Жандарм 4 (СИ) - Семин Никита (онлайн книга без .txt, .fb2) 📗

Глава 13

— Одноухий вынесет этого слизняка, ставлю пятьдесят марок на него, — хлопнув рукой по столу перед бугаем Матушем, уверенно заявил мужик в грязной одежде, пахнущей конским навозом.

Тот молча принял ставку, сделав карандашом пометку в толстой тетради. Я же с интересом смотрел на то, что происходит вокруг.

«Арена» для боев находилась на заднем дворе кабака и представляла собой площадку десять на десять метров. Большая ее часть была огорожена забором из жердей диаметром в пять сантиметров и доходила в высоту до пояса взрослого человека. По форме она была простым квадратом где-то шесть на шесть метров с двумя «калитками» для входа с противоположных сторон. Сам двор был окружен зданием кабака, которое было выстроено в форме прямоугольника и имело два этажа, и с улиц совершенно не просматривался. Оставшееся свободным пространство использовалось зрителями, причем довольно плотно. На входе во внутренний двор стоял второй бугай — Милош, как мне показалось, брат Матуша — и пропускал внутрь только после уплаты «билета».

Из персонала кроме бугаев здесь находился еще распорядитель «арены» — чернявый цыган Бахти с золотой серьгой в ухе, подзадоривающий разгоряченную алкоголем и предвкушением зрелища толпу, и три разносчицы напитков. Было относительно непривычно видеть в этом мире, что роль официанток выполняют девушки, а не мужчины, как в большинстве приличных ресторанов и кабаков, которые я видел здесь раньше. К тому же местные завсегдатаи не стеснялись шлепать тех по жопе, а девушки лишь взвизгивали, но не возмущались, а кокетливо улыбались. Но и дальше шлепков никто не шел. А попробовавшему запустить руку под юбку тут же досталось по лицу от официантки кружкой пива, которую та только что несла одному из зрителей. Да еще и пригрозила вдогонку, что Матуша позовет, что изрядно остудило потерявшего берега «ловеласа». Как я понял — это тоже был один из элементов местного «шоу» и развлекаловки, который поощрялся хозяином кабака.

Возле калиток по обеим сторонам стояли бойцы. Кто-то был постоянным участником этих боксерских поединков, а кому-то приходилось сначала подходить к Матушу, потом к Бахти и после указаний цыгана занимать место около одной из калиток и ждать своей очереди. Я записываться на бой пока не собирался, желая посмотреть на уровень участников, да и большого желания почесать кулаки не было. Но вдруг появится? Как я успел узнать, за один бой независимо от результата участник получает аж целый рубль, а в случае выигрыша может и озолотиться. Тут уж зависит от того, насколько он сумел понравиться толпе — победителю частенько кидали купюры прямо на арену после окончания боя.

— На Егорушку ставлю, — тем временем стрельнув глазами в Матуша, сказала мадам возрастом далеко за тридцать лет.

Судя по пышному платью и легкому акценту — иностранка, француженка, и вполне возможно даже благородных кровей. Что-то мне подсказывает, смотря на «Егорушку» — детину под два метра ростом — и масляные глазки мадам, ох не посмотреть бои она сюда пришла…

Матуш принимал ставки еще минут десять, после чего начался первый тур боев. Их ожидалось три, после чего будет перерыв и принятие новых ставок.

И вот началось! На арену вышли «Одноухий» — мрачный мужик с меня ростом, обрезанным наполовину правым ухом в одежде, какую чаще всего носят разнорабочие, и Егорушка. Раздевшись до пояса, что было одним из правил арены, они продемонстрировали, что у них нет оружия и по команде Бахти стали медленно сближаться. Зрители заулюлюкали. Пошли выкрики «Врежь ему!», «В ухо дай! Обкорнай второе!», «Подсечка! На землю повали, а то он здоровый!»

Я же облокотился на забор арены и смотрел, как двигаются бойцы. Да никак! Как увальни переваливаются с ноги на ногу, да еще и руки в стороны раскинули — ну чисто обниматься пошли! Однако вскоре я понял, что со стороны Одноухого это был обманный маневр. Стоило Егорушке кинуться вперед и попытаться задавить противника в своих «крепких объятиях», как Одноухий прыгнул ему в ноги и перекинул через себя. Детина с грохотом упал на землю, вызвав огорченный вскрик мадам, а Одноухий резко развернулся и, выставив локоть, как в рестлинге моего прошлого мира, упал Егорушке на спину.

