Самодержец (СИ) - Старый Денис (книги онлайн полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
Я говорил о тайных операция почти открыто, так как Померанцев был одним из тех, кто знал о готовящихся событиях во Франции и уже начавшихся в Ирландии. Савелий Данилович три года как подбирал, не самолично, конечно, информацию о людях, которые могли бы отправится во Францию и там сыграть на пользу России. Это, казалось, епархия Шешковского, однако, уже развитая система участковых, по крайней мере, в крупных городах, позволяет больше знать о людях, которые прибывают в города, или живут в них. Нам же нужны были люди авантюрного склада характера, при этом образованные, со знанием французского. И таких было немного, еще меньше было тех, кто готов заработать на опасном деле, но нашли более сотни исполнителей.
И теперь, для того, чтобы начать «качать» Францию, нужно было только одно, чтобы французы стали без всяких сомнений стали врагами. То, что французская эскадра была замечена на Мальте, еще ни о чем не говорило. После, когда мы оставили Иерусалим, французы, вместе с англичанами, да и генуэзцами, вошли в город. Но, опять же, из французского карабина не прозвучало ни одного выстрела в сторону русского человека. Теперь же, когда французский генерал де Апшон стал руководить теми штурмовыми волнами, что пока разбиваются о скалы нашей обороны, когда французские войска уже окропили свои клинки кровью русского солдата, сомнения отпали. Без каких-либо угрызений совести, я уже отдал приказ начинать операцию «перевертыш».
И пусть революции и не получится, скорее всего, французское общество пока не готово к таким радикальным переменам, но Людовик точно на время потеряет свою потенцию и меньше будет бегать в свой «Олений парк» и портить там красоток.
И что мне дался этот развратный парк? Зависть? Нужно сегодня пораньше отправиться в спальню, да Катьку с собой прихватить.
— Господа, действуйте! Вы, Савелий Данилович, передайте одну дивизию из корпуса внутренних войск в подчинение армейским. Да, чтобы там было в достатке штуцерных ружей. Вчера приходили сведения, что первая линия нашей обороны чуть было не прорвана французами. Так что необходимо заменить на передовой потрепанные полки. Резервы мы пока не используем. Подсобите! И организуйте усиленные вахты в столице. На излечение и восстановление придут озлобленные офицеры и солдаты, которые могут не сразу понять, что город — это не передовая, что здесь шалости караются, — давал я последние распоряжения, так как была запланирована еще одна аудиенция, точнее две совмещенных.
— Ваше Императорское Величество, по Вашей воле прибыл командующий русскими войсками, генерал-фельдмаршал Румянцев, — молодецки, в соответствии с новым Уставом 1758 года, представился Петр Александрович.
То же самое проделал и Спиридов. У меня даже немного уши заложило. Казалось, что эти два уже опытных, но все еще относительно молодых высших офицера, устроили соревнования, кто громче представится. Или крамола? Решили, чтобы император был не только одноглазым, но и оглох на одно ухо?
— Оглушили! — усмехнулся я и жестом пригласил садиться. — Итак, господа, завтра Вы оба отправляетесь на театры военных действий. Признаться, отпускать Вас не хотел, но понимаю, что нужно. Что имеете доложить?
Румянцев со Спиридовым устроили игру в гляделки.
— Генерал-фельдмаршал! — помог я определиться с очередностью.
— Ваше Величество, несмотря на то, что вчера был крайне тяжелый день и неприятель уже прорвал в одном месте нашу оборону, удары конницы смогли купировать прорыв и отбросить противника, который понес существенные потери, — начал доклад Румянцев с победных реляций.
— Наши потери? — остудил я слегка генерала.
— До двух тысяч, из которых восемь сотен безвозвратные, — уже менее уверенным тоном, произнес командующий.
— Много! — воскликнул я. — Это что там за побоище было? Или это так наши войска неумело оборонялись? Насколько я знаю, потери у нападающих должны быть больше, не зря же столько месяцев тратили средства на строительство линий.
