Беловодье (СИ) - Лопатин Георгий (книги хорошего качества TXT, FB2) 📗
К счастью дальше мелких придирок они не пошли. А то казаки люди простые, могли вспыхнуть как порох и порешить всех этих инквизитор, а вместе с ними и самого Симеона Бекбулатовича. У него тоже имелся свой отряд в сотню человек. Но что такое сотня, даже две против двух тысяч? Настрогают мелкими ломтиками.
Но он был уверен, что инквизиторы усилят натиск после того, как с вероотступниками будет покончено. Казаки наверняка понесут серьезные потери и вот остатки будут жестко приведены к правильному пониманию православного христианства.
Погода портилась все сильнее, начался дождь и бывший хан зашел в избу. Дома кстати удивляли, они были больше привычных, что стояли на Руси раза так в три-четыре. По центру стояла большая кирпичная печь аж с двумя топками (в одной из которых можно было печь хлеб) и топившаяся по белому. Сама печь имела чугунные элементы вроде конфорки с колосниками, а к ней набор чугунной посуды: горшки разных размеров и сковородки.
Но и это еще не все, окна оказались застеклены! Не все бояре себе могли позволить стеклянные окна, а тут в каждой избе! В общем богато жили беглецы.
И обосновались крепко. Еще до того, как начала шалить природа, бывший хан успел провести разведку местности и конечно не мог не заметить два форта по обе стороны от реки с пушечным бойницами, а между ними высокую деревянную стену плотины с полудюжиной больших колес, валы от которых уходили в большие сараи пристроенных к стене. Сейчас эти колеса стояли, но ведь что-то они там до этого вращали?
Вероотступники конечно же знали о прибытии кораблей с десантом и наверняка готовились к бою, собирая силы в кулак. Одно радовало, пока не установится хорошая погода о битвах не может быть и речи.
Хотя нет-нет да появлялось чувство тревоги. Симеон Бекбулатович перед отправкой в Новый Свет вызнал все что только можно о лидере язычников… Вероотступниками он их даже в мыслях старался не обзывать, так как по сути сам являлся таковым… Так вот, из вызнанного выходило, что этот Великий Кормчий весьма резкий малый гораздый на всяческие неожиданные выдумки с помощью которых раз за разом бил своих врагов. Так что невольно закрадывалась мысль, что и по отношению к ним он сможет что-то такое измыслить.
«Но что можно выдумать в такую погоду?» — думалось бывшему хану.
А ветер поднялся совсем уж сильный, так что с ног могло сбить. Начали сверкать молнии и грохотать гром, дождь принялся лить как из ведра.
Но зародившееся беспокойство не желало уходить. Наоборот оно лишь с каждым часом лишь усиливалось и Симеон Бекбулатович сам не замечал, что чуть вздрагивал при каждом ударе грома в котором ему стал слышаться выстрел пушки.
В какой-то момент не выдержав, он вышел из дома и с парой самых близких телохранителей из числа соплеменников-татар пошедших за ним до конца вплоть до смены веры вслед за своим господином кою он вынужден был поменять по приказу пленившего его русского царя.
Дождь продолжал хлестать, к тому же давно опустилась ночь и ничего невозможно было разобрать дальше дюжины шагов и то лишь благодаря свету исходящего из окон домов. И лишь в момент вспышки молнии можно было увидеть, что-то на расстоянии шагов двадцати, не дальше.
Но Симеон Бекбулатович помнил слова Френсиса Дрейка о том, что индейцы любят нападать на испанские форты именно во время такой вот непогоды, когда испанские солдаты становятся фактически беспомощными из-за того, что невозможно под дождем стрелять из мушкетов и пушек. А без огнестрела боевая ценность испанских солдат невысока.
«Но у нас-то все иначе, — подумал бывший хан. — Казаки наоборот больше полагаются в бою именно на белое оружие…»
Опять же их противник не аборигены и тоже пологаются больше на огнестрельное оружие, тем более что среди беглецов по большому счету воинов нет.
«Разве что они на нас спустят индейцев», — подумалось ему.
Но в это плохо верилось. Их ведь тоже надо успеть собрать.
