Юрьев день (СИ) - Величко Андрей Феликсович (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Мне, честно говоря, не очень хотелось, в отличие от брата. Я там уже был. Правда, в двадцатом веке и в той ее части, которая тогда называлась ГДР, но все равно ведь это та же самая страна!
— Тебе может понадобиться пригласить в Россию какого–нибудь немецкого инженера или ученого, — продолжал Николай, — а я поеду тебя сопровождать. Тогда твой план будет реализоваться гораздо более правдоподобно.
А ведь он прав, подумалось мне. Пригласить в Россию того же Генриха Герца очень даже не помешает. Во–первых, в той истории он умер в тридцать шесть лет, подхватив какую–то экзотическую заразу, а у нас такое вряд ли получится. Во–вторых, ждать еще десять лет до изобретения радио Поповым мне не хотелось. Герцу достаточно будет задать пару–тройку наводящих вопросов, и он его придумает за год. И отец будет не против, если при разговоре ему вовремя подмигнуть. Денег даст на поездку и на охмурение Генриха. Значит, решено — едем.
Перед отъездом отец провел со мной небольшую беседу.
— А знаешь, — заметил он, — оно и всерьез могло бы оказаться неплохо. Правда, все равно ничего не выйдет — даже если согласится маман, чего не может быть, то Фридрих и тем более Виктория — никогда. Кайзер же совсем старый, долго ему не прожить. Но ты все же на всякий случай присмотрись там всерьез — а вдруг? Про Ники и думать нечего, но тебя как–то может и получиться женить на внучке кайзера.
Я чуть было не допустил промашку. Для меня было совершенно очевидно, что после смерти Вильгельма Первого его сын Фридрих Третий процарствует чуть больше трех месяцев! А потом помрет от рака горла. И, значит, его мнение, равно как и мнение жены, в расчет можно не принимать. Но вовремя сообразил, что отцу–то про это ничего не известно. Да, но ведь теперь понятно, как будет выглядеть первая удачная операция моей секретной службы! Рискуя жизнью, здоровьем и еще чем–нибудь этаким, ее агенты раздобудут сведения о смертельной болезни наследника германского престола. И на блюдечке преподнесут их русскому императору. Вот под это дело и можно будет подвигнуть отца на массовое награждение, о котором упоминал начальник канцелярии и мой зам Рыбаков. Значит, придется брать с собой в Германию Михаила, ибо больше, в сущности, и некого. Ну, а насчет жениться — да наплевать. Во–первых, это действительно еще бабушка надвое сказала, причем очень даже надвое. А во–вторых, я уже был женат и смею вас уверить, что ничего в этом страшного нет.
Глава 17
Помните, как пела Пугачева? «Ох, какой же был скандал!». Вот именно такой и разразился в Гатчинском дворце перед самым рождеством, на следующий день после нашего с братом приезда из Берлина. Разумеется, я знал, кто из нашей свиты настучал матери — в конце концов, Михаил во время визита занимался не только виртуальным сбором сведений о здоровье кронпринца. Если быть точным, то он узнал об этой стороне своих занятий только когда наш поезд уже подъехал к Санкт–Петербургу, но, надо отдать ему должное, воспринял новость с пониманием.
Так вот, маман сначала устроила нам натуральную истерику, а потом мастерски симулировала обморок от переживаний, на чем первый акт упомянутого скандала был закончен. Отец тоже присутствовал, но молчал и только еле заметно усмехался в бороду. Я же, не дожидаясь, пока маман решит, что пора приходить в себя и запускать воспитательный процесс по второму кругу, сбежал в Приорат, а после разрешающего кивка отца моему примеру последовал и Ники.
Надо сказать, что мой план реализовался не совсем так, как предполагалось поначалу — впрочем, это общее свойство всех сколько–нибудь продуманных планов. Так вот, первое время все шло без отклонений. Естественно, кронпринц дал в нашу честь торжественный ужин — как бы он не относился к России, пренебречь этикетом было невозможно. Именно там мы впервые увидели всех трех внучек кайзера. Вообще–то их было целых четыре, но старшая давно вышла замуж и сейчас вообще в Берлине отсутствовала. Нам оно было без разницы, интерес представляли только оставшиеся три.
