Археолог: солнечный камень (СИ) - Рудин Алекс (читать книги без регистрации TXT, FB2) 📗

По длинной деревянной лестнице поднялись на холм. Ворота частокола были распахнуты настежь.

Не позволяя задерживаться, Эрик быстро провёл монахов в дом вождя.

— Арнас, мы здесь! — громко крикнул он.

И непочтительно подтолкнул Адальберта в плечо.

— Будь крепок, епископ!

Монахи вошли в зал. Вождь Арнас стоял возле стола. Седой головой он почти касался низкого потолка, и был похож на мощный дуб, который внезапно вырос посреди комнаты.

А в кресле вождя сидел тонкий, словно тростинка, человек. Он был одет в простую полотняную рубаху, подпоясанную кожаным поясом. На голове — кожаный шлем, украшенный бычьими рогами. В руке человек держал деревянный посох.

Пронзительные глаза сверкнули на худом лице и впились в Адальберта.

— Так вот ты каков — посланник чужого бога?

Голос Криве-Кривейто был силён и звучен. Худоба обманчива, понял Адальберт. В этом худом теле таится такая мощь, что и коренастый вождь Арнас едва ли сможет потягаться с ней.

— Зачем ты пришёл в нашу землю?

— Я пришёл, чтобы принести вам слово истинного бога, — с достоинством ответил Адальберт. — Бога, который живёт не в пещере, и не в ветках деревьев, а на небе. Слово бога, который отдал жизнь за спасение человеческих душ!

Двумя руками, словно шит, епископ поднял над головой Евангелие.

— Вы погрязли во мраке. Ваши души испачканы в грехе. Вы льёте кровь людей и животных на своих мерзких мольбищах! Слово Христа подарит вам кротость и милосердие, научит любви к богу и ближнему!

Криве-Кривейто тоже вскочил с кресла и сердито ударил посохом в деревянный пол.

— Ты говоришь, что наши боги хуже твоего? Так знай, что пруссы тысячу лет рождались и умирали со своими богами! Наши боги приводят нас в мир, дают нам тепло солнца, доброту моря и земли! Наши боги ведут нас на битву и даруют победу! Наши боги провожают наши души в другой мир и дарят надежду родиться снова!

Быстрым шагом Криве-Кривейто подошёл и остановился напротив Адальберта.

— Богам придётся по вкусу твоя кровь, глупый монах! Скоро будет большой праздник, и там...

— Хватит!

Голос Арнаса прозвучал, словно гром.

— Хватит!

Вождь с размаху ударил тяжёлым кулаком по дубовой столешнице, и огромный стол содрогнулся.

— Ты живёшь в своей роще, Криве, и ничего не знаешь о том, что происходит в мире. Но я вождь. Я обязан знать обо всём, что угрожает моему народу.

Он подошёл к своему креслу и уселся в него. Кресло жалобно скрипнуло.

— Этот разговор назрел давно. Да, монах! Не только вы приходите к нам. К нам идут торговые караваны. Люди рассказывают о том, что происходит в мире.

Вождь повернулся к Криве-Кривейто.

— Мир меняется, Криве! И те, кто не изменится вместе с ним — погибнут. Многие народы принимают крещение. Вместо вражды начинают жить в мире друг с другом.

Вождь чуть понизил голос.

— Может быть, и богам пора прекратить вражду? Почему мы не можем почитать ещё одного бога, а Криве? У нас хватит зерна и солнечного камня для жертвоприношений.

Адальберт задохнулся от возмущения. Этот язычник предлагал неслыханное. Он сравнивал Спасителя с мерзкими языческими идолами!

Епископ открыл рот, но Криве-Кривейто опередил его.

— Вот как ты заговорил, вождь? — угрожающе спросил он. — Забыл — по чьей воле ты стал вождём? Боги вознесли тебя и поставили над людьми. Истинные боги пруссов — Перкуно, Патолло и Потримпо! Но они же могут и опустить тебя на землю.

— Ты угрожаешь мне, Криве-Кривейто? — спокойно спросил вождь.

— Нет, Арнас! Я предупреждаю тебя. Одумайся и приди в священную рощу для жертвоприношения богам. Иначе на празднике лета я соберу совет вождей, и мы вместе решим — достоин ли ты и дальше вести пруссов за собой.

Наклонив рогатую голову и твёрдо ударяя посохом в пол, Криве-Кривейто быстрым шагом направился к двери. Остановился и повернулся к Арнасу:

— И приведи этих монахов. Они станут твоей искупительной жертвой.

