Шеф-повар Александр Красовский (СИ) - Санфиров Александр (книга жизни .TXT) 📗
— С мурманского поезда сели двое урок, в наколках, мама не горюй. Пальцы в перстнях. Я когда узнал, что им надо в Сулажгору, честно говоря, испугался. Думал, ну все, сунут по дороге заточку в спину и песец, спекся парнишка.
— Уймись, балабол, — снова морщась, сообщил следователь, — Видишь, писать не успеваю.
— А чего это вы пишете? — спросил я с недоумением.
— Протокол допроса, — буркнул мужик и продолжил свою писанину. Тонкая стопка подобных протоколов уже лежала в открытой черной папке.
Закончив писать, он поднял голову и сказал:
— Ну, давай, ври дальше.
— Ничего я не вру, — обидчиво ответил я. — Довез их до адреса, дорога говно полное, но уркаганы эти расплатились по счетчику, все путем. Даже удачи пожелали.
— У них с собой что-нибудь было, ну вещи, чемодан, может быть, или рюкзак?
— Чемодана точно не было, я бы запомнил, а вот портфель был, точно, портфель был, пухлый такой.
У следователя впервые за беседу зажегся в глазах огонек интереса.
— Может, вспомнишь, какого он был цвета?
— Товарищ следователь, вы хоть раз в такси садились у вокзала? Там такое освещение, что не сразу поймешь, кто вообще к тебе в машину садится, мужик, или баба, не то, что цвет какого-то портфеля разглядеть. Тем более, тот парень, что помоложе, его к груди, как ребенка прижимал, хе-хе.
Покопавшись в бумагах, следователь вытащил две фотографии и сунул мне под нос.
— Эти к тебе садились в машину?
М-да, урки на тюремных фотографиях были лишь отдаленно похожи на себя, о чем я и сообщил собеседнику.
— Вроде бы они. Вот здоровый точно был. А насчет мелкого не уверен, вроде он, а может и не он.
— Ну ладно, на сегодня, пожалуй, все, — сообщил явно повеселевший следователь. — Прочитай внимательно, под каждым листом напиши, с моих слов написано, верно, мною прочитано и распишись. Не исключено, что если к тебе еще появятся вопросы, придется явиться в городскую прокуратуру.
— Товарищ следователь, можно спросить, а что вообще случилось, зачем вы меня допрашивали, я ведь этих людей видел двадцать минут не больше и даже ни о чем с ними не говорил.
— Сгорели они в тот же вечер в доме, куда ты их привез.
— Ничего себе! — Воскликнул я. — Слышал, что говорили о пожаре в Сулажгоре. Но мне в голову не пришло, что я именно туда пассажиров отвез.
Следователь вздохнул и сообщил:
— Ты, парень, попал в весьма неприятную историю, так, что для тебя лучше всего будет помалкивать о нашем с тобой разговоре.
Он аккуратно собрал все документы в кожаную папку, закрыл ее и начал одеваться. Кончики пальцев у него слегка подрагивали.
— Ого! Да ты полный алкаш, мужик, — подумалось мне. — Интересно, тебя специально начальство отправило показания собирать первого января, чтобы с волны согнать?
То-то он радуется, что так быстро закончил с допросами. Повезло, что на меня сразу наткнулся. В ту ночь у нас человек тридцать работало, а, судя по заполненным протоколам, он до меня не больше трех-четырех человек пропустил.
Сейчас, остограммится, вон у него фляжка в нагрудном кармане выпирает, и домой махнет. А мне тут всю ночь думу думать, какие еще осложнения могут выплыть наружу. Ведь кто-то же попал в этот дом после меня.
Ночь, конечно, для заработка была уже не новогодняя. Но кто же мне ту предоставит. Есть у начальства блатников, желающих вместо праздника в семейном кругу поднять немного денег. Но в ночь с первого на второе января работы тоже хватало, так же как и пьяных пассажиров. Так, что утром я ехал домой прилично вымотанный. Хорошо, что каникулы у нас в училище были, как у школьников, до 11 января, я мог спокойно валяться в постели каждый день. Зато Люде надо было идти на работу, как всем советским гражданам. До капиталистической России оставалось еще двадцать лет, а десяти дней праздников в Советском Союзе позволить себе не могли. Тем более Рождества.