— Уй! — взвыл детина от боли.

Не иначе в позвоночник ему прилетело. А затем Одноухий поднялся и добавил, подпрыгнув и приземлившись всем весом на спину детины. И еще разок после этого добавил, «по-футбольному» прописав Егорушке пинком в голову. На этом бой и окончился.

— Да это не бокс, а бои без правил какие-то, — прошептал я себе под нос.

Зато стало понятно, чем они так привлекли публику.

Чтобы привести потерявшего сознание бойца в чувство, Бахти потребовалось аж целых две минуты. Только после этого уведя его с арены бои продолжились. Правда следующие поединки были уже не «в одни ворота» и гораздо больше походили на привычный мне бокс. Бойцы обменивались ударами кулаками по лицу, корпусу. Иногда пускали в ход ноги и почти не применяли броски. От чего их бои длились гораздо дольше и вызвали в разы больше энтузиазма и ажиотажа у публики. И вот здесь победителю уже кидали деньги после окончания боя, чего не случилось в бою между Одноухим и Егорушкой.

Просидел я еще около часа, после чего решил покинуть столь интересное заведение. Вызываться на бой не стал, но зарубку в памяти, что здесь можно заработать, сделал. Опасность была одна — получить перелом или какую иную травму, но только для таких «бойцов», как местные работяги, что чаще всего и выходили на арену. Для меня я здесь соперников не увидел. Может они и есть, но специально ждать их не стал, а драться против откровенно слабого противника без особой нужды мне претило.

Вернувшись домой, первое, что я почувствовал — запах еды. На него и пошел, встретив на кухне всех, кто теперь будет жить со мной. А заодно поняв, что денег-то на еду я не оставил, как обещал, и похоже кому-то пришлось потратиться вместо меня. Это вызвало укол вины, и я тут же спросил, кому я должен за этот вечерний ужин.

— Да это я вещи свои привез, ну и среди них кое-что нашлось, — ответил Роб. — Не переживайте, ничего вы мне не должны.

— Ну, раз уж ты вызвался быть еще и поваром, тогда тебе закупку и поручим, — тут же принял я решение и выдал Робу наличность.

На этот раз он отказываться не стал, лишь уточнив, чего из еды прикупить.

Ночь прошла спокойно, а утром мы собрались снова на кухне, где я собирался выдать задание моим новым работникам и обсудить с Анукой наши дальнейшие планы.

— Роб, иди на рынок, закупись продуктами. Дом должен быть теперь постоянно под охраной, поэтому мы тебя подождем. Не задерживайся.

— Понял, — кивнул ирландец.

— Артем. Я хочу встретиться с главой вашей общины. Дождемся Роба, и ты познакомишь нас.

— Хорошо, а зачем? — спросил парень.

— Ну, во-первых, у того на тебя могли быть какие-то планы. И твой уход ко мне мог их разрушить. Подобное нужно сразу узнавать и не допускать недоразумений. А во-вторых, я хочу узнать, что он думает про возможные действия англичан после убийства того баронишки. К тому же я принятый в племя Ануки, так что знакомство с вашей жизнью мне не помешает.

Ответил я парню только по одной причине — оба вопроса так или иначе касались и его самого, и лучше пусть он понимает это и считает, что я забочусь о нем. На подобных мелочах и строится доверие, а прикрывать спину должен только тот, кто и сам тебе доверяет, а не только ты ему. А вот о том, что мне нужно заводить связи с «верхушкой» местных элит и начать я решил с кого-то попроще, я уже озвучивать ему не стал. Если умный, то и сам догадается, ну а нет — то ему от этой информации ни горячо, ни холодно.

Перед тем, как Роб ушел, я выдал и ему и Артему задаток за их работу — по пять рублей каждому. Думаю, это еще сильнее должно их замотивировать, да и просто необходимо заботиться о своих людях.

Роб ушел, а Анука принялась соображать нам легкий завтрак из остатков ужина. Но уже через пятнадцать минут в двери дома кто-то постучался. Ирландец не должен был вернуться так быстро. А я арендовал это здание только вчера, решив все вопросы с владельцем дома, и еще никому даже из управления не успел назвать свой новый адрес. Поэтому стук стал не только неожиданностью, но и здорово насторожил нас всех.