Когда-нибудь мы будем вместе (СИ) - Мархасин Вадим (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Господа журналисты, вы конечно можете думать, что перед смертью у Ельцина открылся дар предвидения, а у вашего Кейси зарылся.
Представители прессы развеселились от такого предположения. Дождавшись тишины Пулин резюмировал:
— У меня сомнений нет ни в личности Ельцина, ни в его авторстве романа "Что день грядущий нам готовит?", ни в той информации которая в нем изложена, — Пулин сделал драматическую паузу и ехидно улыбнувшись, вбросил в зал информационную бомбу, — так как я лично принимал активное участие в редакции рукописей Ельцина, включению в них информационных вирусов, переводе на иностранные языки, издании и операции прикрытия! Мы с Примаковым рекомендовали Ельцину придержать кое-какие сведения до поры до времени и, знаете, очень удачно получилось. Россия не пошла по тому катастрофическому пути, на который ее направили усилия псевдо друзей и партнеров.
У вас, есть сомнения в моих словах? Это только ваши проблемы господа!
Впрочем, можете и дальше верить выводам и докторским диссертациям научных сотрудников Мичиганского научно исследовательского института изучения наследства великого американского пророка Вольфа Кейси. У нас свобода совести. Каждый верит в то, во что желает, или не верит. Вольному воля. А мы с Ельциным посмеемся.
***
Слезы текли по лицу хозяйки литературного салона, в растрепанных чувствах сидевшей в кресле, у газового камина.
Уютное помещение, на первом этаже двенадцатиэтажного жилого дома, на Смоленской набережной, площадью восемььдесят квадратных метров, было заставлено по периметру массивными, до потолка книжными полками. Посредине стояли два кожаных дивана спинкой друг к другу. Несколько удобных кресел и небольших журнальных столиков, хаотично размещенных возле книжных шкафов, позволяли с комфортом уедениться посетителям — почитать, поразмышлять или обсудить какую-нибудь книгу, просто пообщаться в кругу единомышленников.
В небольшой, примыкающей к гостиной, столовой можно было выпить чаю со сдобой, выпекаемой в булочной за углом.
Небольшое предприятие, оформленное на нее неуловимым доброжелателем в девяносто седьмом году, приносило скромный, но стабильный доход.
Марина смотрела на букет белых лилий, стоящий в вазе на журнальном столике, прижимая побелевшими пальцами к груди книгу, доставленную вместе с цветами посыльным этим вечером.
Только-только разошлись друзья, забежавшие на "рюмку" чая, отметить день рождения дочери. Ксения и внучки, расцеловав маму и бабушку, унеслись к себе домой, продолжать праздновать с мужем и своими друзьями, и у женщины дошли руки до доставленной посыльным книги.
"Первое издание книги Ельцина "Завещание", — прочитала Марина и заинтересованно открыла книгу, с удивлением увидев, в эпиграфе, знакомое четверостишие любимой по прошлой жизни песни:
"Любить на небе, обижая на земле, Мне выпал этот жребий в предрассветной мгле…"
"Это же Евгений Григорьев — Жека, я очень любила его пронзительные, полные нежности и любви песни, которых здесь так и не услышала", — женщина мечтательно прикрыла глаза, отложив книгу, собираясь с духом для чтения.
Глубоко заполночь Марина закончила чтение и обессилено откинулась на спинку кресла.
"Вот и встретились Влад… А Пулин-то на своей прессконференции только в одном оказался прав — для нашей страны все стало намного лучше. Только вот ему четырежды президентом стать не случилось. Лишь премьер-министром два срока, так, что он прав никто не узнает как было на самом деле, кроме меня".
Найдя свои свои стихи в книге Ельцина, написанные когда-то для близкого друга, незаметно ставшего единственным и незаменимым, женщина, наконец, получила подтверждение своей надежде, увидеть доброго ангела ее новой жизни. Подсознательно Марина догадывалась, надеялась и боялась поверить в такое предположение, не смотря на все подсказки явные и не очень, но время шло, а он все не появлялся.