Несмотря на то, что все доводы были против того, что существует серьезная угроза нападения и продолжало сильно лить, Симеон Бекбулатович все равно продолжил обход частокола. Бывший хан невольно отметил, что выглядит он довольно хлипко. Сам невысокий и стволики при его строительстве использовались не сильно толстые.
«Но может против местных и так годится, — с сомнением подумал он. — Тем более если с ними заключены договоры о дружбе…»
Сила дождя вдруг резко ослабла и соответственно в разы увеличился радиус обзора особенно во время сверкавших молний.
— О, Аллах всемогущий! — забывшись о том, что он теперь вообще-то христианин, воскликнул бывший хан, после очередной вспышки молнии.
В расплывчатой картинке что давала яркая вспышка и стена дождя ему показалось, что за стеной копошатся какие-то демоны-иблисы, как мелкие, так и большие, но конечно быстро понял, что это враги готовятся к атаке, мелкие иблисы — люди, а большие — кони.
— Тревога! К оружию! Тревога!
— В чем дело? — недовольно спросил какой-то казак, выглянув из пристроенной к стене парусиновой палатки, кою уже промочило насквозь.
— Враг за стеной!
— Да в такую бурю…
Вдруг в небе вспыхнуло несколько вспышек, только не от молний… Они быстро погасли, но свое до сделали — дали общую команду.
Вдруг из темноты вылетели «кошки» и с глухим стуком зацепились за частокол.
— Н-но! — прозвучала снаружи резкая команда лошадям, щелкнули хлысты плетей.
Последовал резкий рывок и целая секция частокола рухнула в грязь вывороченная из раскисшей земли.
Во вспышке очередной молнии стало видно, что в пролом смотрят сразу несколько пушек. Деревянных.
Бах! Бах! Бах!
Телохранители успели увести своего подопечного с линии огня, хотя одного из них пробило снарядом насквозь.
Подобные сцены имели место быть еще в четырех местах, то есть село занятое казаками атаковали с четырех сторон устроив перекрестный обстрел. Но били не абы куда, а по конкретным целям, а именно дому старосты занятого церковниками и дому который выбрал своей резиденцией царский представитель.
И надо же, первым же выстрелом, понятно, что во многом случайным, попали не абы куда, а прямехонько в окно дома старосты. Несколько мгновений и внутри раздался сильный взрыв.
Бах! Бах! Бах!
В дом старосты влетело еще три снаряда пробив станы и там прозвучали новые взрывы превращая в кровавый фарш засевших там священников.
По резиденции бывшего хана так же несколько раз попали, но Симеон Бекбулатович, спасся благодаря своей паранойе.
В поселке с каждым мгновением нарастала суматоха. Казаки выскакивали из домов не понимая, что происходит.
— Нападение! К оружию! Все ко мне!!! — продолжал кричать бывший хан.
Вокруг него собралась его сотня татар.
Увидев, что произошло с церковниками к нему так же стали прибиваться стрельцы-монахи.
— За мной! Нужно побить супостатов! Они не бойцы на саблях, а стрелять из пищалей не смогут!
— Так пушки же…
— Из пушек они и здесь нас всех перебьют!
Довод прозвучал логично и после очередного громового раската из пролома вслед за Симеоном Бекбулатовичем ломанулись его татары, стрельцы и казаки.
Бах! Бах! Бах!
В упор сработали пушки посылая заряды картечи и буквально сминая первые ряды. Впрочем, это не сильно затормозило напор атакующих, они продолжили рваться вперед. Вот только как выяснилось их удар пришелся в пустоту. Артиллеристы вскочили на коней и умчались во тьму ночи.
Атаковавшие остановились и стали растерянно озираться по сторонам, не понимая, что делать дальше. Противник не собирался честно сражаться. Бегать за ним? А куда? Да и много ли набегаешь? Наверняка в засаду заведут.
И тот, кто их повел за стены, тоже ничего не говорит. Но оно и понятно, сложно говорить будучи разорванным картечным зарядом.
Ночь прошла в напряжении, люди вглядывались во тьму чтобы не пропустить новый подход противника. Когда дождь усиливался за стены выходили разведчики-пластуны и проверяли окрестности.
