Корсар с Севера - Посняков Андрей (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Учтя сию тенденцию, Олег Иваныч провел тайное совещание с теми из бывших невольников, кто не собирался менять веру, а мечтал лишь о возвращении домой. Таких оказалось человек двадцать. Всем им было приказано соблюдать относительно своих истинных намерений строжайшую тайну, по крайней мере до поры до времени. Месяца три потянуть резину еще можно, ну а дальше – видно будет. Большинство же спасенных вопросы религии интересовали мало, да и дома их никто не ждал.
По прибытии в Тунис «Йылдырым» под командованием Илии Костадиноса остался в составе эскадры Селим-бея. Сам Селим-бей ничего не имел против Илии, однако неоднократно советовал ему не затягивать с переходом в ислам. Еще ладно, если б Илия был простым матросом, а то ведь капитан – и не правоверный! По здешним обычаям, полнейший нонсенс.
Илия соглашался, кивал, но не очень торопился что-то менять. По вечерам они беседовали с Олегом Иванычем и Яном – о том, как выбраться из Магриба. А то попали, понимаешь, из огня да в полымя.
Предложение Яна еще раз угнать «Йылдырым» было отвергнуто как полнейший волюнтаризм. На одни только весла требовалось двести гребцов – а кто просто так даст столько рабов никому не известному капитану? Селим-бей? Пожалуй, даст. Только под какое-то хорошее и прибыльное дело, типа лихого набега на Андалузское или Кастильское побережье, где Илии и следовало проявить себя, пока под полным контролем самого Селим-бея и его верных людей. Поэтому затея с «Йылдырымом» отпадала – слишком много на нем находилось магрибских джентльменов удачи. А с кем их нейтрализовать? С двумя десятками христиан? Волюнтаризм чистейшей воды!
Следовало придумать что-то иное, более реальное. Ну, например, похитить доу или, на худой конец, рыбацкую фелюку. Верткие чисто парусные суда, многолюдного экипажа для управления ими не требовалось. В Тунисском порту таких суденышек было навалом – бери не хочу. Только момент нужно выбрать умеючи. Лучше ближе к ночи. И желательно, чтоб раньше времени не спохватилась команда. Да и с погодой хорошо бы повезло. А уж, имея судно, по крайней мере хотя бы до Сицилии добраться можно – не так уж и далеко плыть. Да и Илия опытный моряк.
Как-то под вечер на «Йылдырым», в кормовой каюте которого, недавно отремонтированной по указанию Селим-бея, временно проживали Олег Иваныч, Илия и Ян, зашел Шафих-эфенди. Он и раньше заходил – в карты поиграть да тайно хлебнуть винца. Так что и в этом его появлении ничего необычного не было, если не считать того, что немец вдруг отказался от вина.
– Во! Ты что, завязал, что ли, Генрих?
Оказалось, не завязал. Оказалось, именно сегодня выдался такой удобный момент для того, чтобы пойти к одному мулле. И Шафих-эфенди не принимал никаких отговорок. Лишь загадочно улыбался да пояснял, что уж этот мулла – всем муллам мулла. Его, Генриха Шафиха-эфенди, добрый знакомец. Как раз сегодня вернулся из паломничества в Мекку. И снова собрался куда-то. Так что, ежели принимать ислам, так только под его – новоявленного хаджи – чутким руководством. Обязательно сегодня надо прийти, познакомиться, договориться.
В принципе, можно было б сходить. Только вот именно сегодня вечером Селим-бей приглашен на деловой ужин к правителю Туниса Осману. В сам город Тунис, во дворец бея. Обсудить очередной рейд, заодно посмотреть на танцы новых наложниц Османа. Ну, и повод был, как же без него-то? То ли юбилей, то ли проводы на пенсию. Нет, последнее все-таки маловероятно. В общем, какой-то тихий семейный праздник.
Об этом давно судачили все рыцари наживы, имевшие счастье разбойничать под знаменем Селим-бея. Так что именно на сегодня, на вот уже сейчас, намечался среди местных пиратов некий полулегальный кутеж, участвовать в котором собирались все. Правда, кто где. Кто вместе с Селим-беем во дворце правителя Туниса. Кто там же, в Тунисе, в фешенебельном вертепе матушки Шехбийе с опиумом, гашишем и изысканного вкуса гетерами. Кто – из народа попроще – в грязном притоне одноглазой старухи Хаспы, тоже с гашишем и с девками, только не с изысканными, а с давно падшими и потасканными. Ну, а кто по несчастливому жребию вынужден был стойко нести караульную службу – тот собирался провести вечер отнюдь не менее весело, воспользовавшись отъездом непосредственного начальства. Прямо на посту обожраться… вернее сказать – обкуриться. Впрочем, некоторые из них и винищем упиться намеревались вполне серьезно, позвать девок-танцовщиц из заведения той же старухи Хаспы, на большее все равно денег не хватит. И пусть девкам этим по сто лет в обед, пусть давно покрылась морщинами их дряблая кожа, пусть отвисла до пупа грудь, все равно – да здравствует праздник и веселье, да дарует Аллах долгие и счастливые годы досточтимому бею Осману и прекрасномудрому победителю гяуров Селим-бею, да серебрится вечно его борода на радость правоверным!