— Так точно, Ваше Величество. Один полк французских мушкетеров перестал существовать вовсе. Его остатки сдались в плен. Так же достоверно известно еще о двух с половиной тысячах убитых солдат неприятеля, эти уже шведы, — докладывал Румянцев. — Генеральный штаб считает, что противник еще имеет силы наступать и будет делать это не менее, чем три дня. Предполагается, что придется оставить первую линию обороны и закрепится на второй, если не придет подкрепление и не сменит потрепанные полки. Общие потери наших войск с начала войны составили восемь тысяч четыреста человек.
Я промолчал. Уже проявил эмоцию, когда услышал цифры потерь только за вчера, достаточно. Императору не престало слезы лить. А империя не знает вовсе, что такое жалость. Но потери немалые.
Вот не понимаю я, откуда у шведов столько желания воевать? Да будь похожая ситуация в войне 1741–1743 годов, Швеция уже бы запросила мира, по крайней мере, перестала штурмовать укрепления, теряя при этом просто катастрофическое количество людей. Это так влияет присутствие союзников? Хотя и сами французы показывают высшую степень храбрости, граничащей с безрассудством. Достойный противник, но, хвала недальновидности министров Людовика, франков на финской земле не сильно много.
Но в любом случае, нужно еще неделю обождать, не начиная вторую фазу войны, с перехватом нами инициативы. Шведско-англо-французское войско должно не только получить ощутимые потери в живой силе, но и банально устать. Должны начаться хоть какие-то, но перебои с поставками провианта и фуража. Для этого на территорию Финляндии были посланы диверсионные группы. И тогда… А вот что это такое «тогда», нам расскажет генерал-адмирал.
— Ваше Императорское Величество. Балтийский флот готов к выполнению любых задач. Десантная операция, призванная состояться в ближайшее время, полностью подготовлена, — начал доклад Спиридов.
— Как отражать станете обязательные атаки со стороны шведского флота и англичан? — задал я вопрос.
— В качестве охраны и сопровождения будут использованы пароходы, пятнадцать линейных кораблей и двенадцать фрегатов, — доложил Спиридов.
— Бумаги мне оставите, я посмотрю, но мне, как человеку лишь незначительно знакомому с флотом кажется подобное количество недостаточным, — я посмотрел на адмирала.
— Кроме прочего, планируется задействовать до пятнадцати брандеров на паровом ходу. Так же построение по выходу в море будет таково, чтобы наиболее боеспособные корабли, которые будут выполнять роль десантных кораблей, были по краям. Кроме того, корабли дооборудуются пушками КП-2 по бортам по фронту, — отвечал Спиридов.
— Хорошо, Григорий Андреевич. Вам виднее, я соглашусь. Тем более, что десант должен быть мощным, чтобы его не сбросили в море, потому и боевые корабли и транспортные задействуем даже не совсем по назначению, — я перевернул страницу в своем блокноте. — Расскажите мне господа, как у нас обстоят дела в проливах и в Эгейском море? Именно туда Вы, Григорий Андреевич, отъезжаете завтра?
— Так точно, Ваше Императорское Величество! Флот готов к подвигу, и он будет совершен, — я не стал одергивать генерал-адмирала, так как от него, казалось, пафосные слова, звучат, как должное, чуть ли не по-уставному. — К сегодняшнему дню нами собрано сорок пять линейных корабля, двенадцать пароходов, тридцать восемь фрегатов, двадцать пять брандеров, из которых одиннадцать на паровом ходу, тридцать галер, а так же четыре…
— Говорите, гриф «секретно» не снят, но позволяю, — я усмехнулся.
Заминка вышла из-за того, что в Средиземноморский флот поступили, причем месяц назад четыре бронированные… лодки, может их стоит назвать «платформой артиллерийской». Пусть флотские разбираются. Два таких же «монстра» есть и в Ревеле.
Суть этого еще одного козыря в рукаве Российской империи заключается в том, что на небольшой лодке, относительно, конечно, небольшой, метров в тридцать-тридцать пять, установлены всего то десять орудий. По одному на корме и носу, и по четыре по бортам. Таким образом, каждый из бортов имел две картечницы, типа улучшенной каракки, у нас это называлось КП-2, и по облегченной безоткатной пушке БОП-1.
