Варяжское море. Часть II. Ярл (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич (читать книги .TXT, .FB2) 📗
— Фалангой стройсь! Исландцы по центру, ватаги Храбра и Горыни на крыльях!
Моя рать принялась перестраиваться на ходу, в то время как с противоположной стороны раздался отрывистый, могучий рев высокого, плечистого воина, действительно подобный медвежьему реву:
— Клином!!!
Ага, значит, собирается атаковать…
— Плюмбаты к бою!!!
Этой зимой мы время даром не теряли — и теперь каждый из моих дружинников имеет за щитом внутреннюю обойму с короткими гранеными дротиками-плюмбатами, по три штуки на каждого бойца. И сейчас они разом достали их, перехватив копья или топоры в левые руки — освободившиеся благодаря прикрепленным к защите ременным петлям…
— Бей!!!
— Стена щитов!!!
«Медведь» мгновенно догадался откуда ждать опасность — и по его команде даны успели вскинуть щиты над головами, каким-то чудом прикрыв лишившихся защиты хирдманов Беовульфа! А спустя всего один удар сердца в однослойные, не окованные по краям и лишенные стальной обшивки щиты викингов ударили заточенные жала плюмбат, круша стальными гранями слабое дерево... И тут же, в устоявший при первом «залпе» круг воинов, так и не успевших вытянуться в клин, ударило еще полторы сотни плюмбат! Раня, калеча и убивая викингов, чьи потрескавшиеся, поломанные щиты уже никак не могли остановить смертоносный град ромейских дротиков…
А потом последовал третий общий бросок плюмбат.
Когда «снаряды» у моих дружинников закончились, от сотни бойцов врага на ногах осталось едва ли три десятка. Три десятка израненных, окровавленных людей, полностью лишившихся щитов — и твердая решимость в глазах их сменилась выражением угрюмой обреченности. Но среди прочих викингов возвышается, словно могучий столетний дуб над молодой порослью, высокий статный витязь с аккуратной бородкой пшеничного цвета, да с торчащей из левого плеча плюмбатой… И диким, неистово-яростным огнем во взгляде!
— Эй, Самсон, или как там тебя?! Ты трус!!! Ты прячешься за рядами воинов, вместо того, чтобы принять честный бой! Так выходи же…
— Закрой свою пасть, пёс!
От ненависти, с какой были произнесены слова Оли, у меня аж мурашки по коже побежали! Но одними словами воительница не отделалась: коротко размахнувшись, она с чудовищной силой метнула свое копье в Беовульфа! Лишь засвистел в воздухе мелькнувший молнией смертельный снаряд, устремившийся к груди «Медведя»!
Как тогда, в моей роковой схватке с Ториром…
А далее случилось невероятное: вражеский вожак шагнул вперед и резким, смазанным движением рубанул перед собой по воздуху — и раздался звон стали! Мгновением спустя я с суеверным ужасом уставился на парированное ударом викинга копье Оли, сбитое им прямо в полете и воткнувшееся в песок в нескольких шагах от врага! А заодно разглядел и цвет клинка ярла. Буквально чёрный!
Неужто индийская сталь типа кара-табан?!
— Кто там меня псом обозвал?! Неужто исландская шалава?! А что, ваш ярл надул в штаны, раз боится выйти ко мне?! Эй, Самсон! Долго еще будешь прятаться за юбкой своей шлюшки?! У тебя вообще яйца есть?! Или быть может, твоему хирду лучше присягнуть мне, раз его вождь боится на люди показаться?!
Я было дернулся вперед, однако мне в руку стальной хваткой вцепилась Оля:
— Не надо! Он даже раненый сильнее тебя! Ты видел, как он отбил копье?!
Поймав взгляд любимой, я прочел в ее глазах неподдельный страх и волнение за себя — отчего на душе стало как-то теплее. Беспокоится! Мягко потянув руку, одновременно с тем я ободряюще ей улыбнулся:
— Не бойся. Я справлюсь. Правда…
Словно загипнотизированная моим взглядом, супруга отпустила мое предплечье, и я не спеша двинулся вперед, сквозь строй исландцев.
— Ага, вот и трус, наконец-то заглянувший промеж своих ног, и обнаруживший там яйца! Что, ярл Самсон, готов сразиться на хольмганге?! Условия простые…
— Беовульф!
