Оружейникъ - Кулаков Алексей Иванович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
– М-да, я вас прекрасно понимаю. К моему глубочайшему сожалению, вот так, навскидку, я не могу никого вам рекомендо… а впрочем!.. Скажите, а опальный чиновник Налогового департамента вам не подойдет?
Когда закончилась вторая чашка кофе, Александр почувствовал слабую тень надежды – в первом приближении человек ему подходил. Аристарх Петрович Горенин служил до недавнего времени в Налоговом департаменте Варшавы, в чине титулярного советника. Несмотря на свою молодость (ну что такое тридцать лет для чиновника), служил на редкость хорошо – его послужной список прямо-таки блистал раскрытыми мошенничествами и разного рода махинациями. Можно даже сказать, что в списке присутствовала вся палитра экономических преступлений, доступных простым и не очень налогоплательщикам Царства Польского. Правда, в чинах господин Горенин рос на удивление медленно – но это исключительно от неумения вовремя промолчать и остановиться, да плохо выходил прогиб перед начальством. И в опалу он попал по той же причине – ковырялся в очередном деле и нечаянно раскопал что-то, напрямую касающееся важных фигур в местном политическом бомонде. Дело, конечно, уморили… хотя и с некоторым трудом, а у чиновника вполне закономерно образовались неприятности: для начала организовали внутреннее расследование на предмет злоупотребления служебным положением, потом еще немного подсуетились и «нашли» человека, у которого титулярный советник вымогал взятку. Словом, ничего нового, старые и испытанные методы.
– И где он сейчас?
– У себя на дому, надо полагать. От службы временно отстранен, в перемещениях ограничен городом – все, как и полагается при расследовании такого рода дел. Точного адреса я не знаю, но если надо?..
– Если вас не затруднит.
– Это не проблема – сейчас закончим с пирожными и дойдем до одного моего знакомого, он нас и проконсультирует.
По дороге до консультанта Александр заметил, как его спутник непроизвольно поморщился. Проследив его взгляд, он увидел, как на противоположной стороне улицы некий человек вежливо улыбнулся жандарму (скорее, презрительно-вежливо), после чего спокойно продолжил свой путь.
– Ваш знакомый?
– Скорее, подопечный. Это Людвик Крживицкий, известный смутьян и пропагандист.
– Да? И чем же он так известен?
– Например, тем, что перевел на польский язык «Капитал» – вы ведь слышали об этом труде господина Маркса? Конечно, он старался не один, там и другие отметились… Вы меня не слушаете?
Александр действительно отвернулся от подполковника и старательно запоминал такую выдающуюся личность – вдруг повезет еще когда-нибудь свидеться? Желательно поскорее – как-то совершенно неожиданно князю захотелось выразить свое восхищение таким лингвистическим подвигом. Да и Григорию тоже будет интересно…
– Нет-нет, что вы! Самым внимательнейшим образом.
– Находится под негласным надзором полиции и все равно умудряется проворачивать свои делишки. Слава богу, что в Варшаве он бывает достаточно редко, в основном по заграницам обретается – но уж как приедет! Чуть где всплывет запрещенная литература, так можно не сомневаться – без Крживицкого не обошлось. А вот этот магазинчик букинистический видите? Три раза обыск делали и ничего не нашли. А ведь точно знаем, что должно быть!
В общем, так получилось, что прогулка вышла до крайности занимательной – жандарм оказался неплохим гидом. Хотя достопримечательности он показывал несколько своеобразные: особняк, где не так давно прикрыли нелегальную типографию, дом, в одной из квартир которого любят собираться на дружеские вечеринки польские вольнодумцы, несколько человек, которым давненько уже пора на каторгу, да вот все что-то мешает. Конечно, Михаил Владимирович не упускал из виду и исторический момент, красочно (но без особых подробностей) описав, что творилось на варшавских улицах в самом начале восстания 1863 года, когда поляки, верные присяге, резались с поляками, возжелавшими свободы…
– Подполковник, вы так обстоятельно все рассказываете, будто бы и сами были участником тех событий…
– Да нет, что вы, Александр Яковлевич. У нас в управлении служит один весьма достойный офицер, шляхтич из рода Радковичей. Так вот он и поучаствовал, самым краешком. На правильной стороне конечно же.
