Красавчик. Книга пятая. Галопом по Европам (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович (книги txt, fb2) 📗

— Могу завтра одного жеребца привести.

— Приведи. — Уходя на эту рекогносцировку Пётр Христианович взял с собой пять тысяч фальшивых гульденов. Купюрами по пятьдесят гульденов. Надо же начинать их тратить. Часть в пыли повозил. Несколько бумажек на пару подержал, несколько просто согнул грязными руками туда-сюда. В результате, деньги новыми, точно не смотрелись. Отличить их могут только профессионалы, да и то если им попадётся двойник этой купюры по номерам. Так что, расплачиваясь под чужой личиной, Брехт вообще не беспокоился. Не побежит же этот коннозаводчик сразу в банк, а там сразу искать двойную купюру точно не начнут. А когда, или если, всплывёт подделка, то он уже далеко будет и высокого небогато одетого короткостриженого немца можно долго искать в Европе.

Договорившись на завтра с герром Паулем, Пётр Христианович сделал круг по рынку, пока Ванька присматривал за покупкой. Больше интересных коней не было. Зато были коровы. Сементалки были. И стоили недорого. И чего?! Как их доставить в Студенцы или в Дербент. На самом деле за морем телушка полушка, да рупь перевоз. Ну, купит он пару коров и быка. Ну, ладно пять коров и быка. Догнать до Рейна своим ходом? Это километров шестьсот. Ну, допустим. Можно человека нанять. Потом на барже по Рейну до Северного моря, потом морем до Петербурга. Потом по Мариинской системе до Москвы. Ну, два года пути. А если потом ещё в Дербент везти. Сколько на самом деле будет перевоз стоить. Далеко не рубль. Будет далеко за сотню рублей. Да кормить. На этих шестерых коров уйдёт тысяча рублей точно. Сколько потом нужно вырастить и продать этих коров, чтобы окупить эту тысячу. Всей жизни не хватит. А можно ли так считать? Ведь крестьяне в Студенцах или Дербенте просто станут лучше жить. И потихоньку порода размножится и в соседних деревнях чуть да поднимется уровень жизни.

Так. А если с этой стороны. Посмотреть. Тут по Дунаю можно спуститься на барже до Чёрного моря. Там пересадить коров на корабль и отправить их в Крым. Крым? В Крыму с травой всё не очень хорошо, там летом всё выгорает и воды не лишку. Единственно радует то, что у него имение стоит на берегу реки Судак, хоть с водой не будет проблем. Не купил бы. У него в Студенцах есть сементалки. Похуже чем те, что выстроились сейчас, демонстрируя стати здесь, на рынке. Ну, можно попробовать поискать быка поздоровше и улучшить породу. Уж больно дофига головных болей с транспортировкой. Не купил бы. Но тут проходя мимо очередных бурёнок остановился. Ух, ты, умеют же делать! Коровы были интересного цвета. Белого, не прямо белоснежного, чуть изжелта, но всё же скорее белого, и никаких пятен — ровный окрас. Коровы крупные, килограмм по шестьсот живого веса, а бык там на всю тонну тянул. То, что и заказывал. Пять коров и бык. И стоили смешно, по сто гульденов коровы и триста гульденов бык. А что деньги дармовые. Отправит их в Судак. Каринтийский блондвих (немецкий: Kärntner Blondvieh) порода называется. Если переводить дословно, то — Каринтийская блондинка. Купил блондинок, отвёл к Ваньке и дальше пошёл.

А не шлось. Брехт, собираясь на рынок, про коров и лошадей особенно не думал. Думал о том, как воришку поймать. Придумал следующее, повесил на пояс большой кошель и потом отдельной ещё верёвочкой тоненькой сплетённой из белого конского волоса привязал кошель к пряжке ремня. В кошель, чтобы не рисковать, камней обычных наложил снизу и только сверху несколько металлических гульденов сунул. Не успел и двух десятков шагов отойти от Ваньки, как его верёвочка из конского волоса за пряжку ремня дёрнула, и даже его стокилограммовую тушку слегка развернула, такой сильный был рывок.

Пётр Христианович не был готов, забыл с этими коровами про карманников, на которых охоту решил устроить. Юноша лет восемнадцати, пока князь Витгенштейн ушами хлопал, поняв, что кошель привязан, бросил его и попытался в толпе затеряться. Ну, это Пётр Христианович забыл, зачем он на рынок пошёл, как коников увидал, а Ефим Степанов и старший из егерей Емельян Сергеев, переодетые в местных небогатых горожан, держась чуть поодаль, бдили. Брехт заметил, как егеря тоже ввинтились в толпу следом за молодым воришкой. Хватать его не нужно было, нужно было проследить, если получится, куда товарищ побежит. Мало ли, испугается и выведет на логово местного преступного сообщества. Не в Ми-6 же этого воришку готовили. Обычный карманник. А, ну да, карманов ещё нет, а как их тогда сейчас называют, «кошелькорез»?

