Докторица (СИ) - Гордон-Off Юлия (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Для меня тоже было дикостью это узнавать, ведь мой папа тоже на заводе работал, только завод военный и кораблестроительный, а потому режимный и в бывшей столице, где народ грамотнее и идейнее. А вот про количество брака в поставках комплектующих с других заводов папка сильно ругался… В общем, "Захар" выдюжил, а я пришла в себя, и мы тихонько тронулись дальше. Конечно, наша машина на дороге привлекала к себе очень много внимания, хоть мы на самолёт накинули маскировочную сеть, но хвост с пауком свастики всё равно ведь торчит и не спрячешь. Одного дурака, едва успели остановить, когда он решил показать свою удаль и едва не начал палить в Тотошку из своей винтовки, только сноровка автоматчика и Митрича позволили пресечь начало стрельбы. А этот недоумок возмущённо орал, что так он понимает доблесть бойца Красной армии. Стрелять во вражью технику, в том числе, и совершенно не понимает, в чём его обвиняют и лицо разбили, ведь понятно, что мы сами тащим для того, чтобы где-то мишень себе сделать из фашистского самолёта, а ему не дали…
Я этого всего не видела, потом рассказывали, у меня была задача доехать к нам на аэродром, не перевернуть Тотошку и постараться не очень убить шасси. В паре мест, где дорога оказалась убита смертельно пришлось придумывать маршруты объезда. В итоге добирались ещё целый день, хотя по обычной дороге ехать было в несколько раз проще, чем по лесу… Вообще, в моём понимании катить на шасси больше пяти десятков километров по нашим прифронтовым дорогам – это не то, что рекомендовано и учтено при конструировании немецким изготовителем, но шасси Тотошки эту экзекуцию выдержали. Потом Панкратов мне объяснил, что шасси самолёта рассчитаны на удар об землю при посадке и экстремальную раскрутку при взлётах, так что наш перегон едва на четверть нагрузил их запас прочности, и, слава Богу. Единственная опасность такого перегона – это прокол шины, но к счастью мы этого сумели избежать, хотя на обочинах грузовики и легковушки занятые бортировкой колёс мне видеть приходилось не раз.
Когда в пыли и грязи нашего эпического перегона показалось знакомое КПП бомбардировочного полка я чуть не прослезилась, ей-богу. Всю дорогу на второй передаче, на которой, как оказалось вполне можно даже трогаться с места, ведь для "Захара" цыплячий вес Тотошки грузом можно не считать. С гоночной скоростью временами аж до пятнадцати километров в час мы допилили до места назначения. Сколько раз за время пути доливалась в радиатор вода, в мотор масло, а в бак бензин я перечислять не буду. Будем выше мелочей и отталкиваться от результата, а он в том, что мы из леса фиг его знает где, притащили самолёт на свой аэродром. Вырулить по аэродрому к месту нашей стоянки и скинуть хвост Тотошки, а потом откатить его на бывшую стоянку Барбоса было сущей мелочью и делом даже приятным, как важный завершающий нашу эпопею штрих мастера.
Правда, радоваться начала раньше, чем нужно, потому, как взятую в автобате машину требовалось в этот автобат отогнать и сдать под расписку, чтобы к отделу не было претензий. Так как шóфер этого дредноута дорог ещё не вернул себе функциональность, делать это пришлось мне, такой красивой и замечательной вместе с ожившим и повеселевшим Митричем. А обоих техников оставили приседать и плясать вокруг трофея. Куда и когда подевался угрюмый немногословный автоматчик, для меня осталось тайной, которую я разгадывать не собираюсь. А вот вопрос, как добираться из автобата меня заинтересовал, и как меня не торопили, я упёрлась и оказалась права. Трое мужчин, две толстые доски и меньше минуты криков, и в кузове уместился наш мотоцикл, который распёрли и привязали, а водитель стал штурманить дорогу к неизвестному мне автобату.
