Музыкант-3 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
Действительно, в зале, погруженным в полусумрак, был аншлаг. Мое появление на сцене встретили самой настоящей овацией. Благодарно поклонившись, встал за микрофон.
— Добрый вечер!
Снова овация на полминуты.
— Спасибо! — поднимаю руку, призывая к тишине. — Спасибо вам, что посетили сегодня мой творческий вечер. Мне сказали, что у нас с вами в запасе полтора часа, надеюсь, они пролетят незаметно. Кстати, я тут специально попросил поставить коробочку для записок, вот она, на краю сцены. Так что можете не стесняться, писать свои вопросы или пожелания, постараюсь на все ответить… Что ж, можно считать, что творческий вечер Егора Мальцева открыт, и для начала позвольте исполнить вам одну недавно написанную вещь.
На этот раз я обошелся без заимствования авторской песни у Окуджавы-Высоцкого-Галича и прочая и прочая. Потому что когда-то и молодой Алексей Лозовой пробовал себя в этом жанре, и в своем кругу имел достаточно неплохую критику. Правда, ограничился только одним магнитоальбомом, можно сказать, для личного пользования. Молодого музыканта влекли электрогитары и рок-н-ролл, а авторскую песню он считал обычным баловством, достойным дворов и подъездов, в крайнем случае кухонь, ежели ты человек взрослый, но никак не большой сцены. А сейчас вот бардовское творчество в самый раз, все ж таки публика собралась, судя по виду, интеллигентная, никто не вопит благим матом: 'Ег-о-ор, я вся твоя!'
Для затравки я выбрал грустно-лирическую песню. Мотивчик простой и запоминающийся, пять аккордов перебором в каждом куплете, всего одно баррэ, без всяких сложных распальцовок по грифу. С 'ми' короткий проигрыш, после чего играем 'ля-минор', 'ми', 'ля-минор', 'малый мажорный септаккорд' (он же в просторечии А7), 'ре-минор', 'ми', 'фа', 'ре-минор', 'ми', 'ля-минор'… В общем-то стандартные бардовские аккорды, так и попахивающие то ли никитиновщиной, то ли окуджавщиной.
'Здравствуйте, ола, шалом, здоровеньки булы, — затянул я,
Не забудем бонжур и, конечно, хэлло по-аглицки
Так давайте, друзья, поскорее сдвигайте столы
Будем есть, будем пить, песни петь, до утра веселиться…'
В общем, композиция была принята вполне даже благосклонно. Настроение зала поймано, теперь мы на одной волне, и можно потратить немного времени на пересказ некоторых эпизодов из своей биографии. Рассказывать я умею, всегда был душой компании в той жизни, навык не потерян и в этой. Время от времени вставляю анекдоты, впрочем, вполне толерантные, хотя при желании можно придраться и к фонарному столбу. Наверняка в зале затаился какой-нибудь комсомольский секретарь, конспектирующий мое выступление.
Странно, наверное, смотреть на меня со стороны. Пацан практически, а все повадки умудренного жизнью человека. Ну так ничего страшного! Если я в 15 лет в этом теле начал сыпать хитами, а в 17 уже был чемпионом СССР по футболу — значит, вундеркинд, мать его за ногу, с меня взятки гладки. Могу хоть на ушах стоять! Эх, если бы не отлучение от сборной…
К черту все эти негативные мысли, двигаемся дальше. Делаю очередную музыкальную паузу, предлагаю зрителям самим выбрать песню. Кто-то кричит: 'Давай 'Вальс-бостон', его поддерживают другие. Что ж, желание зала — закон.
Заканчиваю петь, и вижу, как в коробочку опускается первая записка. Минут через пять — вторая. Когда их накопилось с десяток, выгребаю из коробки и начинаю читать в микрофон.
— Егор, сборная отправилась в последнее турне перед первенством мира в Англии без вас, почему? Значит ли это, что вы не сыграете на турнире?
Блин, и тут засада… Но делать нечего, назвался груздем — полезай в кузов.
— Сам очень переживаю, что не смог поехать со сборной. Неприятную травму получил на тренировке, никто из нас, футболистов, от этого, к сожалению, не застрахован. Но врачи делают все возможное и невозможное, чтобы успеть вернуть меня в строй к первенству мира.
Вроде прокатило, судя по понимающего вздоху зала. Читаем дальше.
