Империя на краю (СИ) - Тамбовский Сергей (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Смех в зале.
— Значит товарищество квартиросъемщиков, сокращенно ТК, и название какое-то придумать… ну пусть будет «Анюта», а Федор Кузьмич значит председатель правления, а остальные 5 товарищей будут членами правления.
Возглас слева: — А почему Анюта?
— Коротко, понятно, ошибок при написании не будут делать, и красиво. Если есть другие предложения, давайте — рассмотрим.
Молчание.
— Ну предложений кажется нет, и последний по списку, но не по значению пункт — у нас в доме, товарищи, живут 9 ветеранов войны, некоторые очень плохо живут, так вот надо бы им как-то помочь. Новое руководство сделает все, что в их силах. Есть предложение проголосовать. По отдельности будем или списком?
Многочисленные выкрики: — Списком! Чего тянуть-то! Сразу за все!
— Хорошо, тогда по пунктам, за что голосуем:
1) Прекратить полномочия старшего по дому Пеньковича
2) Учредить в доме № 18 по проспекту Кирова Товарищество квартиросъемщиков «Анюта»
3) Избрать председателем правления ТК «Анюта» товарища Игнатова, а членами правления Пеньковича, Сорокалета, Усикова, Кузькина и Малова.
4) Утвердить перечень первоочередных мероприятий по ТК «Анюта».
Проголосовали за ясное дело единогласно, даже Пенькович руку поднял.
Если бы да кабы во рту росли грибы
На все про все ушел час, народ разошлись довольно быстро, на приусадебные участки видимо поспешили, по пути шло оживленное обсуждение. Я вытер со лба трудовой пот и подошел к нашей четверке.
— Ну чо, пацаны, как оно? Вам со стороны виднее было.
— Да все пучком, Сорока, навострился ты базары базарить, раньше вроде не такой был, — осторожно заметил Валера. — Клуб когда пойдем смотреть?
— Мужики, задолбался я чет с этими коммунальными делами, давайте перерыв сделаем — заберите ключи у Пеньковича вон вместе с дядей Федей, а я имею право на отдых.
Отошел в сторонку, к маме, она разговаривала с матерью Вовчика, как ее… теть Марина кажется…Сергеевна вроде… И тут я неожиданно для самого себя выдал:
— А давайте за грибами съездим, когда ж еще за ними ездить, как не в сентябре, а?
— Какие грибы, Сергуня, за ними с утра надо, а сейчас уже к обеду время идет. Да и электрички все давно уехали.
— А кто говорит про электричку, на машине поедем, — сказал я, достал из кармана ключи и начал крутить их вокруг указательного пальца.
— И откуда же тебя машина? — немедленно поинтересовалась тетя Марина.
— А вот поехали, по дороге расскажу. Вовчика берите и через полчаса на Школьной. Да, руки-ноги закройте, чтоб голые не были, в лесу клещей полно.
Вовчик тоже был безотцовщиной, точнее отец-то у него в физическом смысле существовал, но лучше бы его совсем не было — алкоголик он был, причем буйный алкоголик. Когда напивался, бил и жену, и сына смертным боем, а когда был трезв, вся энергия у него уходила на поиски денег на очередную дозу спиртного. По трезвянке он впрочем тоже запросто мог заехать родственникам в глаз Тетя Марина сумела как-то с ним развестись, отсудив квартиру полностью, там они и жили с Вовчиком. А папаша существовал в безвоздушном промежутке между ЛТП и вытрезвителем.
Полчаса пролетели мигом, и вот мы уже все в машине, и вот мы уже катим за город с песнями. Ну в смысле песни из приемника раздаются, София Михайловна Ротару и Лев Валерьянович Лещенко поют нам о чем-то своем, о неизбывном, а мы радуемся жизни и несемся навстречу приключениям. О, центр Автозавода справа, бермудский треугольник из ДК ГАЗа, кинотеатра Мир и Универмага, а вон в том углу притулилась 37-я поликлиника, о ней я не могу не сказать пары слов…
небылица#5. Поликлиника 37
Поликлиника эта, граждане выстроена в форме правосторонней свастики, правда без одного загнутого конца, который говорят тоже был, но его разобрали в 50-е. Кто не верит, смотрите сами.
