние кобылки.