К Петру Христиановичу между тем подтопал полицейский в голубом мундире.

— Что тут творится, чего ты кричишь, орясина. А Брехт и правда закричал вслед воришки, чтобы тот точно чуть испугался, и привёл егерей к своим.

— Звиняйте, хер полицейский, сами мы не местный, с Пресбурга я ить. Коверкая русский и вставляя немецкие слова, замычал Брехт.

— Кошель хотели срезать? — осмотрел болтающийся на конском волосе кошелёк страж порядка.

— Истинно, Богом нашим Иисусом Христом клянусь, хер полицейский.

— А не разевай рот. Сейчас штраф ещё выпишу.

Брехт сунул полицейскому мелкую серебряную монету в десять крейцеров. (Один гульден — 100 крейцеров). Тот повертел её в руке, недовольно поморщился и удалился.

Событие тридцать седьмое

Захватил рынок — поднимай цены. Основа экономики.

Брехт решил, что это ж-ж-ж неспроста. Как-то больно быстро страж порядка нарисовался. Почему бы этому «голубому» за соответствующий процент не крышевать местных бандюганов и воришек на рынке. Самый тот бизнес для полицейского. А раз этот товарищ, который нам совсем не товарищ, якшается с местным криминальным мирком, то он сейчас должен к какому-нибудь местному пахану подойти и предупредить, чтобы осторожнее работали и смотрели на новую уловку — привязанный дополнительно кошель.

За ним князь Витгенштейн и направился, чуть подотстав. Потерять из виду служителя закона было затруднительно. Голубой его мундир бросался в глаза. Да и роста полицай был приличного, не с князя Витгенштейна, но метр восемьдесят точно есть в блюстителе, да каска кожаная, на древнегреческую похожая. Не пройдёшь мимо. Насколько Пётр Христианович успел местных расспросить, назывались полицейские сейчас — подразделения Военного корпуса полицейской охраны (Militärische Polizei-Wach-Corps). И были они только в крупных городах.

Голубой в толпе не затерялся. Толпа его обтекала, сразу видно, что хозяин идёт. Неспешно шествуя вдоль рядов с яблоками и прочими сливами, товарищ угощался и косточками плевался похохатывая. Весельчак. Минут через десяток полицейский дошёл до небольшой будочки в конце ряда и туда заглянул, Брехт постарался подойти поближе, нужно же попытаться разговор подслушать. Нет. Про воришек ничего не было. Насколько понял Пётр Христианович, это бы чиновник, что налоги тут собирал или пошлину, как уж это называется.

Послышался звон монеток, и полицейский дальше прошествовал. Ага, а вот и тот самый воришка. Он подошёл со спины к голубому и легонько дёрнул того за рукав. Полицай повернулся и, выслушав парнишку, покровительственно похлопал его по плечу, принял монетки, сверкнувшие серебром, и тронулся в обратный путь. Брехт минуту раздумывал, за кем идти. Нет, скорее всего, полицейский ни с какими паханами теперь встречаться не будет. А вот парнишка может. За ним князь Витгенштейн и направился.

Краем глаза видел, что и Семёнов, и Сергеев тоже пацана ведут. Ну, втроём-то они много народу накрошить могут, если что. Не страшно и к криминалитету местному заглянуть, может и не понадобится завтрашняя операция, зря абреки бороды сбривали. Ругаться будут. Напрасно переживал. Парень, покинув рынок, юркнул в кусты, и когда Брехт последовал его примеру, то оказался на грунтовой дороге, на которой никого не было. Как сквозь землю провалился. Пётр Христианович дождался Ефима Степанова и Емельяна Сергеева, втроём прошли вдоль дороги туда-сюда с полкилометра. На севере дорога уходила в лес и там упиралась в реку, через которую был переброшен шаткий мостик, потом снова лес. А вот на юго-запад дрога ввела в деревеньку или точнее пригород Вены. Должно быть, этот воришка сюда и шмыгнул. Получается, что в домишках этих саманных, в каком-то из них, и обосновались местные урки. Выходит, бороды черкесы брили не зря. Завтра с утра в этих кустах часть в засаду сядет, а вот вторая часть и егеря будут по рынку шляться, кошельками позвякивая.