— Эрик! — сказал Арнас, когда Криве-Кривейто исчез, — уведи монахов и возвращайся!

Эрик молча подтолкнул Адальберта к выходу.

— Идём, епископ!

Они быстро шагали через деревню. Жители по-прежнему молча расступались перед монахами. Но теперь их молчание казалось Адальберту не удивлённым, а угрожающим. Словно всё селение уже знало о ссоре вождя и жреца, и считало монахов виновными в этой ссоре.

Адальберт расправил плечи и чуть замедлил шаг. Нельзя торопиться, нельзя казаться неуверенным.

Эрик коротко взглянул на епископа, но ничего не сказал.

Уже в доме он кивнул Адальберту на стул и сам сел напротив.

— Буду говорить с тобой откровенно, епископ. Я на твоей стороне. Моя мать была христианкой, я рождён во Христе, и потому стою за тебя.

Он откинулся на спинку стула.

— Но ты видишь, как оборачивается дело. Криве-Кривейто способен поднять весь народ против Арнаса, и что тогда станет с вами? Вас убьют и сожгут на священном огне во славу прусских богов.

Адальберт крепче сжал в руках Евангелие.

— Что мы можем сделать? — спросил он Эрика. — Всё в божьей власти!

— Можете! — резко ответил Эрик. — Можете сделать!

Бенедикт насторожился в своём углу и подошёл поближе.

— Что? — спросил он.

— Завтра вождь соберёт на площади народ. И предложит принять крещение наравне с верой в старых богов. Вы можете подтвердить людям, что между богами нет вражды. Тогда Криве останется в дураках.

— Нет, — твёрдо сказал Адальберт. — Есть единственный бог, и я не предам его такими словами.

— Чушь! — резко воскликнул Эрик. — При чём тут предательство? Пусть пруссы молятся, кому хотят. Но вам вождь разрешит построить в селении церковь. Заключит союз с польским князем Болеславом. Отправит торговцев в ваши страны.

Эрик сбавил тон, заговорил мягче.

— Перемены не всегда должны быть резкими, епископ. Иногда лучше менять привычный уклад постепенно. Думаю, ты и сам это знаешь — ведь не просто так ты прожил свою жизнь.

Эрик поднялся со стула.

— Думай, епископ! Но помни, что твоя жизнь и жизнь твоих спутников в опасности.

— Я не боюсь смерти, — с достоинством ответил Адальберт.

— Тогда подумай о деле, ради которого ты пришёл к нам. Если вас убьют — оно окажется под угрозой. А мне пора. Арнас ждёт меня.

Эрик вышел.

Адальберт остался сидеть, бессмысленно теребя в руках Евангелие. Книга, в которой, как он считал, были ответы на все вопросы, сейчас молчала.

— Ваше преосвященство, — просительно сказал Бенедикт.

Услышав голос монаха, Адальберт словно очнулся.

— Что?

— Эрик прав, Ваше преосвященство! Упрямство язычников не переломить в один день. Но капля воды день за днём стачивает даже камень. Мы должны начать с малого. Договориться с этим Криве-Кривейто и выпросить у вождя разрешение построить церковь.

— Ты понимаешь, о чём говоришь, Бенедикт? — строго возразил Адальберт.

— Понимаю! — горячо ответил Бенедикт. — Чем погибнуть без пользы, лучше обратить в истинную веру хоть кого-то! Даже одна спасённая душа лучше, чем ни одной.

Определённая правда была в словах Бенедикта. Но сразу согласиться с ней Адальберт не мог. Вся душа епископа протестовала против этого соглашения.

— А что думаешь ты, Радим? — спросил он брата.

Радим поднял на епископа спокойные глаза, но ответил не сразу.

— Вспомни, брат, как мы ходили к венграм, — наконец, сказал он. — Терпели голод и холод. Спали на конских шкурах и питались одной ячменной кашей. Венгры тоже были язычниками, они поклонялись своим богам, степным. Но мы терпеливо несли им истинное слово и добились успеха. Не сразу, но добились. Добьёмся и здесь, брат. Я тоже готов умереть за веру, как и ты. Но наша смерть не поможет делу. Только живые мы можем служить истине.

— Давайте обедать, — предложил Бенедикт. — Я испёк лепёшки, пока вы были у вождя.

Не дожидаясь ответа, он стал накрывать на стол.

А Адальберт сгорбился на стуле, не выпуская из рук Евангелие.