Вот этим-то событием и решили воспользоваться стойкие христиане, благо и погода благоприятствовала: синело небо, волнения на море почти не было, дул тихий спокойный бриз. Самое время угнать какой-нибудь кораблишко – пока прочухают, уж и Сицилия видна будет!
И вот теперь план срывался. Можно, конечно, и стукнуть надоедливого алконавта Шафиха чем-нибудь тяжелым по башке… да вот слишком много разных людишек шлялись по «Йылдырыму» – плотники, ремонтники, бригадиры. Колоритную огненнобородую фигуру Шафиха трудно не заметить. Зайдет еще кто-нибудь на корму, ну его. Лучше уж выгнать. Сходить, в конце концов, с ним к этому мулле, благо время еще есть.
Переглянувшись с друзьями, Олег Иваныч согласно кивнул. Шафих обрадовался, с размаху хлопнул Олега по плечу. Поехали…
Хорошо поехали, на двух белых дромадерах; Олег Иваныч чуть не сверзился по дороге. Не приходилось еще ему на верблюдах ездить.
Илия с Яном остались на галере, сославшись на нездоровье. Впрочем, насчет них Шафих и не настаивал. Видно, для компании ему вполне было достаточно и Олега Иваныча.
Они прошли в тени высокой крепостной стены с закругленными зубцами. Стена с мощными башнями тянулась вдоль гавани, главные двухстворчатые ворота были призывно открыты. Стоявшие на страже воины в белых чалмах, вооруженные короткими копьями и маленькими круглыми щитами, приветливо кивнули Шафиху. Тот на ходу перекинулся с ними парой фраз на арабском, заржал, как берберская лошадь, показав крупные зубы.
Впереди открывались небольшие глинобитные домики, беленные известью, по мусульманским обычаям, таившиеся за глухими заборами. Над заборами виднелись лишь зеленые верхушки росших во внутренних двориках пальм, да кое-где сильно пахло перезревшими апельсинами.
«А хорошая из них выйдет брага!» – проходя мимо, подумал Олег Иваныч. В длинной белой накидке – джелаббе – он выглядел местным аборигеном, если б только не светлая борода да не серые, со стальным отливом, глаза. Впрочем, в этом пиратском интернационале хватало и светлобородых, и светлоглазых. Генрих Шафих-эфенди, в такой же накидке, шел слева, то и дело обращая внимание нового приятеля на местные достопримечательности, с видом заправского гида сопровождая их не вполне приличными комментариями.
– Справа, смотри, гарем бея Османа! В апельсиновых садах смеются его многочисленные жены… Что-что? Слышно, как смеются? Да ты куда смотришь? Это паскудное здание вовсе не гарем, а конюшня! Гарем вон там, на горке. Да-да, разрисованный. А дальше, видишь, мечеть? Красивейшая в Магрибе… Нет, нам не туда. Слева темную улочку видишь? Нам тоже не туда. Но если б мы с тобой пошли сейчас по ней, то вышли бы к светло зеленой стене с ореховыми резными воротцами. И если б у нас нашлась хотя бы пара серебряных монет, мы с тобой обязательно зашли бы в это заведение матушки Шехбийе. Какие там девки! Уммм! Стройные, как газели, и на любой вкус: смуглые, белокожие, черные. Все красавицы!.. Танец живота когда-нибудь видел? О! Об этом нельзя рассказывать, это надо видеть. Так вот, а если б у нас с тобой не нашлось серебряной монеты, а только медяхи, тогда, делать нечего, пошли б мы во-он по той тропинке, меж саксаулом. Да-да, где ослиный навоз. И пришли бы… куда? Нет, не к погонщикам ослов! И не к караван-сараю. А в одно интересное место к одноглазой старухе Хаспе. Девки, правда, там так себе, не первой свежести и даже не второй. Но иногда попадаются и ничего себе, совсем молодые! Вот, помню, как-то обкурился я кальяна в шербетной некоего Кызыргыла-аги…
