Красавчик. Книга шестая. Аустерлиц (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗

— Вашество, ещё одного генерала нашли, — подбежал к нему Ванька.

— Молодец, корнет, в общую кучу его.

Когда пленный начальник инженерных войск корпуса — полковник Антуан Тузар рассказал Петру Христиановичу, что в этом смешном корпусе столько генералов, то Брехт только злорадно усмехнулся и приказал, занимающимся мародёркой казакам и черкесам, генералов отыскать и к нему сюда на холм доставить.

— Только мёртвыми. Если ранен, сначала добить. Потом сюда. Созрел в голове его попаданческой план коварный. Отрубить всем генералам, в том числе и Даву, голову и вместе с этим полковником отправить гостинец Наполеону. Вот Буонопартий, должно быть обрадуется, получив назад своего любимца и какого-то дальнего … седьмого киселя вместе с головами девяти генералов. У него же нет ещё коллекции генеральских голов. Пора начинать собирать. Марки, когда накапливаешь — это филателия, ордена — фалеристика, монеты — нумизматика, конверты почтовые — сигиллатия, а головы генеральские — это генеральдика. Не иначе.

Сидел Брехт на холме артиллеристском на шезлонге и унынию предавался. Обидно. Как конфету у ребёнка отнял. Не получил никакого удовлетворения Пётр Христианович от этого генерального сражения. Вышел чемпион мира по боксу, а нет, вышли три чемпиона мира по боксу и отметелили первоклассника. Забили до смерти. Какое тут может быть удовлетворение.

— Даву нашли, полковник опознал его! — Снова радостный Ванька прибежал, — А это черкесы в обозе нашли. — Корнет, хищно скалясь, передал ему маршальский жезл.

Ну, радоваться надо. Вона чё есть теперь. Нет, ни грамма радости. Ещё хуже стало. И Брехт в душе уже понимал, почему ему хреново. В душе. А вот мозг ещё сопротивлялся. Нельзя! Нельзя этого делать. Вопил просто гипоталамус, а таламус подтверждал степенно, Вашество, план же есть. Замечательный же план. Просто, ах какой замечательный план. Ну, пошли Вену грабить. А потом Мюнхен. Там столько вкусного всего. Пойдём, а?!

И хором потом и таламус, и гипоталамус, и гипофиз, и подкорка с волосяными луковицами, и даже само среднее ухо уговаривали Брехта не дурить, а плану следовать.

Только душа … Где это? В предсердии или желудочке? Так вот только правый предсердий говорил князю Витгенштейну следующее.

— Вашество, там послезавтра утром погибнет тридцать пять тысяч русских, ну даже тридцать русских и пять немцев. Тысяч. А у Бонопартия, кажется, две тысячи всего погибнет. Можно завтра в тумане этом знаменитом подойти к правому флангу французов вместо Даву и за пару минут его на ноль помножить. Потом, не стыкуясь ни с русскими, ни с австрийцами подняться чуть на север. Там с километр может расстояние всего. Подъехать и вырезать всю ставку Наполеона, а потом ударить в тыл центру его армии. Не в штыки ударить и не лёгкой кавалерией, а шрапнелью. И винтовочным огнём. Зря что ли Слонобои тащили через половину Ойкумены. А вот когда этот фланг, обстрелянный с тыла, побежит на север или на юг, не на русские же полки побежит, вот тогда десять тысяч его лёгкой конницы и без малого полторы тысячи тяжёлой втопчут их в грязь, и если лягушатники побегут на юг, то утопят их всех в тех озёрах. А в это время лезгинами, егерями и гренадёрами подойти и ударить во фланг левому флангу Наполеона. И опять ударить дистанционно. Выпустить с десяток тысяч пуль с недосягаемого врагом расстояния и отойти, заманивая французов под шрапнель пушек. А потом снова подойти и уничтожить полностью, опять-таки, огнём из винтовок, деморализованных французов.

Ещё бы знать, где стоят русский и австрийский императоры и их тоже шрапнелью засыпать.

Зачем? А кто станет императором в случае гибели Александра и Константина? А станет Николя. Пацану сейчас девять лет и Мария Фёдоровна с Государственным советом поставят ему регентский совет в помощь. Уж победитель при Аустрлице и сердечный друг императрицы вдовствующей точно окажется в регентском совете. За десяток лет регентства Брехт много чего понаделать может.