– Разумеется.
«Справочную» жандармского подполковника Александр так и не увидел – Васильев извинился и намекнул, что такие свидания процесс насквозь интимный, да и агент у него существо нежное и весьма пугливое. Князь понял все правильно, но и мерзнуть на улице ему тоже как-то не улыбалось.
– Пожалуй, будет лучше, если я подожду вас вон в той ресторации. Кстати, вы ведь тоже не успели отобедать? Прекрасно, мы сделаем это вместе, ежели вы, конечно, не против…
Спокойно посидеть за столиком на сей раз не удалось: после встречи с агентом у подполковника, похоже, образовались какие-то срочные дела, и весь обед уложился в полчаса – и то Михаил Владимирович раза три щелкал крышкой своих часов и озабоченно хмурился. Расстались они на крыльце ресторана – жандармский подполковник отправился и дальше охранять государственные устои, а Александр справился у извозчика, где находится нужный ему дом, и решил, что еще одна небольшая прогулка ему не повредит.
Визит к господину Горенину начался с того, что он по ошибке заглянул к его соседям – номеров квартир на массивных дверях с выпуклыми филенками не было, а у дворника князь уточнить не догадался. Извинившись за приключившееся недоразумение, Александр развернулся, сделал три шага и предусмотрительно стряхнул с ботинок остатки снега – путем легкого постукивания ими об искомую дверь (по своим размерам напоминавшую скорее маленькие двустворчатые ворота). Тихие шаги, глухой лязг задвижки или полноценного засова, и из открывшегося проема на него молча и с едва заметной опаской уставилась пожилая женщина в одежде гувернантки.
– Дома ли Аристарх Петрович?
Спокойно-уверенный тон с нотками дружелюбия сделал свое дело – женщина непроизвольно кивнула, несмело улыбнулась и отошла в сторону, пропуская хозяйского гостя.
– Как прикажете доложить?..
– Князь Агренев, Александр Яковлевич.
У чиновника, сидевшего с важным видом за большим, массивным столом, важности заметно поубавилось, а взамен отчетливо проявился настороженный интерес. Коротко указав на одинокий стул для посетителей, глава Налогового департамента деловито-сухо осведомился, что за дело привело к нему князя.
– О, сущая мелочь. Один из чиновников вашего департамента решил завершить свою блестящую карьеру и перейти на службу к частному капиталу. Моему, как вы понимаете. Чиновник этот – не кто иной, как титулярный советник Горенин, и я был бы очень признателен вам, ежели бы вы благожелательно отнеслись к его прошению о скорейшей отставке.
– Гм. Ну начнем с того, что никакого прошения мне не поступало. Далее, позволю себе заметить, что названный вами господин не так давно уличен в некоторых неблаговидных делах и является весьма сомнительным приобретением. Если не сказать больше, да-с.
– Благодарю за предупреждение, но я все же рискну. Возвращаясь к прошению – оно будет у вас на столе сразу после окончания служебного расследования, которое, я твердо в этом уверен, подтвердит высокие моральные и деловые качества Аристарха Петровича. Ведь подтвердит?
– Я бы не стал на это наде…
Оборвав начальника Налогового департамента одним взглядом, Александр продолжил говорить:
– А если не подтвердит… Да нет, я думаю, что такого недоразумения все же не случится. Зачем вам вся эта газетная шумиха, громкий процесс и повышенное внимание со стороны Третьего отделения? Или у вас все же другое мнение на этот счет?
Судя по неприязненному взгляду и слегка покрасневшему личику чиновника, свое мнение у него было. Но выразить его он все же стеснялся, памятуя о судьбе своего коллеги из Таможенного департамента, господина Вятова. Который, между прочим, внимания жандармов так и не избежал и в данный момент как раз начал искупать свои грехи перед обществом в отдаленном уезде одной из многочисленных губерний Российской империи. Очень отдаленном, но все же не на Сахалине, как того многие ожидали.