— Очень нравится ваше творчество, особенно в составе трио 'НасТроение'. Скажите, будет ли продолжение вашего сотрудничества в составе этого трио? Заранее спасибо, Ольга Медведева, 6 ряд, 8 место… Спасибо, Ольга, за вопрос, — улыбаюсь помахавшей мне счастливой девушке из 6 ряда. — Что же касается совместного творчества с Александром Михайловичем и Михаилом Ивановичем, то я с огромной радостью записал бы с ними еще альбом. Но сами видите, я почти полтора года провел в Англии, так что в нашем сотрудничестве пришлось взять серьезную паузу. Не знаю, как получится на следующий сезон, продлят ли мой контракт с 'Челси', но и Иванов-Крамской, и Каширский с радостью вернулись бы к совместной работе. Хотя у них тоже свои коллективы, гастроли, записи и так далее. Хочется верить, что нам удастся рано или поздно объединиться, тем более что у меня уже имеется практически готовый материал.
Третья записка… Вот блин, хорошо, что успел пробежаться по ней взглядом, иначе выдал бы на всю аудиторию. А в записке буквально написано следующее:
'Любимый, ты все равно будешь моим! Твои жена и сын — всего лишь препятствие на пути к нашему счастью, а препятствие нужно устранять. И я это сделаю! С любовью, твоя С.'
— Ну, это личное, — выдавливаю я из себя улыбку и прячу бумажку в карман.
Механически извлекаю из коробки следующую записку, так же механически ее зачитываю, а у самого мысли скачут галопом. Хочется немедленно найти Фурцеву-младшую (других вариантов по поводу подписи у меня просто не было), и так ее отутюжить, чтобы она вообще забыла про меня и мою семью. И получается, она где-то в этом зале, сидит и смотрит на меня… Так задумался, что в какой-то момент понял — молча стою перед зрителями, которые уже начинают переглядываться. Ч-черт, о чем там записка-то была? Пробегаю ее глазами… Ага, некий Костя не смог попасть на фестиваль в Лужниках и спрашивает, не планируют 'битлы' и моя группа устроить турне по СССР. Отвечаю, что я бы не отказался проехаться по городам и весям необъятной Родины со своими музыкантами в компании 'битлов', но это, к сожалению, зависит не только от меня.
Дочитываю на автомате записки, затем еще порция историй из английской жизни Егора Мальцева. Сам же шарю взглядом по залу, пытаюсь в полусумраке отыскать слишком уж навязчивую поклонницу. Нет, не получается. Надо сворачиваться, настроение упало ниже плинтуса. На прощание исполняю одну из моих любимых вещей — песню 'Александра' на музыку Никитина, и стихи Визбора и Сухарева. Естественно, приходится выдавать за свою. Народ аплодирует стоя, откланиваюсь минуты три, потом машу рукой и скрываюсь за кулисами. Аплодисменты не стихают, приходится возвращаться и ту же 'Александру' исполнять на бис. После этого решительно прощаюсь и прошу Курочкина вызвать такси. А сам из кабинета заведующего звоню домой. Трубку поднимает Лисенок.
— Вы как? У вас все нормально?
— Вроде бы да… А почему у тебя такой голос взволнованный?
— Разве? Просто соскучился по вам, сейчас еду домой, разогревай ужин.
С утра буду звонить Семичастному, благо что тот поделился со мной номером приемной. По идее этим делом должна заниматься милиция, но Владимир Ефимович в курсе ситуации, может, посоветует, к кому обратиться ввиду отсутствия в Москве Тикунова. А сейчас домой, к жене и сыну, которым я ни за что не позволю причинить вред какой-то сумасшедшей женщине.
Жену и близких я пугать не стал, решив для них историю о записке сохранить пока в тайне. Понадеялся, что знающие люди, которых мне может посоветовать председатель КГБ, посоветуют, как вести себя в данной ситуации. Только на всякий случай придумал историю с маньяком, который объявился в нашем районе и нападает на молодых мамаш с детьми, правда, те в основном отделываются испугом. История вызвала у Ленки легкий диссонанс, и в итоге я сам утром напросился выгуливать Лешку. Почти час, что мы бродили по окрестностям, я пристально вглядывался в прохожих, прикидывая, кто из них может быть замаскированной Светланой Козловой-Фурцевой. Может и глупости, но по здравому размышлению на моем месте каждый бы ходил и оглядывался.
