Назад в СССР: демон бокса 2 (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT, FB2) 📗
О вербовке со мной разговаривали уже совсем другие люди. Это были оперативники, насколько я понял, из первого или второго главка.
— Валерий Евгеньевич! До полёта вы не замечали странной активности около вашей персоны?
— Ещё как! Запросите данные у коллег из КГБ БССР, — кратко поведал им историю про «мерседес» и его спешную продажу по настоянию их человека. — Второй неприятный звоночек прозвенел, когда меня обхаживал сенатор Вэнс над Атлантикой. Может, ему попка моя приглянулась, но так уже стремился расположить, обещал покровительство во всём, что касается США, от имени Конгресса и Демократической партии, невольно задумываешься: с чего бы? Если он связан с ЦРУ, то или прощупывал, или готовил почву, не знаю.
— А в самих Соединённых Штатах вы дали повод предполагать, что готовы на сделку?
Паскудный вопрос задал старший из двоих по возрасту, возможно — и по положению.
— Ни в коем случае. Вы же располагаете стенограммами с интервью в Лондоне и в Лас-Вегасе. Лейтмотив: у вас хорошо, ну — зашибись, так и наслаждайтесь сами, меня дома ждут.
— Знаем и ценим вашу твёрдость. Но в частных беседах с американскими гражданами?
— Ну что вы… После таможни в Нью-Йорке я даже не помню, что с кем-либо разговаривал. Всегда много народу, всегда в присутствии кого-то из делегации. А после вербовочного предложения мы с капитаном Лосевым не расставались ни на миг словно сиамские близнецы. Даже писали крестиком на две струи в один толчок.
— Это уже лишнее.
— Какое там! Я подчёркиваю старательность товарища капитана. Он был скрупулёзен в каждой мелочи.
Выдуманный мной эпизод в гостиничном номере с демонстрацией фотомонтажа вызвал у них кривую усмешку.
— Не верится, что в ЦРУ или ФБР работают такие дилетанты, — заметил старший.
Нет, ребята. Дилетант — тот, кто придумал эту клюкву. То есть я.
— Ничего не могу сказать в их защиту. Возможно — спешили. Правда, есть ещё одно предположение. Видели мой бой с Тайсоном? Он получил нокаут и вырубился, ещё секунду простояв на ногах. Ну, как курица бегает без головы. А рефери молчал, дал мне возможность снова ударить. Тайсон был беззащитен. Его подставили. У меня, товарищи, хук с правой — больше тонны, если точно прицелиться и вложить в движение руки доворот корпуса. Всё равно, как если бы на голову американскому подростку грузовик наехал колесом. Готово, выбирайте цвет оградки. Дальше меня взяли бы в оборот и пригрозили: или тюрьма за непредумышленное убийство, или подпиши вот здесь. Я остановил перчатку и отшагнул назад. Спас парню жизнь, им его не жаль, в Америке негров хватает. Но ЦРУшники не могли смириться с неудачей и предприняли последнюю попытку, кривую как турецкая сабля. Так всё кажется более логичным.
— Наверно. Скажите, а в случае выбора — тюрьма или обязательство о сотрудничестве — вы бы как поступили?
— Без колебаний подписал бы, чтоб не сесть за решётку, и при первой возможности поставил Лосева в известность. А тут сами решайте: запирать меня в Союзе или начать с ЦРУ разведигру. Я — офицер-пограничник, присягу дал. Исполню приказ. Но, если честно, рад, что не пришлось подписывать. Предательство, пусть даже мнимое и под давлением, хреново пахнет. Трудно отмыться.
— В капстраны вы, товарищ лейтенант, в ближайшее время невыездной, — сообщил очевидное старший. — Но поскольку проявили исключительную смелость в освобождении лайнера и твёрдость во время вражеской провокации, мы подумаем о вашем дальнейшем использовании. В пограничных войсках вас оставлять нерационально, будем ходатайствовать о переводе в центральный аппарат, в Москву.
Только этого не хватало…
— Товарищи! На перевод из Западного погранокруга — согласен, хоть сейчас пишу рапорт. Но в конце января женюсь на минчанке, её отец — генерал из Высшего зенитно-ракетного училища, мы построили дом… Вправе ли я просить о применении моих более чем скромных талантов в аппарате КГБ БССР? В том же обществе «Динамо».
— Вы не понимаете, от каких перспектив отказываетесь, — влез младший, но старший отрезал: — На сегодня желание героя дня для нас существенно, есть мнение пойти навстречу.
— Спасибо, товарищи!
