Княжич, князь (СИ) - Корин Глеб (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
Держан не утерпел:
— Мне тут кое-кто о твоем походе порассказал украдкою. Кое-что… — заявил он, со значением поджимая губы и прищуриваясь. — А ты что скажешь?
— Пить хочу, — сказал Кирилл, оправляя одежду и волосы.
— Ага, вот как… Ну ладно. Это мы чичас, это мы мигом.
Держан метнулся к сторожке у ворот, через малое время выскочил оттуда с полным ковшиком в руках. Мелко и часто семеня ногами, чтобы не пролить, подбежал, с поклоном поднес его Кириллу:
— Испей, князюшко! Испей, родненький!
— Благодарствуем, княжиче. От всего сердца благодарствуем за добрую службу.
Сделав несколько основательных глотков, он удовлетворенно крякнул, выплеснул остатки на сторону и сунул пустой ковшик в Держанову ладонь. Вздохнул, сказал совсем другим голосом:
— А вот теперь, друже-княжиче, как на духý: не подумал я, что тебе будет настолько любопытно, не взял у отца твоего разрешения на всяческие рассказы. Изъявит к тому свою волю князь Стерх — тогда и речи нет. Обо всём, на что позволение получу, поведаю. Честное слово. Пока же не серчай Бога ради.
— Захочу — стану серчать, не захочу — не стану, — буркнул потускневший Держан. — Это уж мое дело, еще не решил.
В его глазах и лице вдруг что-то переменилось:
— Да ладно. Пёс с ними, с этими тайнами твоими великими, княже. А я вдруг вот что вспомнил: ты же в греческом поосновательнее меня разбираешься?
— Ну… Может и так.
— Так, так. Не прибедняйся. Посему яви милость, просвети темноту мою: что значит слово «ἀφεδρών»?
— Да просто нужник, — Кирилл гыгыкнул. — А еще — задница.
— Во-во-во! — радостно закричал Держан, тыча указательным пальцем в княжью грудь. — Задница! Именно так оно и есть! Я-то раньше в этом не очень уверен был, да слава Богу, ты сейчас сам подтвердил. Сам! Теперь мой черед пришел благодарствовать. За важные сведения.
— Э… А отчего ты спросил именно об этом слове? — удивился Кирилл.
— Как это отчего? — ответно удивился Держан. — Дабы словарный запас пополнить, в греческом усовершенствоваться — зачем же еще-то?
Он выжидательно прищурился на Кирилла, который в свою очередь также прищурил глаза и с большим пониманием согласно покачал головой:
— И то правда, княжиче — зачем же еще-то?
Обедали, как и просил князь Стерх, без него. А от ужина в таком же составе отец Варнава с мягкой непреклонностью отказался. Решил дожидаться. Княгиня Радимила еще долго сокрушалась по поводу тяжкой судьбинушки чрезмерно благоучтивых и поэтому смертельно голодных дорогих гостей, но поделать ничего не смогла, вынуждена была просто принять неизбежное.
Князь Стерх появился только поздним вечером. Выглядел, что называется, усталым, но довольным. Расспрашивать его о чем-либо или заводить какие-то разговоры никто не решился — каждый по своим причинам. Так что вечеряли в молчании, если не считать уже привычных застольных предложений радушной хозяйки налить вина, квасу, ягодной воды либо отведать того или иного блюда.
Как только насытившийся хозяин удовлетворенно перевел дух и откинулся на высокую спинку кресла, княгиня поднялась, неслышно направилась к выходу. Стремительно перегнувшись вбок, князь Стерх успел попутно и благодарно коснуться ее руки.
Отец Варнава посмотрел на брата Илию, затем на брата Иова. Иноки немедленно и столь же неслышно встали, последовали за хозяйкою.
Держан завозился на своем месте, искательно поднял глаза на отца.
— Нет, — негромко ответил он. — Тебя, сыне, такоже попрошу. И за собою дверь притвори поплотнее. Не в обиду.
Кирилл начал было подниматься вослед за княжичем, но почти сразу же услышал:
— А ты, княже, останься.
Князь Стерх поудобнее устроился в кресле, улыбнулся с усталым дружелюбием:
— Мне за сегодняшний день очень много сделать удалось. И очень многое прояснилось, чему я, не стану скрывать, рад преизрядно. Так что можете спрашивать свободно — теперь особое право на то имеете, гости дорогие. Тут тебе, отче Варнаво, первенство по сану твоему принадлежит. Милости просим.
