Доктор. Заново (СИ) - Афанасьев Семён (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
— …
— Коль, не молчи.
— Игорь. Звучит не очень. Как бы в анналы не попасть.
— Коль, я не давлю. Нет — так нет. Но я ж не для себя пекусь. Тема горячая, всего сказать не могу. Если соблюдать все инструкции — нас всегда обходить будут. Я ж не ларёк от алкашей защищаю… О прошлом напоминать не буду: вопрос — не личный, служебный. Сам не могу в его рамках решить. Если откажешь — буду считать, не судьба. Без обид.
— Ладно, не агитируй… Х-й с тобой… Шли, что за тип, для начала.
— Договорились.
Здание центрального апарата… службы … безопасности. Одна из комнат для спецпереговоров. В комнате — начальник службы специальных прокуроров О. Бахтин и заместитель начальника департамента внутренней безопасности службы И.Т. Комаровских.
— Игорь Трофимович, вот — постановление на негласную проверку вашего сотрудника. Вот — санкция спецсуда. Пожалуйста, читайте, расписывайтесь. Мой экземпляр — если можно, сейчас мне обратно, свой можете потом почитать. У меня мало времени. Время в углу поставьте своей рукой. Да, так. Спасибо.
— Олег, от чего так с места в карьер?
— Игорь, руководство Генпрокуратуры очень озабочено игнорированием вашей службой вообще, и вашим лично департаментом, в частности, прямых распоряжений «Верхнего» командования. Ваши процессуальным кодексом только что жопу не подтирают. Меня очень удручает, что о противоправных действиях ваших сотрудников вам сообщаю я, а не наоборот, — глядя в глаза с короткой дистанции, говорит Бахтин. — Я — не ваш руководитель, но мне, в отличие от вас, на многое не плевать. И, помимо личных интересов, у меня есть моё понимание служебного долга.
Замначальника ДВБ краснеет, глубоко вдыхает, медленно выдыхает, и тихо цедит сквозь зубы:
— Не нужно вешать ярлыки…
— Боже упаси, — перебивает его «прокурорский». — Какие ярлыки, только работа. Пожалуйста, предоставьте мне все расшифровки разговоров с этого телефонного номера, согласно постановления, для начала за последние сутки.
— Хорошо, сейчас займёмся, — хмуро бросает замнач ДВБ.
— Игорь Трофимович, не сочтите за хамство, не знаю, как у вас, а у нас на задачу отводят лимит времени. — «Прокурорский» по прежнему исподлобья смотрит в глаза чекисту. — Эта проверка имеет распланированные этапы. На этап предоставления этой информации, по плану, отведено пятнадцать минут. Вот — график проверки с визой Генерального. С вашим начальником службы согласовано. Хотите, он вам сейчас позвонит, продублирует?
— Спасибо, не надо, — цедит чекист. — Олег Николаевич, мне нужно время на получение информации от «связистов».
— У меня с собой незаполненная санкция. Специально для связистов. И как угадал о санкции спецсуда — на выемку истории звонков с расшифровками — тоже позаботился. Подождёте, пока заполню? — неожиданно дружелюбно спрашивает «прокурорский». — Только писать буду минут пять, вам времени тогда меньше десяти минут останется.
По истечение срока — не обижайтесь. Вы — сам себе хозяин, мы вам не указ, но я докладываю генеральному, что ДВБ центрального аппарата… службы … график проверки не исполняет. О причинах вашего личного саботажа — доложите сами, я ж тут не хозяин, — излишне дружелюбно завершает «прокурорский». — Не смею приказывать, гы-гы.
Чекист берёт лист бумаги, читает, плотно сжав зубы, молча кладёт лист на стол и выходит распорядиться.
Через 15 минут, оба слушают запись: «…жаль, что ты не хочешь прислушаться. Хорошо, пойдём другим путём…»
— О-о-о-оуу, ва-ауу, ну-у-у, Игорь Трофимович, — явно лучится счастьем «прокурорский». — У меня уже нет вопросов по результатам проверки конкретного сигнала. Давайте добьём следующие звонки, и можно прерваться. А то мне ещё за санкцией спецсуда на меру пресечения ехать… Кажется, вы чай предлагали? Ставлю следующий звонок: «…Коль, я не давлю. Нет — так нет. … Тема горячая, всего сказать не могу. Если соблюдать все инструкции — нас всегда обходить будут… Сам не могу в его рамках решить. Если откажешь — буду считать, не судьба.»