О том, как такое случилось, ходят разнообразные легенды. Первая их них гласит, что сделали это пленные немцы назло победившим их русским. Это откровенный бред — поликлиника выстроена в 30-х годах, когда никаких пленных немцев в СССР даже в проекте не было. Вторая легенда говорит, что построили таки немцы, но не пленные, а приглашенные на пусконаладку ГАЗа, ну когда его там пусконалаживали, а сделали они это, чтобы был ориентир для фашистских бомберов, когда они в последующем будут заходить на бомбежку завода… это более вероятно, но разбивается простыми аргументами — ГАЗ конечно бомбили, но по ночам, когда никаких поликлиник разглядеть было нельзя, да и не могли они в 30-е годы знать, что когда-то они нас бомбить будут… ну и последний аргумент против — ГАЗ налаживали американцы, был даже такой Американский поселок в конце улицы Фучика, а немцев среди наладчиков как-то не просматривалось. Ну и наконец последняя версия — делали проект одни раздолбаи, утверждали другие долбо…ы, а потом строили тоже не сильно умные третьи люди, так что получилось то, что получилось, а фашистская конспирология здесь не причем.
Юлиус Фучик, который «Репортаж с петлей на шее», тоже у нас жил в 30-е, перенимал опыт строительства новой жизни, на улице его имени висит памятная доска с его именем. И еще у нас доживал свой век венгерский диктатор Матьяш Ракоши, когда его там восставшие венгерские трудящиеся скинули и едва на кол не посадили, советские дипломаты вывезли Ракоши в СССР в дипломатической почте, и он почему-то выбрал местом проживания наш проспект Ильича, памятной таблички про него правда там не повесили…
А мы быстренько одолели городские кварталы (ну еще бы, если пробок никаких) и въезжаем на Волжский мост, пустой. Волжский! Мост! Без единой машины! В воскресенье! Я люблю тебя, город Горький! Уже и забыл, когда мост так выглядел — обычно на въезде постоишь до часа, потом по дамбе столько же плетешься. Потом на круге Бор-Толоконцево еще полчаса. А тут за 10 минут все пролетели.
— А куда мы едем-то? — спросила наконец мама.
— В одно хорошее место, Керженец называется, объясню, как приедем.
— Ты кажется обещал про машину что-то рассказать? — это уже тетя Марина подключилась.
— Обещал-рассказываю. Дали покататься, один родственник из Тамбова отдал в хорошие руки до следующего лета. Вот.
— Какие у тебя родственники, аж завидно, нам бы таких…
— Не жалуюсь, — лапидарно ответил я.
Бор тоже пролетели насквозь без запинки, после центра на Стеклозаводское не свернули, в другой раз, а поехали мы прямо-прямо на Ивановский кордон и после Кольцово резко направо, а вот и обещанный Керженец, а на въезде, друзья, стоит паровозик с тремя вагончиками и пыхтит паром, вот такая жуткая ретро-экзотика.
— Это, — говорю, — узкоколейка, по ней торф из болот вывозят. А во-он там скиты раскольничьи еще остались, можно заглянуть, но они гостей не любят. А за тем вот поворотом надо еще 200 метров по грунтовке, и там оно, за чем мы ехали.
В 21 веке узкоколейку конечно разобрали на металлолом, остались только насыпь и шпалы. А за поворотом начиналось 4-хрядное шоссе, начиналось причем ниоткуда, из гудящего леса — вот сосны значит стоят, от их корней эта бетонка и стартует. Отличная дорога, почти что немецкий автобан.
— А через 10 километров оно так же и заканчивается, упершись в густой лес. Кто его построил и зачем, тайна сия велика есть…
Народ оживился, обсуждая эту загадку.
— Скорее всего вояки чего-то хотели здесь построить, а потом у них что-то не сложилось. Ну вот вдоль этого шоссе и растут грибы, их отсюда обычно ведрами и бочками везут. Пойдемте что ли.
Разошлись в разные стороны. Эх, до чего ж хорошо в осеннем лесу, нет, в весеннем и летнем тоже неплохо, но осенью это ж не лес, а симфония этого… Прокофьева № 5, которая си бемоль мажор. А запахи… а краски, 50 оттенков желтого… а шуршание под ногами… а дятел где-то на верхотуре… а если и грибы иногда попадаются, тогда совсем нет слов… Обостряются одновременно все 5 чувств… а нет, 4 — вкус будет обостряться потом, когда грибы приготовят