Когда я зашел домой, жены уже не было.
На столе лежала записка:
— Санчик, прости, я тебя не дождалась. Приду поздно. Надеюсь, ты помнишь, что у меня сегодня последний день учебы на курсах. Мы с девочками собираем стол для преподавателей.
Прочитав записку, я тяжело вздохнул. — Все понятно. Э-хе-хе, целый день придется холостяковать, без доступа к женскому телу. Ну, да ладно, до обеда посплю, а потом что-нибудь придумаю.
С такими мыслями я отправился в душ. По выходе из него я встретил веселую кампанию в составе двух девчонок — штукатуров, соседа сантехника, и экскаваторщика.
— У нас отгулы за прогулы? — весело ответили они на мой невысказанный вопрос. — Давай заходи к нам, если есть спиртное, неси, пьем все, что горит.
Так, что выспаться не удалось, потому, что сну я предпочел продолжение новогоднего банкета.
Я сидел за одним столом с молодежью, и с удивлением понимал, что чувствую себя вполне комфортно, несмотря на то, что воспринимаю своих собутыльников, как слегка повзрослевших детей.
Но сейчас их треп меня не раздражал, Я даже по мере сил принимал в нем посильное участие.
Когда все спиртные напитки были выпиты, девушки отправили парней в магазин за спиртным, а меня привлекли в качестве повара. Увы, все соседи уже знали о моих кулинарных талантах, так, что этому предложению я не удивился.
— Девочки, буду готовить с одним условием, я варю, вы на подхвате.
Мое предложение прошло на ура. И на нашей кухне сразу стало шумно и весело, а главное очень соблазнительно запахло разными приправами.
Ребята принесли спиртное гораздо раньше, чем мои блюда были готовы, имелись только закуски, сделанные на скорую руку.
Как говорится, водки много не бывает, поэтому к вечеру пришлось отправлять гонцов в магазин еще раз.
Тут я имел неосторожность сообщить, что Люда сегодня сдает экзамен и получает специальность бухгалтера.
В результате, ближе к восьми вечера, мы шумной кампанией, собравшей уже человек десять, вышли на улицу и устроили хоровод вокруг елки. Я весело орал песни вместе со всеми. Все равно никто из окружающих даже подумать не мог, что в их кампании поет и танцует почти восьмидесятилетний дед.
Когда на горизонте появилась моя жена, ее встретил радостный рев толпы.
Все накинулись на нее с объятьями и поздравлениями. Хотя большинство присутствующих не понимало, с чем вообще ее поздравляют. Через несколько минут на нас уже никто не обращал внимания, и мы незаметно смылись с этого праздника жизни.
— Понятно, чем ты сегодня занимался, — сообщила Люда, разглядывая затаренный закусками холодильник. — Своим любимым хобби. А твоя жена, между прочим, с сегодняшнего дня еще и бухгалтер, понял!? Притом голодная.
— Конечно, милая, понял. Только настоящим бухгалтером ты станешь, когда проработаешь в этой должности лет пять, — ответил я, улыбаясь. — А вы что, только преподавателей только кормили, а себе крошки в рот не положили?
— Положили, положили, успокойся! А я через неделю уже буду работать в бухгалтерии горздравотдела, — огорошила меня Люда неожиданной новостью.
— Ого! И как это произошло?
— Как ты любишь говорить «Элементарно, Ватсон» — усмехнулась жена.
— Все просто, у нашей преподавательницы в бухгалтерии работает главным бухгалтером подруга. Один звонок и меня через два дня ждут на новую работу. Понял?
— Молодец, ничего не скажешь, — растерянно произнес я. — А как в поликлинике на это посмотрят? С общежитием проблем не случится?
Но до того, как Люда победно выпалила:
— Не случится!
Я уже понял сам, что она остается работать в той же системе, поэтому никаких проблем не предвидится. Да ее и увольнять не будут, а переведут на новую работу по соглашению сторон.
Остаток вечера мы провели вдвоем, хотя к нам в дверь несколько раз пытались достучаться и пригласить на продолжение праздника.
Естественно, что я приготовил еду и запасся вином не только на кампанию, но не забыл и о нас, так, что в постель мы улеглись наетыми и напитыми.
Глава 17
Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет -
