Отрок. Все восемь книг (СИ) - Красницкий Евгений Сергеевич (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
— Ну, отсмеялись? — Мишка обвел взглядом господ советников. — Может, теперь к делам вернемся? Старейшину нашего Илью Лукича прервали, когда он начал нам объяснять: что надо сделать, чтобы дела в Академии улучшить. Так что…
— Га-га-га! — Прорвало вдруг Демку. — Сейчас истины великие вещать начнет!
Отроки вновь радостно заржали, а Мишка почувствовал, что начинает потихоньку заводиться.
— А ну, тихо всем! — рявкнул он в полный голос. — Над кем смеетесь, сопляки?!
— Сам сопля… — Демка закашлялся и зажмурил глаза, потому что Мишка плеснул ему в лицо квасом из кувшина. Потом, не дожидаясь, пока двоюродный брат протрет глаза, перегнулся через угол стола и, схватив Демку за уши, ткнул его лицом в столешницу.
— Забыл, как старшим внимать надобно? — Мишка слегка ослабил хватку, потом опять приложил кузена "фейсом об тейбл". — Молча! И! С почтением! — Выкрикивая каждое слово, он приподнимал демкину голову и снова опускал ее на крышку стола. Если бы Демьян не умудрился подсунуть под голову руку, нос у него был бы расквашен непременно. — Благодарить! Должен! Жизненным! Опытом! С тобой! Делятся!..
— Будет тебе, Михайла! — Илья Ухватил старшину Младшей стражи за рукав. — Хватит, убьешь!
Мишка, забыв о собственных поучениях, чуть не двинул Илью локтем, но в последний момент спохватился. Отпустив Демьяна, скомандовал:
— Встать, невежа! Винись перед Старейшиной!
Сияя ушами, как стоп-сигналами, Демьян поднялся с лавки и невнятно прогундосил:
— Винюсь. Не держи обиды, Илья Лукич…
— Ладно! Садись. — Илья хлопнул Демку по плечу и обратился сразу ко всем: — Что ж это за Совет у нас? Еще и не договорились не до чего толком, а уже одному в ухо двинуть довелось, другого мордой по столу повозить. Не знаете? Зато я знаю! — Бывший обозник сделал пузу, вздохнул и «обрадовал» господ советников: — Дети вы еще! Слов нет: умные, храбрые, сильные, но… наглые! Такое дело сами поднять собрались! Я вот послушал вас и, только не вздумайте смеяться, устрашился! Вы себе даже половины трудностей, забот и опасностей не представляете, а думаете, вообще, черт знает о чем! Нет, это ж надо! — Илья в сердцах хлопнул себя ладонью по колену. — Важнее дела для них нет: гнать девок из крепости или наоборот, еще зазывать!
Старейшина Академии оглядел враз притихших отроков, задержался взглядом на подобравшемся, как перед схваткой, Дмитрие и на зло щерящемся Демьяне и, совершенно неожиданно для Мишки, дал слабину:
— Нет, я понимаю: у самого в вашем возрасте только девки на уме и были…
"Тревога, сэр! Илья никогда и никем, кроме жены, не руководил! Если сейчас провалится, авторитет Старейшины Академии умрет, не родившись! Вмешаться немедленно, как угодно, но заставить Илью показать мальчишкам силу жизненного опыта, который не заменишь ничем! Первое — прервать пошедший не в ту сторону монолог… любой банальностью, даже глупостью, пока пацаны не почувствовали его неуверенность!".
— Ну, Илья Фомич, молодость — такой недостаток, который сам собой проходит со временем! — Мишка вальяжно улыбнулся и оглядел ребят, как бы предлагая им всем вместе оценить юмор и мудрость афоризма. — Но мы-то для того тебя и упрашивали Старейшиной стать, чтобы ты нас, как раз, о трудностях, заботах и опасностях упреждал. Да еще и советовал, как нам глупостей не натворить. А если кто себя очень умным считает и к словам Старейшины со вниманием и почтением прислушиваться не желает… — Мишка согнал с лица улыбку и добавил в голос металла — … или обижаться на правду вздумает, то, значит, он и впрямь дите малое и в Совете Академии ему делать нечего!
