Александр Агренев. Трилогия (СИ) - Кулаков Алексей Иванович (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
— Мог. И говорил — в частности, касательно вас. И вашего брата. И еще десятка специалистов на других заводах. Если человек способен принести по настоящему ощутимую пользу империи, я обязательно поддержу его всеми доступными мне средствами. Даже если лично мне он глубоко противен. А вот если от человека вреда больше, чем пользы — то зачем он тогда вообще нужен? И уж тем более я не буду упоминать его в беседе с военным министром, для этого имеется превеликое множество иных, более достойных личностей.
Двое мужчин от таких откровений ошарашено переглянулись.
— Тогда почему же?..
— Зачем это вам? А впрочем, почему бы и нет. На данный момент, Ижевский оружейный и Пермские пушечные заводы имеют вполне разумных и вменяемых — как начальников, так и представителей Военного ведомства. Люди там по-настоящему болеют за порученное дело, и у нас с ними сразу сложилось полнейшее взаимопонимание. На Сестрорецком казенном примерно через год станете начальником вы, Сергей Иванович. А вот на Тульском оружейном меня кое-что не устраивало, и я это кое-что поправил. Теперь модернизация и прочие работы здесь будут проходить без заметных проволочек, и почти без моего участия — с техническими вопросами вполне справятся заместители.
— Но зачем же именно — так?
Князь глотнул рейнского и отставил бокал.
— Чтобы другие такие "Сокерины" не путались у моих заместителей под ногами, мешая и пытаясь командовать там, где ничего не понимают. Сколько раз вы объясняли полковнику, что сроки переналадки станков и оснастки взяты не с потолка, а являются плодом тщательных и вдумчивых расчетов? И сколько раз он в ответ опять требовал урезать эти сроки? Вы отменяли его несвоевременные и глупые распоряжения, успокаивали начальников цехов после общения с ним, писали рапорты и объяснительные записки чуть ли не на каждый свой чих, самостоятельно сносились с министерством при каждой задержке в ассигнованиях, успокаивали мастеровых, премируя из своего жалования… Сколько вами бездарно потрачено времени и сил?.. У меня же, как и у моих людей, нет никакого желания и возможности повторять ваш подвиг, ежедневно общаясь с разными самовлюбленными болванами. Все достоинства которых — всего лишь чрезмерно развитое чувство собственной значимости.
— Но все же, ведь можно же было как-то и иначе?..
— Довольно господа. Вы услышали достаточно.
Митрофан, промолчавший весь разговор, решил кое-что уточнить, рассчитывая, что ему все же ответят — слишком многие прозвучавшие слова были удивительно созвучны его мыслям.
— Последний вопрос, ваше сиятельство.
Аристократ, затянутый в вицмундир военного ведомства, легко улыбнулся, опять превращаясь в приятного собеседника.
— Прошу ко мне по-простому, не чинясь. Нам ведь предстоит долгое сотрудничество, не правда ли?
От такого намека на блестящие перспективы, настроение младшего Мосина воспарило в небеса.
— Александр Яковлевич. Что, если бы вместо Георгия Ивановича пришел помощник начальника завода? Его бы тоже не пропустили? Ведь, насколько я знаю, ни того, ни другого ваши люди прежде не видели?
— Кто бы там ни пришел, препятствий бы не встретил. Насчет второго вашего вопроса — а ведь говорили, что будет всего один, а? Все еще проще. По заводу ходят всего три полковника. Заместителя начальника, полковника Куна, мои служащие видели, когда я представлялся самому генерал-майору. Второй полковник находился рядом со мной, а даже если бы и не находился — они его прекрасно знали. Ну а третий и был искомой личностью.
— А если бы он не пришел?
— Значит, использовали бы другую возможность.
Уединение трех мужчин грубо нарушил четвертый. Кабинетский регистратор господин Долгин — оглядевшись, он быстрым шагом подошел к князю, и коротко (а еще очень непонятно) доложил.
— Представление отыграли, публика в полном восторге.
Агренев тут же легко поднялся:
— Прошу прощения — но увы, дела не ждут.