Оборвав рассуждения ярла, громко назвав его имя, я дождался, когда он уже, наконец, заткнется и замрет с гаденькой ухмылкой на губах, после чего спокойно заметил:
— Ты не в том положение, «Медведь», чтобы ставить мне условия. Твой личный хирд перебит, а большая часть войска слишком далеко, чтобы успеть прийти тебе на помощь. Ты мог бы сохранить себе и остаткам своих людей жизни, бежав отсюда…
Ярл резко, яростно выкрикнул:
— Я никогда не бегу от опасности!
После короткой паузы я ответил, вернув противнику гадкую ухмылку:
— Значит, ты умрешь.
— Так убей меня, рискни проверить свое ратное искусство в схватке со мной!!!
Бешеный рев врага мог бы напугать кого угодно — но отчего его показушная (а может и не показушная) ярость меня окончательно успокоили:
— Зачем? Зачем мне проверять себя, если я итак вижу, что ты даже раненый сильнее и искуснее меня? Приняв этот бой, я проиграю еще до того, как скрещу с тобой свой клинок… А я не люблю проигрывать.
Замолчав всего на мгновение — так, чтобы все присутствующие могли осознать каждое произнесенное вслух слово, я спокойно, но твердо закончил:
— И еще — ты оскорбил мою жену. Так что не рассчитывай на легкую или славную смерть… Будивой, стрелы!!!
— А-а-а-а-а-а!!!
Беовульф с яростным криком ринулся вперед — а за ним устремились все уцелевшие викинги, надеясь лишь добежать до врага и забрать с собой хоть сколько-то его воев… Смело, мужественно — и совершенно бесполезно.
Первый залп стрел двух десятков лучников, вставших позади фаланги (еще полтора десятка осталось в крепости, и равное им число воинов ушло с охотничьей партией) пришелся на бегущего впереди ярла. Всего пяток из них угодили в цель — но и этого оказалось достаточно, чтобы славный витязь стал похож на дикобраза… Несмотря на тяжелые ранения, он все же не упал — но сильно замедлился, пытаясь хотя бы просто устоять на ногах… Второй залп ударил точно в середину толпы лишенных защиты воев, разом сократив их число на треть. А следующий и вовсе уполовинил их число!
Неспешно, без суеты отступив за линию сцепленных щитов исландцев, я дал им спокойно перебить всех несчастных, кто добежал до гвардейской фаланги в самоубийственной атаке. Ветераны варанги сработали быстро и четко, словно бездушный механизм — именно это сравнение пришло мне на ум при виде синхронных уколов бойцов первой шеренги, атакующих от груди. И одновременно с тем разящих выпадов воинов второй, наносящих свои удары сверху вниз… Причем среди людей Хельги — а значит и моих! — не погиб ни один человек!
Вот и славно...
Поздравляем! Вашему персонажу присвоен специальный навык "хладнокровие".
+ 10 к харизме.
+ 10 к авторитету.
Я вновь шагнул вперед, где среди павших хирдманов замер тяжело дышащий, опирающийся на свой меч Беовульф. Он перенес вес тела на клинок, словно на трость, чтобы не упасть; кровь тонкой струйкой бежит из его рта — но при виде меня он нашел в себе силы скривить губы в жуткой гримасе, что, очевидно, должна была изобразить едкую ухмылку:
— Ну что, теперь-то мы сразимся? Теперь-то тебе хватит смелости скрестить со мной клинок?
Подойдя ближе, я отрицательно мотнул головой, после чего равнодушно пожал плечами:
— Зачем? Я не обрету славы, добив смертельно раненого врага, не способного даже держаться на ногах без опоры.
С этими словами я резкой, короткой подсечкой выбил клинок из руки противника... Точнее попытался выбить! Потому как стремительно вскинув меч — носок моей левой ноги проскользнул буквально под самым острием! — Беовульф ударил, целя мне в шею! И атака его, зараза, была ещё как стремительна!
Повинуясь лишь инстинктам, я едва сумел отпрянуть назад, подставив щит под летящий ко мне отточенный до бритвенный остроты клинок. А мгновение спустя, так же на инстинктах развернулся на носках с последующим шагом к противнику — выбросив при этом руку во встречной ударе! Чёрный меч буквально срубил верхнюю кромку моего щита, не посмотрев ни на стальную окантовку, ни на кожаную обтяжку — но до шеи так и не достал. А вот у меня вышло что-то вроде очень резкого, точного "бэкфиста" — только дотянулся до Беовульфа я не внешней стороной кулака, а самым острием харалужного "кладенца"...