Пока Митрич с местным не менее упёртым старшиной бегали и оформляли передачу машины, а водителя отправили в лазарет за официальным освобождением от работы, мне помогли снять мотоцикл. И здесь даже не пришлось прилагать титанических мускульных усилий, у них на территории имелась погрузочная эстакада, с высотой всего на пару ладоней ниже кузова ЗИСа. Мне даже не потребовалось к ней ювелирствовать с подгонкой задним ходом, тот же дядечка, у которого я спрашивала, без слов запрыгнул в кабину и отогнал машину куда и как нужно. А до сих пор не поставленный на место задний борт положили как трапик и скатили мотоцикл, по ходу дела деловито поинтересовавшись его судьбой и возможностью прихватизации. Но ребят пришлось расстроить, хотя не сильно они и переживали. К моменту готовности Митрича ехать, я уже давно устроилась дремать в коляске, а на дворе стемнело. Ездить в коляске удивительно противно, а вот дремать прикрывшись брезентом – самое милое дело, на сидушке мои габариты позволяют почти клубочком свернуться и расслабиться вытянув ноги или поджав, как хочется. После эпического подвига вождения грузового шедевра отечественного автопрома с нежной буксировкой летательного аппарата, я не просто устала, я вымоталась до крайнего предела и выпавшие пара часов сна пришлись более чем кстати. Взбодрившись и отдохнув, я со всем прилежанием завезла в отдел старшину и поехала спать. Не найти достойных слов, чтобы описать какое это счастье, помыться в саду в бочке с дождевой водой и растереться толстым полотенцем до красноты, а потом залезть под одеяло в тепло с запахом спящей сестрёнки, обнять её расслабленное сонное тельце, прижаться к ней и провалиться в спокойный глубокий сон…
Эта красотка с утра устроила бурную радость от встречи со своей блудной сестрой, оказывается со сна, она даже не поняла, что я вернулась и легла к ней спать, поэтому весь комплект радостных эмоций на меня обрушила с утра, хотя я бы ещё часик с удовольствием поспала. Но когда это маленьких детей волновали такие мелочи, как желания старших родственников? Натискавшись и нацеловавшись, мы встали и пошли приводить себя в порядок и завтракать. Дальше встала дилемма, ехать в отдел или на аэродром. Само собой, что Верочка хотела посмотреть на Тотошку, но что-то мне подсказывало, что в отделе мне появиться не просто надо, а это непременное действие. Просто потому, что аэродром ближе, мы поехали туда, да и самой мне хотелось посмотреть на наше приобретение свежим взглядом…
Немецкий порядок – это что-то! В кабине Евграфыч нашёл в положенном месте экземпляр технического наставления по самолёту, у нас такое наверно в голову бы никому не пришло. Самолёт отдельно, инструкция по эксплуатации где-нибудь в шкафу у начальника, а то потеряют казенное имущество. Да и зачем она на борту, если только не для такой как у нас ситуации, когда нам требуется с нуля познакомиться с аппаратом? Я честно сказать так и не нашла повода пребывания наставлений в кабине с лётчиком. Но не мне разбираться в извивах тевтонской логики. Видимо уже изучив меня, техники кроме установки в полётное положение крыльев первым делом тщательно отмыли кабину и самолёт, так что внутри Тотошка теперь пах чистотой и хозяйственным мылом. Баки оказались почти полными, но авиационный немецкий бензин отличается от нашего, так же как и требуемое масло, хотя с последним проще, как заверил Панкратов. Но вот внутри самолёт оказался мне совершенно не знакомым, осознала, что похода в отдел переводчиков мне не избежать.
Да, может кто-то упомнит, мои рассуждения о неприемлемости трофеев и лазании по чужим карманам, а теперь я не вспоминаю об этом, и с радостью пытаюсь оседлать вражью технику. Да, собственно, в этой фразе и ответ: Тотошка – это не вытащенные из карманов личные вещи, тем более с трупа, а захваченная техника противника, воспользоваться которой ничто не мешает, и никаких моральных препон этому не вижу. Насколько я поняла, любые личные вещи из самолёта уже выгребли на сувениры и для передачи в разведотдел разведчики и пехота, а техники ещё и отмыли всё. Так что Тотошка, даже если ещё сам не в курсе, уже совершенно советский летательный аппарат с чуть необычным прошлым, которое, я не сомневаюсь, он постарается искупить своей безупречной службой.
После бурного препирательства с Николаем Евграфовичем забрала наставление по самолёту. Он его ни за что не желал отдавать, а я в ответ поинтересовалась, что он кроме картинок в нём собирается понять? Он попытался сказать, что картинок много и они интуитивно понятные, а дальше, дескать не Боги на горшках сидят! На что я сказала, что хочу перевести наставление полностью со всеми нюансами, чтобы не лепить самоделки на немецкую технику к такому не привычную. В общем удалось воззвать к дотошности моего техника, и попросила пока не будет внятного перевода, в потроха самолёта с шаловливыми лапками никого не пускать, тем более, что на нашей стоянке был почти аншлаг и не только появление моей сестрёнки этому способствовало, хотя Верочка пользовалась вниманием не намного меньше, чем необычный самолёт. Заинструктировала сестру и техников, и спокойно поехала в отдел.