Игумен наклонил голову:
— Спаси Господи, княже. Не затруднит ли тебя припомнить прежде всего вот что: когда, от кого и при каких обстоятельствах услыхал ты впервые о князе Кирилле. О даре его.
— Нимало не затруднит, отче. Был приглашен я ко князю Лужанскому Всеволоду на крестины младшего сына. Чему, помнится, тогда же удивился: хоть и в добрых друзьях мы друг у друга, однако ж не христианин я. Особенно же тронуло меня, прямо до глубины души, что даже во храм был зван присутствовать при обряде.
— Таинстве, — мягко уточнил отец Варнава.
— Верно, отче. Уж не впервой меня с этим определением поправляют, никак не привыкну. И ведь осведомлен, что разница существенна. Да, так вот… Окончилась служба, вышли мы из храма. Кто из гостей пешим ходом направился ко двору княжьему — далее ведь застолье намечалось, — кто к возкам, кто к коням верховым, как и я. Стал поправлять путлища на своем верном Ак-Тугане — и вдруг слышу за спиною разговор о неком юном княжиче Ягдаре. К тому ж громкий-то такой разговор! Не удержался, оглянулся мельком: у коновязи при своих конях беседуют весьма оживленно двое молодых людей, вовсе не знакомых мне. Одеждами да повадками — либо князья, либо княжичи старшие. Расспрашивать не решился, но — уже отвернувшись — продолжал слушать со вниманием. Разумеется, сие можно было бы назвать подслушиванием, однако…
— Громкий разговор, который слышишь даже вопреки своему желанию? — возразил отец Варнава. — Вряд ли.
— Пожалуй. А далее подробности последовали: кто таков этот самый князь Ягдар, откуда родом, в какой обители ныне пребывает, описания дивного дара его. И какая-то особая дотошность в тех подробностях, отче, тогда же заставила подумать, что именно для меня затеян был сей рассказ. Впрочем, могло просто показаться.
— Думаю, не просто показалось, княже, — заметил отец Варнава. — Да: и в какой из дней всё это произошло?
— Фу ты… Не обессудь, отче, забыл сразу упомянуть — усталость тому виною. А было оно как раз о первой Медовице.
— Так… Это получается… — игумен помедлил; окончательно определившись во времени, повернулся к Кириллу. — Ну да. Тогда только-только начались твои занятия с отцом Паисием, княже. Но в ту же самую пору кто-то уже вовсю расхваливал твой дивный дар. Причем, как полностью состоявшийся. Значит, знал о тебе нечто намного больше всех нас, вместе взятых. Очень любопытно.
Чувствуя ненужность своего ответа, Кирилл промолчал, ограничился коротким кивком.
— Похоже, этот же самый «кто-то» устроил и мое приглашение ко князю Всеволоду, — добавил князь Стерх.
— Не мешало бы уточнить у князя Всеволода имя сего устроителя.
— Согласен. Завтра же отряжу гонца с письмом к нему. Об узнанном сообщу тебе уже в обитель, отче.
— Спаси Господи, княже. Огромную услугу тем окажешь, поверь.
— Верить либо не верить здесь не требуется. Но зато хорошо разумею, сколь важно для тебя оное. Да уж. Выходит, неспроста мне данное приглашение сразу странноватым показалось. А тут еще все эти… — князь Стерх неопределенно взмахнул рукой, — заботы мои, уже хорошо ведомые вам обоим. Так что и я такоже не мог не пригласить князя Кирилла для помощи. И с тобою, отче Варнаво, познакомиться хотелось, ибо еще со времен покойного ныне игумена Николая дорога мне обитель ваша. Да и время летнего суда княжьего, определенное еще законами Доровыми, как раз подошло. До чего ж удачно всё сложилось! А скорее всего, тот же «кто-то» и помог сложить весьма искусно. Вижу, желаешь что-либо добавить, княже Кирилле?
— Э… Не то чтобы добавить, княже. Малость о другом подумалось. Если можно…
— Отчего ж нет? Слушаю.
— Я же ясно видел, что все гильдейцы купеческие были перепуганы мною до смерти. А на самом-то деле и дар мой вовсе не таков, как они себе понавыдумывали, и насильно я никого не могу… Странно это.
— Ничего странного здесь нет. В рассказах о тебе изрядно приукрашен был твой дар, искажен да перевран. Как я разумею, с умыслом, чтобы довести тех гильдейских, у кого рыльце в пуху, до крайности.
