Серая сталь (СИ) - Земляной Андрей Борисович (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
– Ого! – Вырвалось у Николая. – Значит дело действительно горит.
– Полыхает. – Епископ кивнул, подтверждая слова боярича.
– Хорошо. Мне нужен точный поэтажный план здания, со всеми коммуникациями. Это как идут водяные трубы и электричество, список сотрудников и наставников, а также документ на право свободного прохода по всей обители.
– Последнее вот прям сразу, – Макарий достал из ящика стола массивный золотой крест в пол-ладони размером, отделанный плоскими рубинами и крошечной миниатюрой изображавшей Георгия Победоносца в центре, и протянул Николаю. – А план, и прочее, дам команду, как сделают, сразу тебе принесут. Ну и сам понимаешь, никому ни слова, ни полслова.
– А крест такой на груди? – Боярич насмешливо хмыкнул.
– Так держи под рубахой, а как будет нужно, достань и покажи. Хотя, да. Разбежится всё одно по обители. Не удержишь. Но мало ли чем я тебя мог напрячь. Болтать конечно будут, но вряд ли догадаются.
Заканчивая работу с телеприёмником, Николай так напряжённо размышлял, что не сразу услышал шаги по коридору, а когда обернулся, увидел входящего в учебный класс Викентия, с толстым пакетом в руках.
– Вот. Велели передать.
– Спасибо. – Николай коротко поклонился, и поскольку корпус уже был собран, убрал прибор на полку, и поспешил к себе в каморку.
План здания был начерчен от руки тушью в толстом альбоме где была детализация по каждому этажу, и даже подземные переходы, между зданиями о которых боярич не знал.
Кабинет Макария находился на втором этаже. Снизу, под ним располагался зал для сбора дежурного наряда, слева к кабинету примыкала комната отдыха самого настоятеля, а справа – архив, строевая часть и караульное помещение с оружейной комнатой.
Третий этаж был в основном занят кабинетами руководства обители. Первый заместитель или как его здесь величали благочинный, игумен Сергий, начальник учебной части игумен Леонид, казначей иеромонах Борис, и зам по хозяйственной части – иеромонах Николай. Там же, на третьем этаже была комната спецархива, и гостевые покои для редких гостей высшего уровня.
Судя по короткой справке, допуск, не только в кабинет, а даже на этаж, был ограничен высшим руководством обители, так что никакой посторонний не мог подобраться ближе полсотни метров. Через витражные окна даже при наличии мощной оптики, документ не прочесть, и значит оставался лишь два варианта. Или Отец Викентий, или кто-то ухитрился получить доступ обойдя тяжёлые двери и хитрые замки.
Взгляд Николая сначала скользнул по какой-то неправильности, а затем вернулся, изучая странное место на плане. Между кабинетом казначея, который находился выше и слева комнат настоятеля, и кабинетом первого заместителя была какая-то прослойка. Комната не комната, а что-то вроде конуры, где могли и хранить средства для уборки помещений, и вообще что угодно, например, старый хлам, который не успели или не смогли списать.
Николай бросил взгляд на наручные часы, которые никто и не думал отбирать, и поразился тому, что уже был первый час ночи.
«Хотя, ночь самое время для пытливого исследователя монастырских тайн» – Он усмехнулся, накинул тёплый плащ, подбитый тонким мехом, и подхватив свою сумку с инструментами, вышел в стылую осеннюю ночь.
Дождь едва накрапывавший весь день, решил подойти к делу серьёзно и превратился в ливень но несмотря на погоду, и ночное время, на стрельбище и других площадках шумела осмысленная деятельность. Первая рота пробежала куда-то в сторону спортгородка, а в штабе, светились почти все окна.
Дежурный по штабу, иеромонах Георгий, поднял голову чтобы спросить цель посещения, но увидев из-под широкого ворота рубахи золотую цепь креста высшей иерархии, лишь удивлённо махнул рукой.
– Проходи. – Но в книгу визитов разумеется записал, уточнив время по большим настенным часам.
На третьем этаже было относительно тихо. Как правило ночью по кабинетам никто не сидел, и если нужда была в неурочной службе, то люди работали по подразделениям. Только из кабинета казначея доносилась негромкая музыка, а у начальника учебной части слышался какой-то разговор.