У России не будет Бородина и сожжённой Москвы? Плохо. У России не будет подъёма патриотизма. Плохо. Лермонтов не напишет «Бородино». Ещё хуже. Толстой без «Войны и Мира» не станет Толстым? Вообще — хреново. Но останутся живы десятки тысяч русских людей сейчас, в бою при Фридланде, под Смоленском, при Бородино и ещё десятки тысяч при добивании Наполеона в Европе. В сумме далеко за сто тысяч, как бы и не сто пятьдесят, а то и двести. Ужас просто, в какую демографическую яму, должно быть, потом сползла Россия.

Сейчас он может всё исправить.

— Ванька! — Брехт тяжело вздохну, — Покличь сюда команд… Ладно. Сам. Вели коня подать.

Событие тридцать третье

Не таскайте за собой больших обозов, главное быстрота и натиск, ваш хлеб в обозе и ранцах врагов.

Александр Васильевич Суворов

Самозабвенно казаки дербанили французов. Брехт нашёл обоих кошевых атаманов и … Приказал? Посоветовал? Предложил?

— Иван, — это он к Губе обратился, как к старшему, всё же, у казаков задунайских. — Вы соберите всю французскую форму, отстирайте от крови и переоденьтесь в неё. Дело будет. И неплохо если нас в первый момент за французов примут. Люди пусть по росту примерно подберут. Не нужно чтобы станичник, как пугало выглядел, в мундире не по росту.

— А что за дело, князь? — сразу навострил уши свои немного на эльфячьи похожие второй кошевой — Трофим Гайбадура.

Брехт с его ушей офигивал просто, они вытянуты очень сильно, но это ладно, сверху они острые, не совсем, конечно, как у эльфов, но смотрятся прикольно. Особенно на бритой голове с оселедцем. Гибрид эльфа с казаком.

— Через час вон на том холме возле гаубиц сбор всех командиров, там всё объясню. Не опаздывайте, нам сегодня ещё до темноты десяток километров нужно будет сделать.

Батарея им досталась в рабочем состоянии. Пушкари полковника Ермолова уже навели тут идеальный порядок. Трупы оттащили в сторонку. Стволы, успевшие сегодня два залпа дать, пробанили и ёршиками прошли. Ящики с гранатами и ядрами погрузили на повозки и сами обе батареи привели в состояние «по-походному». Первая батарея состояла из шести пушек стандартной модели 8-ми фунтовок, вторая тоже из шести 6-ти фунтовок. Большие пушки так и не выстрелили сегодня. Их даже зарядить не успели.

Интересная форма у пушкарей, словно у наших ахтырских гусар. С них и скопировали, должно быть. Только рукава ментика ещё красиво золотым шитьём украшены.

— Алексей Петрович, — Брехт повернулся к распекающему за что-то артиллеристов Ермолову. — Они могут нам пригодиться, если завт… Если послезавтра утром в бой идти с французами. Есть, кому стрелять, и есть толк от этого старья.

Ермолов за трофеи обиделся, губы поджал. Но потом понял, чего это князь Витгенштейн глупые вопросы задаёт. Конечно, придётся расчёты свои половинить и добирать из казаков, например, а те не обучены, как его пушкари. Скорость уменьшится стрельбы. И точность может упасть. А ещё без репетиций и тренировок может и несчастье какое приключиться. И при этом стрелять эти трофеи будут чугунными болванками, которые в десятки раз меньше вреда наносят противнику, чем их новые шрапнельные гранаты. Да даже если гранатами стрелять, а их есть немного в ящиках, то и гранатам до шрапнели далеко. Опять же калибр у 8-ми фунтовой всего новомодных французких 104 миллиметра, к коим князь Витгенштейн всех приучил уже, а у 6-ти фунтовых, вообще игрушечный, по сравнению с его английскими гаубицами— 95 миллиметров.

— Нет, Пётр Христианович, — махнул рукой, осуждая французов, полковник. Польза будет минимальная, а проблем, как ты выражаешься — «выше крыши».

— Так и думал, но бросать здесь это добро не будем. Посмотрим, может потом на что сгодится. В крайнем случае, переплавим.

— Конечно, не бросим, если людей набрать, обучить и боезапас на наш стандарт перевести, то неплохие лёгкие пушки получатся.

— Алексей Петрович, подходи к тому холму, где гаубицы, минут через сорок. Разговор важный есть. Всех командиров собираю.