Дорога за горизонт - Батыршин Борис (читаем книги онлайн txt) 📗
Что ж, время, проведённое на учебной барже будет потрачено не без пользы. Морская практика – вещь полезная, да и гребля прекраснейшим образом подтягивает мускулатуру и дыхалку. Я не поленился и отыскал в наших информационных завалах электронные версии лоций и навигационных карт Транзунского рейда, намереваясь заранее освоить методику сравнения – по современным нам данным и промерам, сделанным в 1887-м году. Всё равно мы что ни день, то бросаем лот у берега или на фарватере; так чего добру – то есть собранным результатам – пропадать зря?
Материалов из 21-го века у нас полно, но пребывают они в полнейшем беспорядке: «Изменение гидрографии Невской губы», «База данных по навигации для владельца маломерного судна. Раздел третий «Финский залив» – прорва дисков, баз, папок. А вот запастись обычным рыбацким эхолотом конечно, никому в голову не пришло. Зато Никонов приобрёл пару мощных и очень дорогих яхтенных радаров фирмы «Фуруна». Эдакое вращающееся белое коромысло, которое надо ставить повыше, на мачте. И комплект электроники, монтируемый в судовой рубке. Этот локатор – если верить мануалу, – позволяет видеть все что находится вокруг, причем не только другие суда, береговую линию, но даже стаи птиц и погодные фронты.
Один из двух имеющихся комплектов оборудования выделен для наших картографических изысканий. Мысль об этом вгоняет меня в ступор – я понятия не имею о такой аппаратуре. А разбираться придётся – кроме меня некому; к тому же, хитрое устройство оснащено картплоттером, и это сильно облегчит нам жизнь.
Информация занимает несколько терабайт на жёстких дисках; мы хватали всё, до чего могли дотянуться. Мол, потом пригодится – , разберёмся, рассортируем, извлечём всё, что представляет хоть какую-то пользу. Вот я теперь и разбираюсь. Отлично понимаю Сизифа…
Увы, проку от этой затеи немного, во всяком случае, здесь, на Транзундском рейде. Я понял это, едва открыв описание района, составленное в 21-м веке. Спросите, почему? Да пожалуйста:
«…С середины 90-х годов 20-го века порт «Высоцк» (до 1917 года Тронгзунд, до 1948 – финский Ууртас) получил активное развитие, связанное с реализацией ряда инвестиционных проектов строительства новых терминальных комплексов… с 2004 году введены в эксплуатацию две очереди комплекса «Лукойл» мощностью два с половиной миллиона тонн в год. Специализация терминала – перевалка светлых и темных нефтепродуктов… В Высоцке дислоцировалась 2-я Отдельная бригада сторожевых кораблей ПВ КГБ СССР… в настоящее время здесь расположена Военно-морская база пограничных сторожевых кораблей ФСБ ВМФ России.»
Как вы полагаете – много на этом рейде сохранилось прежних глубин и фарватеров – с учётом того, что самый скромный из танкеров, швартующихся возле лукойловских терминалов водоизмещением превосходит все броненосцы Балтийского флота 1887-го года разлива, причём взятые вместе? То-то. Сто тридцать лет – срок серьёзный, и забывать об этом не рекомендуется. А то дело закончится потраченным впустую временем и головной болью от очередного недосыпа.
Ну, это всё лирика. Ещё две недели на обсервационной барже – и нас ждёт настоящее военное судно и серьёзная, самостоятельная работа. Так что – подбираем данные, тестируем аппаратуру, а по вечерам, в специально отведённой каютке в кормовой надстройке, до одури крутим для Георгия игровые фильмы и документальные ролики. Тот не отлипает от экрана – смотрит завороженно, а потом засыпает расспросами. Николка тоже не отстаёт – в сущности, он мало что знает о будущем, нахватался по верхам, и всё. Так что мы, все трое, ходим по барже с красными от недосыпа глазами – выручает утреннее купание в студёной водичке Транзундской губы.