Ельцин завершил свое завещание эпилогом со стихами поэта другого мира, погибшего в этом, обращенными именно к ней: "Я перекроил этот мир из-за любви к женщине. В другой жизни я ее потерял, здесь я обрел счастье знать, что она жива. Я этот мир построил для тебя. Тебе, родная, посвящается:
"Тихо шепну я судьбе — разлучнице Подожди, не спеши. Верю, что всё, всё у нас получится Всё ещё впереди.
Не грусти, дверь открой я войду судьбой Прости, что раньше я был не твой, Прости, что раньше я жил как спал, Прости, что я тебя не знал".
Сергей Куренков"
В конце книги, после пролога, были напечатаны некоторые тексты стихов и песен, никогда не звучавших в этом мире, с указанием авторов и исполнителей, жизнь которых сложилась по-другому и они не нашли себя в музыке. Лишь об этом сожалел Ельцин обращаясь к продюсерам с просьбой найти этих людей и помочь зазвучать этим песням.
"Желаю счастья!" Только два слова были написаны рукой Влада-Ельцина, на старой выцветшей открытке девяносто шестого года выпуска, вложенной в книгу. Как и там — открытка с пожеланием счастья без подписи и букет лилий на каждый день рождения после вынужденного расставания.
"Все сошлось, мои стихи, моя повесть-сказка и дом в Италии, и Влад. Только при нем я вскользь проговорилась про свою мечту — побывать в Италии. Еще бы понять, как он это все провернул? Кому он продал свою душу?"
В две тысячи пятнадцатом году, в прошлой жизни Марина с дочерью погибли в автокатастрофе. Последнее, что она помнила оттуда: страшный удар, сминающий пополам корпус "Тойоты Харриера", боль, безжизненную дочь, попытку докричаться до нее и темноту. Очнулись они уже в Италии вместе с дочерью, здоровыми и молодыми.
"Я радовалась воскрешению, а ты сидел в тюрьме. Я обрела потерянную мать и дочь, новую жизнь, а ты готовился к смерти, сам себя осудив. Ты не сделал ни одного шага навстречу, не дал сказать ни слова благодарности за вторую жизнь дочери и мою. Ты умер восемнадцать лет назад и лишь сегодня передал привет из прошлого, сделав меня правообладателем своей последней книги. Как больно, что я не смогла тебя увидеть! Я так и не сказала тебе люблю… Там не решилась, здесь догадывалась, надеялась, ждала, и вот — дождалась. Почему не позвал? Почему не сказал?! А смогла бы я разглядеть тебя в Ельцине? Мне тридцать, а тебе семьдесят, неужели, поэтому ты так решил. За себя и за меня. Ушел молча. Дал мне все, что смог и даже больше, пожелал счастья и ушел".
Марина бережно положила книгу на столик, встала, подошла к окну и, смотря в нависшее над городом звездное небо, с нежностью и вызовом произнесла: "Влад, я люблю тебя! Когда-нибудь мы будем вместе!"
Косым дождем сорвалась с неба горсть звезд и россыпью несбыточной мечты прочертила небосклон, навевая знакомые слова:
"Бывало, знаете ли, сядет у окна
И смотрит, смотрит, смотрит в небо синее,
Дескать, когда умру, я встречу его там,
И вновь тогда он назовет меня по имени"
Покачивая головой в такт воображаемой мелодии женщина тихо прошептала:
"Какая в сущности смешная вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее.
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени".
" Високосный год"
— Влад, ты только дождись!
Конец
[1] Беловежское соглашение. Документ подписанный руководителями России, Украины и Белоруссии Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем 8.12.1991 года, странами, якобы, учредителями СССР объявляющий прекращение существования СССР как субъекта международного права и создание Содружества Независимых Государств. https://ru.wikipedia.org/wiki/Беловежские_соглашения
[2] В РИ Стенограмма ТЕЛЕФОННОГО РАЗГОВОРА Джордж Буш, президент США, Борис Ельцин, Президент Российской республики 8 декабря, 1991, 13:08–13:36
Президент Буш: Здравствуйте, Борис. Как ваши дела?