От светящегося лица спецпрокурора, кажется, можно прикуривать. Комаровских напротив — хмур и молчалив.
— Игорь Трофимович, спасибо за содействие! У меня нет больше вопросов, генпрокуратуре в моём лице всё ясно. Сейчас ещё вот ребятам звякну — пусть в полицию наведаются. Там, похоже, ещё похлеще вашего: ваши хоть свой долг своеобразно понимают, а те вообще готовы исполнять частные заказы посторонних лиц. Впрочем, это уже не к вам… С ментами мы сами разберёмся, да…
— Олег, зачем ты это всё затеял? — пристально глядя в глаза, спрашивает Комаровских. — Всё те ваши старые тёрки?
— Ну, раз мы на ты… — Бахтин не отводит взгляд. — Игорь, закон в этой стране один. И вы — его исполнители. Слуги закона, если угодно. Вы в своей службе по какому-то недоразумению себя перепутали. С хозяевами. А «Хозяин» об этом предупреждал — что не надо так делать. Но у вас — своя свадьба, вам же всё пох-й. Вот у меня есть команда, которую я выполню: двум законам в одной стране не бывать. А тут — такой шикарный повод. По итогам этой проверки, сейчас будет вынесено решение о более широкой проверке. Эта — была «в отношении..». Следующая — будет уже «по факту…». По многим подразделениям. Поскольку у вас явно метастазы. Твой этот сотрудник — мелочь. Неудачно попал под руку. Ну или наоборот удачно — как посмотреть. Проблема в ином: вы все так думаете, как и он. Вы все искренне считаете, что законов два: для всех и для вас. И, раз уж мы «на ты», не сочти за труд: подпишись о неразглашении результатов проверки…
— Издеваешься?
— Нет. Я — парень простой. Инструкции соблюдаю буквально. Мало ли что тебе сейчас в голову взбредет.
— Да не буду я никого предупреждать! Сейчас в два часа просто уволим за дискредитацию…
— Ваше право. У меня пока вопросов нет. Соревноваться с вами в скорости не буду: я сейчас на работу. Дорога от вас — как раз мимо спецсуда. Если до того момента, как я буду проезжать спецсуд, ты мне сам позвонишь и скажешь, что Кузнец отстранён, санкцию на меру пресечения брать не буду.
— Да считай, уже и отстранён, и уволен! Но время дайте? Ты же понимаешь, что мне сейчас надо целое цунами подымать для этого?
— Так не подымай. Я сейчас пойду, возьму санкцию — и сам ему определю меру пресечения. На основании этих вот материалов. На своё усмотрение. Потом — обжалуйте, отменяйте. Если получится… Я ж никого не неволю!
— Что-то мы делаем неправильно, — пронзительно глядя в глаза, тихо говорит Комаровских.
— Игорь Трофимович, ты мне на жизнь хочешь пожаловаться? Так давай, жалуйся! Я тебе тоже пожалуюсь! Что одни жопы мнут, вместо работы, и их специально вызывать надо — из-за их сотрудников! Ты не подумай, я не о тебе, что ты! Ты ж наверняка в здании был, когда я приехал, это просто здание у вас оху-ть какое большое — и ты сорок минут по зданию маршировал, служебную обязанность исполнить! Так, к слову пришлось! А люди из другой службы в полночь ещё не ясно когда спать лягут! Потому что работать приходится и за себя, и за… Всего доброго. Не прощаюсь. Полночь уже была, так что сегодня ещё увидимся.
Мы уже спим после всего, когда звонит мой телефон. Олег, который прокурор. Беру трубку, одновременно выходя из спальни.
— Саня, спишь?
— Уже нет. Слушаю внимательно.
— Ладно, потом доспишь… Я по делу, могу замотаться, забыть — чтоб ты был готов. Помнишь, мы говорили, что у звонившего тебе в клинике взрослого парня есть два варианта дальнейшего общения с тобой?
— Да, очень хорошо помню, — тут же врубаюсь с полоборота. — Будет какой-то из двух вариантов? Может, всё-таки третий — и меня проигнорируют?