Старшая из них, Виктория, была на два года старше Николая и в данный момент, кажется, успела с кем–то помолвиться. Впрочем, вот уж это нас с братом не очень интересовало. Пожалуй, ее даже можно было назвать если не красавицей, то довольно миловидной девушкой.
Средняя внучка старого кайзера, София, была на год младше меня и на миловидную явно не тянула. Впрочем, и дурнушкой ее назвать было нельзя. Это определение могло подойти только к самой младшей, тринадцатилетней Маргарите. Я, например, просто не мог воспринимать этого нескладного лопоухого ребенка как женщину, мне она больше напоминала мартышку, но Ники, кажется, подобными интеллигентскими комплексами не страдал и сразу начал демонстративно оказывать малявке знаки внимания. Она поначалу сильно смущалась, но ближе к концу приема освоилась и даже начала чем–то таким интересным делиться с Ники. Ее старшие сестры с трудом скрывали недоумение пополам с недовольством, а наши сопровождающие из МИДа вообще не могли понять, что происходит.
— Ну и как тебе моя любовь с первого взгляда? — поинтересовался Николай поздним вечером, когда мы остались одни в выделенных нам комнатах Городского дворца, являющегося резиденцией кайзера.
— Потрясающе! — не стал скрывать я. — Меня аж зависть берет. Но если не секрет — почему ты выбрал именно эту замухрышку?
— Да, конечно, сразу видно, что красавицей она никогда не станет, даже повзрослев, — задумчиво пояснил брат, — но зато Маргарита сможет стать хорошим человеком. Собственно говоря, она им уже стала. А старшие — как сейчас пустышки, так на всю жизнь ими и останутся.
Ого, подумалось мне. Братец–то оказывается, не остался равнодушным к собственным возвышенным чувствам! Он — ну и дела! — ими проникся.
За следующие несколько дней я убедился, что Николай, может, и действительно что–то такое почувствовал. А может, и не совсем. Зато малявка вне всяких сомнений втрескалась в него по самые свои торчащие в разные стороны уши! Это было видно невооруженным глазом любому интересующемуся. В принципе, в этом не было ничего плохого, если бы не одно «но». Дело в том, что мать Маргариты, Виктория, была дочерью еще одной Виктории — английской королевы. Той самой, в честь которой была названа целая эпоха и которая через своих дочерей и внучек одарила гемофилией несколько царственных домов Европы. Та же Алиса Гессен–Дармштадская, она же императрица Александра Федоровна, в другой истории родила больного наследника российского престола. Правда, ее матерью была другая дочь королевы Виктории. А эта, жена кронпринца Фридриха, гемофилию вроде не разносит. Во всяком случае, и Вилли, будущий Вильгельм Второй, и его брат Генрих ею не болеют. Да и насчет потомства сестер Вилли я ничего такого припомнить не смог. Но все же мне стало как–то не по себе — а вдруг? Мало ли, окажется потом в наследниках российского трона точно такой же больной гемофилией цесаревич Алексей, что и в другой истории. С Алисой Гессенской Николай уже познакомился еще в восемьдесят четвертом году, но никакого интереса она у него не вызвала. Все–таки благодаря моему влиянию он сильно отличался от себя же в ином варианте своей судьбы. Но вдруг, если здесь он в конце концов женится на Маргарите, она тоже родит ему гемофилика?
Однако впадать в панику было еще рано, и я занялся тем, ради чего, собственно, и приехал в Германию, то есть охмурением Генриха Герца. Хорошо хоть для этого не пришлось ехать на другой конец Германии, в Карлсруэ — письмо и деньги на дорогу были посланы заранее, и Герц к моменту нашего визита уже ждал меня в Берлине. Я объяснил, что желаю развернуть широкие исследования возможности дистанционной передачи электроэнергии без проводов. Герц заметил, что это вряд ли возможно, но я его успокоил — мол, понимаю, что быстрых результатов не будет, но хочу начать предварительные исследования уже сейчас. В общем, на обработку Герца в нужном ключе у меня ушло два вечера, а результат получился уж всяко лучше, чем у ксендзов с Адамом Козлевичем. Охмуряемый обещал закончить свои дела в Германии и не позднее чем через полгода приехать в Россию.