— Когда срок присвоения очередного звания?
— Конец июля. Старший лейтенант.
Они переглянулись.
— Если не произойдёт ничего негативного, возможны коррективы.
Какие? Но я задал другой вопрос.
— Товарищи офицеры, поскольку у меня есть допуск два ноля, могу ли поинтересоваться о настоящей цели угона Ил-62.
Они снова переглянулись.
— Официальное объявление последует в ближайшие дни. Но оно будет… неполным. Ликвидированные вами, Валерий Евгеньевич, это этнические таджики из Афганистана, учились в СССР, освоили русский язык. Прилетели в Москву рейсом из Кабула, американские визы им обеспечили братья-мусульмане в США. Про ООП — сказка для пассажиров. Захватив самолёт, потребовали допустить на борт оператора Би-Би-Си и пустить репортаж в прямой эфир. Британцы обнаружили текст ультиматума: вывести оккупационные советские войска из Афганистана, иначе будут убивать по пассажиру каждый час.
— Тоже пахнет вмешательством ЦРУ, они ведь против введения нашего ограниченного контингента. Но тогда рушится моя гипотеза о причастности Вэнса к махинациям ЦРУ, он попал в заложники, террористы убили его телохранителей, ну или любовников, не знаю точно, кто они.
На самом деле я был глубоко солидарен с ЦРУ — советским войскам в Афганистане делать нечего. Как и американским много позже. Эти комментарии оставил при себе.
— О Вэнсе мы не выясним, — протянул младший. — Таджики могли и не знать о сенаторе, его нахождение на борту — случайность. Или получили бы послание — Вэнса не убивать. Ещё вариант, он использован в комбинации и подлежал устранению, чтоб уши американской разведки не торчали наружу. Лучше не трогать область предположений.
— Спасибо, товарищ лейтенант, — старший пожал мне руку. — Езжайте к своей невесте, отоваривайте чеки в «Берёзке». С вами свяжутся. Удачи!
Прямо около площади Дзержинского я поймал такси, метнулся на юго-запад столицы за вещами, не отпуская водителя, и погнал в Шереметьево на ближайший рейс в Минск. Билетов не было, но кто же не пустит на борт олимпийского чемпиона и победителя Лас-Вегаса! Летел на откидном кресле для бортпроводников, пилоты бегали ко мне брать автографы и всячески внушали уверенность — как хорошо быть звездой.
Снова такси — до Ждановичей, вечер, темно уже, истерический лай Рекса, он уцепился передними лапами за верхушку двухметрового забора и перескочил-таки, опрокинув меня на снег, водитель, выгрузивший багаж, прыгнул за руль и захлопнул дверцу. Наверно, решил, что нападает бешеный пёс… Но мне нравилось его радостное безумство. Хоть и мешал как следует обняться с Викторией.
Радость встречи омрачало одно — меня ждёт очередная Лубянка, только на улице Пулихова.
Ужинали с Викой при свечах.
— Ты знаешь, позвонила мама и сказала: папа предлагает приехать, поговорить. Машину пришлёт. Я согласилась и сообразила взять Рекса с собой. Как его увидели… бравый генерал аж побледнел, когда отцепила поводок.
Да, кобелю перевалило за восемь месяцев, рост набрал, а восточноевропейцы чуть выше немецкой овчарки, серо-чёрные, с виду — натуральный волк.
— Не съел твоего?
— Нет, терпел. А когда папа попробовал наезжать, мол, не спеши, возвращайся домой, я возражала — без собаки никуда, кто же его кормить будет, пёс теперь и мой тоже, Рекс почувствовал напряжение, встал между мной и отцом, показал верхние клыки, говорит утробно так: р-р-р!
— А он?
— Убери собаку немедленно! А-а-а! Он нас всех загрызёт! Отвечаю: ну, не всех…
Пёсель, уловив, что речь про него, положил башку на обеденный стол, демонстрируя готовность сожрать вкусняшку. В общем, был довольно назойлив, позже пришлось выгнать из спальни, когда начались вещи, ему как подростку противопоказанные, он поскрёбся снаружи и успокоился.
Ох, до чего же хорошо! Любимая женщина, обласканная и щедро дарившая ласки, свернулась клубком и прижалась к боку, потрескивают дрова в камине. Рекс, всё же допущенный в спальню, тихо чмокает, устроившийся на прикроватном коврике, шумит ветер за окном, качая сосны и заставляя снег носиться параллельно земле. Не это ли настоящее счастье? Какая, к бениной матери, Америка⁈