Искомая дверца, нашлась сразу хоть и пряталась под стеновой панелью, но не из-за секретности, а скорее, чтобы не нарушать строгий декор коридора. А вот с замком пришлось повозиться, и лишь через пять минут тот сдался.
Внутри было темно, но хороший немецкий фонарь разрешил эту сложность осветив узкую словно пенал комнату, где валялся какой-то хлам, из поломанной мебели, сейфов с открытыми дверцами, и рулонов пыльного тряпья, в котором угадывались ковровые дорожки.
Тяжело вздохнув, Николай начал аккуратно пробираться к самой большой куче мусора, и отвалив в сторону толстый ковровый рулон, положил набок старую тумбочку и разобрав более мелкий мусор, увидел наконец то, что в общем и ожидал. Перископический прибор фирмы Сименс – Хальске, с встроенным фотоаппаратом. Как раз в это время механизм аппарата зажужжал, щёлкнул, и гуднув ещё пару раз затих. Пунктуальные немцы сделали даже цифровой счётчик ленты, и судя по цифрам, плёнки в аппарате было ещё много.
Сначала он хотел поставить сигнальный заряд, который должен был не только подать сигнал, но и испачкать владельца, или того, кто полезет менять плёнку, трудносмываемой краской, но по здравому размышлению оставил эту идею, и прикрыв дверь в каморку, сходил во второй корпус, в кабинет криминалистики, и набрав всего что нужно вернулся.
Пока боярич делал свои фотографии и снимал отпечатки пальцев, прибор щёлкнул ещё раз, и глянув на часы, Николай определил временной интервал. С таким прибором он был знаком по каталогу Сименс, и бояричу было известно, что плёнки в нём на двести двадцать кадров и, если принять интервал между кадрами в двадцать минут, на трое суток. А это значило, что её придут менять не раньше, чем через сутки.
Отсоединялся аппарат с помощью четырёх стальных язычков, которые нужно было вытянуть наружу, и положив прибор на бок, Николай стал аккуратно обрабатывать поверхность колонковой кистью, с тонко молотой угольной пылью, снимая отпечатки пальцев. Но нужные следы никак не находились. Видимо тот, кто поставил аппарат всё же протирал его тряпкой после смены кассеты Перевернув Сименс на бок, увидел маленькие зацепы открывающие отсек для плёнки. А с самого отсека, и кассеты он снял вполне пригодные для идентификации следы.
Макарий входил в кабинет без пяти минут восемь, до этого успевая снять пробу в столовой, проинспектировать работу суточного наряда, и получить личную почту в спецчасти.
Немного удивившись тому, что Николай его ждёт в приёмной, кивнул и придержав дверь сделал приглашающий жест.
– Заходи.
За час до общего подъёма, Николай уже успел отпечатать фотографии, и перевести следы пальцев на фотобумагу, так что на стол настоятеля легла довольно толстая пачка.
– Это было в промежуточной комнате на третьем этаже. Там слепая каморка, и стоял Би Эр восемьсот семь. Сименсовский фотоаппарат с часовым механизмом, приделанный к оптическому перископу. Тонкий конец перископа видимо выходит у вас в кабинете, где-то над столом. Ну и фотографирует раз в двадцать минут, всё что лежит на столе. – Прокомментировал Николай фотографии. – А это отпечатки пальцев того, кто менял плёнку. В перчатках тонкие детали не зацепить, вот я и снял пальцы с нижней защёлки. Уверен вы знаете что с этим делать.
– Да уж не потеряюсь. – Мрачно произнёс Макарий снова и снова просматривая фотографии.
11 Глава
В Российских структурах, занимающихся разведывательной и контрразведывательной деятельностью можно выделить несколько очевидных управляющих узлов.
Первый это генеральный штаб императорской армии, имеющий так называемое Особое Управление, в котором существует как минимум три подразделения. Разведывательное, Контрразведывательное, и так называемая Особая Экспедиция, назначение которой неизвестно.
Кроме того, у Флота тоже существует собственная разведка и контрразведка, включая части авиационной разведки, специальные части так называемых «пластунов», осуществляющих диверсии и различные силовые операции в тылу противника. Примером таковых можно назвать подрыв лучших и наиболее боеспособных кораблей Турецкого флота у Истамбула, в 1902 году.