Дмитрий остался все так же напряженным, а Демьян увел взгляд под стол и поджал губы — понять намек было не сложно. Все остальные, тоже, тем или иным образом проявили отсутствие желания изображать из себя "самого умного". Илья же, надо отдать ему должное, сумел правильно понять мишкино вмешательство и воспользоваться образовавшейся паузой:
— М-да! Так вот, я и говорю: наперед заглядывать, конечно, надо, но и под ноги смотреть не забывайте! Давайте-ка, начнем с самого простого, того, что прямо перед глазами лежит.
"Ну, слава богу, кажется, пошло то, что требуется! Но не расслабляться, сэр! Куда разговор зарулит предвидеть невозможно!".
— Кормежка! — торжественно провозгласил Илья. — Хлеб насущный. Пока не голодаем — сотник Корней и боярыня Гредислава кормят. Да и купец Никифор привез на ладьях много всякого. Но самим-то нам, что, не надо об этом заботиться? Курей, овечек, свинок завести. Коров тоже неплохо было бы. Отроков молочком попоить для здоровья полезно. Рыбные ловы поискать, место для облавной охоты присмотреть, пасеку, как у сотника Корнея устроить. Но главное — пашня! Мы сколько леса сведем, пока крепость достроим? Довести землю до ума — это же какое подспорье получить можно! Опять же, огороды! Тоже места присмотреть надо.
— Да кто ж это делать-то будет? — возмутился Демьян. — За скотиной ходить, землю обрабатывать. Рабочих рук сколько надо!
— Вот и я о том же! — согласился Илья. — Богатство под ногами валяется, а не взять! Почти две сотни народу собрали, а рук не хватает! Делайте в уме первую зарубку, господа Совет! Теперь, вторая забота — одежка! Я уж не говорю, что отроков на зиму одевать надо, сейчас уже зарез! Отроки на учебе потеют, хоть выжимай, а у каждого по две рубахи: одна на себе, другая на смену. Бывшие устиновские холопки обстирывать не успевают, от ребят, как от козлов прет, того и гляди, чирьями зарастут! Поддоспешники от соли колом стоят! Как хочешь, Михайла, а надо, чтобы Осьма со Спиридоном из торговых походов полотно везли или, на худой конец, пряжу. Ребят одевать надо!
"Вот так, сэр! Одно из отличий регулярной армии от территориальных воинских формирований — способ снабжения. Ратники деда Корнея обо всем, что перечислил Илья, заботятся сами, а нам так нельзя. Это расплата за то, что обучение идет постоянно, а не в свободное от хозяйственных работ время".
— Третья забота — продолжал, между тем, Илья — обувка! Пока терпит, хотя некоторые уже чуть ли не босиком ходят. Ладно, устроим по первой пороше облавную охоту, благо стрелков в достатке, кожу добудем. А кто шить станет?
Илья оглядел погрустневших господ советников, кривой улыбкой констатировал их некомпетентность и безжалостно продолжил:
— И это еще не все, хотя с вас и перечисленных забот хватило бы, но раз уж вы называетесь "господа Совет", слушайте дальше! Четвертая наша забота — Ратное! Всех не спрашиваю, но Михайла, Кузьма и Демьян должны знать: всегда ли Ратное на нынешнем месте стояло?
"То есть, как? Это что за фокусы? Почему вам, сэр, об этом ничего не известно, позвольте полюбопытствовать? Информация, полученная носителем еще до «вселения» и настолько очевидная для всех, что в обыденном общении даже не упоминается? Да нет, какое-то упоминание должно проскакивать, хотя бы изредка. Тема являющаяся табу? Что-то связанное с неприятными воспоминаниями или грядущими опасностями, о которых не хочется говорить? Кузены молчат, на вас сэр, пялятся, надо как-то реагировать… Вот влип, блин!".
— Илья Фомич, может быть сам расскажешь для всех? — попытался выкрутиться Мишка. — Сам понимаешь: говорят об этом не часто, мы можем и не знать всего.
— Да чего тут знать-то? — легко заглотил Илья мишкину наживку. — Сто лет назад мы на самом краешке Погорынья поселились, недалеко от того места, где Пивень в Случь впадает. Нашли хорошее место, сделали росчисти под пашню, крепенько шуганули местных язычников и зажили себе. Но земля-то истощается. Это лесовики мало землю пашут, больше лесом живут, а нам пахотной земли нужно много. Ну, поля постепенно от села все дальше и дальше отодвигались, чтобы пахарям безопасно было, приходилось все крепче и крепче лесовикам поддавать. К тому времени, как окончательно покой установился, пришлось новое место для поселения подыскивать — земля совсем плохо родить стала, а до новых полей приходилось целый день добираться.