***
Легкий стук в дверь кабинета не оторвал Фридриха Альфреда Круппа от важных дел — наоборот, тот уже давно пребывал в нетерпении, ожидая возвращения своего личного порученца. Нет, не так. Он уже давно изнывал от любопытства — что же такого архиважного смог разузнать их осведомитель в РОК, что прислал ТЕЛЕГРАММУ с просьбой о скорейшей личной встрече? Не забыв добавить, что меньше, чем на пятьдесят тысяч марок не согласится!.. Причина такого интригующего поведения должна была быть по-настоящему весомой. Германский промышленник даже позволил себе немного погадать, предвкушающее размышляя, что же это могло быть. Рецептура нового сплава? Или какое-нибудь забавное изобретение князя? А быть может, наконец-то прояснится, для чего строят три больших химических предприятия в Кыштымской глуши? Вернее, что именно они будут выпускать. Или (наконец) станет окончательно ясно, чьи именно капиталы стоят за князем? Не лишней была бы и технология промышленного производства Гренита… Совсем не лишней! Много чего хорошего было у русского князя, ой много. Одна его система организации производства чего стоила: вроде все на виду и просто, а повторить никак не получается — притом, что производительность по этой методе просто высочайшая. И качество изделий, как это ни прискорбно признавать — уже заметно выше, чем даже у него. К сожалению, хватало у Агренева и ненужного, и даже откровенно вредного. Например, заводской полиции, этих — вроде как (ха-ха три раза!) обычных сторожей.
Крупп слегка лицемерно вздохнул, срезая гильотинкой кончик сигары и пытаясь припомнить, когда таковая появилась уже в его компании. Тридцать лет назад, или двадцать девять? Да, собственно говоря, это и неважно. Главное, что ее существование было вполне оправданно — много охотников за чужими секретами нашли приют и покой в заводских подвалах, много. Вечный покой. А еще было оправданно существование одного небольшого департамента, работники которого были поистине виртуозы по части утоления своего любопытства и добывания самых интересных сведений. Англия, Франция, временами САСШ, гораздо реже Швейцария и Бельгия, совсем редко — Российская империя. Собственные конкуренты и чужие, друзья и недоброжелатели, заказчики и поставщики — работы департаменту всегда хватало. Как и трудностей — впрочем, как бы там ни старался русский аристократ-промышленник, вполне преодолимых. Его департамент, если понадобится, и в игольное ушко пролезет, без всякого там мыла!
— Вы позволите?
В приоткрытой двери быстро мелькнуло лицо секретаря, затем створка окончательно ушла в сторону, и через порог переступил Нейгель.
— Майн гот! Генрих, что с вами случилось?
Его порученец, всегда подтянутый и опрятный, щеголял парой свежих царапин на лице, белоснежным бинтом на шее, и рукой, висящей на перевязи. Да и вид имел очень далекий от здорового — заметно осунулся, общая бледность, немного лихорадочный блеск глаз…
— У вас такой вид, как будто вы побывали в настоящем бою!
Скромным, и в то же время осторожным наклонением головы отставной офицер признал, что ему пришлось нелегко. А приподнятые уголки губ засвидетельствовали, что, несмотря на трудности, он в очередной раз оправдал все возложенные на него ожидания.
— Прежде всего, самое важное, экселенц: поездка была не напрасной. Наш покойный друг сумел разузнать настолько ценные сведения!.. У меня просто нет слов.
— Покойный? По порядку, дорогой Генрих, по порядку.
— Слушаюсь!
Несмотря на то, что компания Круппа была насквозь и исключительно частной, многие порядки в ней сильно походили на армейские: беспрекословное послушание, дисциплина… и чувство сопричастности к чему-то большому. Недаром ведь появилась поговорка — "что хорошо компании, то хорошо Германии".
— Встреча произошла привычным образом, на частной квартире. Осведомитель был явно чем-то напуган, и несколько раз повторил, что чувствует за собой слежку. Он передал мне некие бумаги, вернее копии, и дал с ними поверхностно ознакомиться. После чего немедленно их сжег и потребовал свое вознаграждение. А вместе с ним защиту от физического насилия со стороны заводской полиции РОК, новые документы и основательную помощь в переезде его семейства на новое место жительства.