Одиннадцать вечера. Обсервационная посудина содрогается от молодецкого храпа полутора десятков гардемаринов. Из кают компании доносятся звуки кабинетного рояля и негромкие голоса – господа офицеры устроились на барже с комфортом и привычно засиживаются за полночь. На корме бдит вахтенный; ещё светло, на палубе свободно можно читать, хотя край горизонта затягивает лилово-чернильнаямгла. А у нас в «особой каюте» перемигиваются огоньки светодиодов да ровно сияют экраны. В палубной клетушке тарахтит переносная «Ямаха» – электричества наше хозяйство потребляет немало. Ну что, поехали? Щелчок мышкой – и вот, любимые с детства кадры:
«Если увидишь Джавдета – не убивай. Он мой…»
«Нет, ребята, пулемёта я вам не дам…»
Красота!
Из путевых записок О. И. Семёнова.
Итак, путь наш лежит через Красное море, вокруг Африканского рога, мимо абиссинских берегов, в Занзибар.
Планируя экспедиции мы рассматривали и такой вариант: начать сухопутную часть маршрута не из владений занзибарского султана, а севернее, из залива Таджура. Связано это одной с авантюрой, совершенно в духе Джека Лондона, каковую я и приведу здесь целиком:
Некий Николай Иванович Аршинов, выдавая себя за атамана «вольных казаков» вознамерился основать на Африканском Роге, в заливе Таджуру (в двадцать первом веке там находится Джибути) колонию «Новая Москва». Господин этот, уроженец волжского Царицына, к своим тридцати годам успел снискать известность рядом авантюр: захватом острова на Волге, попыткой создания станицы Черноморского казачьего войска на Кавказе, женитьбой на миллионерше и путешествием в Абиссинию. Скандальная репутация не помешала Аршинову заручиться поддержкой сильных мира сего, а так же парочки петербургских изданий славянофильского толка, и вскоре о нём заговорили, как о новом Ермаке. Столичная публика зачитывалась статьями о поселениях «православных казаков» в Африке; «Современные известия» на полном серьёзе писали, что-де, «Ермак и Кольцо триста лет тому назад поклонились царю Сибирью, ныне вольные казаки, те же и такие же, кланяются Русскому Царю Абиссиниею. (…) Продолжают они славить русское имя, являть русское мужество и на верховьях Нила, и в пустынях Судана, и в пажитях Месопотамии».
А известный путешественник, доктор Елисеев, припоминал, что «еще в 1882 г., в бытность мою в Египте, я слышал о наших казаках, пробирающихся в Абиссинию и кое-где живущих среди бедуинов Суакимской пустыни. С 1883 г. начинается более постоянное движение вольного казачества на Восток через Анатолию, Палестину и Суэцкий перешеек…».
Сам Аршинов во время подготовки нашей экспедиции был в Москве, представляя публике свою персону как полномочного представителя казаков, осевших на берегах далекой Африки. Старания его не пропали даром – в числе покровителей абиссинского атамана скоро оказались советник обер-прокурор Синода Победоносцев, известные литераторы Катков и Аксаков. Адмиралтейство так же проявило интерес. Ещё бы, станция на пути на Дальний Восток – это и возможность угольных погрузок и ремонта, и база для крейсерских операций на случай войны с Англией, к которой флот готовится с самой Балканской кампании.
В итоге, Аршинову выдали с армейских складов некоторое количество старого оружия, а для перевозить в Африку все это добро вместе с полусотней добровольцев предполагалось пароходами Добрфлота.
Мне стоило немалых трудов отвертеться от участия в «абиссинском» проекте, благо, финал этой затеи был мне хорошо известен. В нашей истории Аршинов и его сотоварищи сумели закрепиться в окрестностях брошенной египетской крепости Сагалло и основали там станицу «Новая Москва». Объявив земли на сто верст вдоль моря и на полсотни вглубь континента российскими владениями, казачки принялись строить дома и разбивать плантации. Увы, «Новая Москва» просуществовала недолго. Экономическим базисом предприятия стал банальный грабёж местного населения – когда запахло голодухой, переселенцы принялись изымать у аборигенов коров, коз, баранов, изрядно возбудив абиссинцев против себя.
К тому же русское поселение не пришлось по вкусу властям соседних французских колоний. В 1889-м году эскадра, с которую входили крейсер «Примоге», канонерка «Метеор» и авизо «Пингвин», бомбардировали Новую Москву». За четверть часа минут погибло шесть русских колонистов и еще два десятка были ранены. Не имея возможности сопротивляться, казаки капитулировали, и на следующей день были вывезены в порт Обок.
