Коммунистическая республика Камчатка (СИ) - Старицын Виктор Карлович (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Вот пусть и оправдывает. У него около четырех сотен воинов. На Тобаго карибов примерно столько же. Вооружены тамошние карибы примерно сотней единиц испанского оружия и полусотней доспехов. Передадим Укутепетлю две сотни комплектов оружия и сотню доспехов. Подучим слегка обращению с испанским оружием. Пообещаем, что будет он Верховным вождем Тобаго. Вдовы и половина трофеев — его. Обе винтовки, половину трофейного железного инструмента и оружия пусть вернет нам. Пленных испанцев тоже вернет. За это будет ему прощение грехов.
Потом перебросим всех его воинов с Сахалина на Тобаго. Туземцев Тетикетля они порубят, ну и сами потеряют половину. Останется на Тобаго в племени Укутепеля всего сотни две воинов. А вдов там будет примерно тысяча. Потом поселим на Тобаго с полтысячи принявших подданство испанцев, женим их на вдовах. Пусть занимаются сельским хозяйством, заготовкой ценной древесины, выжиганием угля и сбором живицы. Вот и будут испанцы бдить за карибами, а карибы — за испанцами. И головной боли с карибами у нас больше не будет.
На Сахалине у нас уже поселены подданные испанцы, потом завезем туда воинов — араваков с других островов. Там тоже после ухода Укутепетля останется около тысячи вдов. И вообще, надо взять за правило, что бы на всех наших островов подданных араваков и испанцев мужского пола было примерно поровну.
Начальники долго осмысливали предложение бывшего боцмана. Итог размышлениям подвел Мещерский:
— Ну, ты точно Маккиавели, Никита Фадеич! Эдак ты скоро самого Зильбермана за пояс заткнешь! Только вот не сговорятся ли Укутепель с Тетикетлем против нас?
— Они оба Верховные вожди. А на острове может быть только один Верховный вождь. И оба они это твердо знают. Ни один из них не уступит. Так что, не сговорятся. А их воины сохранят верность своим вождям. Будут биться до полного остребления одной из сторон. Опасности сговора никакой. Я нравы карибов уже хорошо изучил, — ответил Шнурко.
План был принят к действию. Через неделю Аврора, Киров и Варяг одним рейсом перебросили воинов Укутепля на юго-западную оконечность острова Тобаго. Перед высадкой прибрежные джунгли причесали из минометов. Для должного морального воздействия на обе воюющих стороны.
Высадив десант, Аврора и Киров вернулись на каботажную линию Сталинград — Красноярск — Красногорск — Ленинград — Кировоград, а Варяг пошел с дипмиссией в Маракайбо.
12. Взятие Пуэрто-Рико
Утром 29 июня эскадра подошла к юго-восточной оконечности острова Пуэрто-Рико. Прошло меньше пяти месяцев после разгрома Сан-Хуана — единственного испанского города на острове. Новый королевский конвой из Испании еще не должен был подойти, поскольку приходили они не чаще чем раз в полгода. Поэтому, сколь-нибудь серьезного сопротивления со стороны испанцев не ожидалось. От пленных было известно, что, помимо Сан-Хуана, на побережье острова располагалось 9 крупных укрепленных феодальных поместий — энкомьенд. Экспроприация таких поместий уже проводилась эскадрой на Кубе и обошлась практически без сопротивления со стороны испанцев.
Марти покинул парусную эскадру и направился в Сан-Хуан, чтобы взять под контроль город и порт. Парусники разделились на две группы и двинулись на восток и на запад вдоль берегов острова. Галеоны имели на борту по две сотни туземных гвардейцев, а каравеллы — по сотне. Каждому галеону предписывалась экспроприация двух поместий, а каравеллам — по одному.
Испанцы, захватывая рабов для работы на плантациях, вынудили туземцев покинуть прибрежные деревни и откочевать в джунгли вглубь острова. За сорок лет испанского владычества население острова сократилось в пять раз. Прежде всего, за счет принесенных испанцами инфекционных заболеваний: чумы, тифа, холеры, оспы, кори, золотухи. Планируя экспедицию, наркомат здравоохранения заблаговременно провел вакцинацию личного состав туземной гвардии от всех болезней, носителей которых удалось обнаружить среди пленных испанцев.
Впервые туземные сотни должны были действовать без контроля со стороны мартийцев. Рисковать жизнью полноправных граждан руководство республики больше не хотело. Во главе каждой сотни был поставлен воин — аравак, проявивший себя в операции против Веракруса, где туземная гвардия впервые столкнулась с реальным сопротивлением. В каждой сотне было два взвода лучников и три взвода пехотинцев. Взводными командирами оставили испанцев. В Веракрусе к ним никаких претензий не возникло.
По отработанной на Кубе схеме, корабли скрытно высаживали гвардейцев, которые блокировали поместье. После предупредительных пушечных выстрелов поместье бралось под контроль. Обычно в поместье находилось до полусотни испанцев обоего пола и до четырех сотен рабов — индейцев. Всех испанцев брали в плен, а индейцев — отпускали на волю. Однако, в ряде случаев, пришлось разрешить освобожденным рабам свести счеты с особо рьяными надсмотрщиками. Причем как с испанцами, так и с надсмотрщиками из местных. Такие тоже обнаружились. Уж больно тяжело пришлось рабам на плантациях и на лесоповале. Наказания кнутом, голодные волчьи ямы и жестокие казни были в поместьях обычным делом. Впрочем, многие индианки — жены испанцев предпочли остаться с мужьями.
Согласно стратегическому плану Генштаба, на взятых под контроль островах не должно было остаться самостоятельных испанских поселений в любой форме. Все имущество и скот конфисковывадось, поместья передавались индейским племенам.
Гвардейцы после экспроприации поместий брали проводников из местных индейцев и двигались через джунгли в Сан-Хуан. Поскольку весть о разгроме энкомьенд разносилась освобожденными рабами значительно быстрее, чем продвигались отряды, в индейских деревнях гвардейцев встречали радушно.
Двигаясь от деревни к деревне, отряды приглашали туземных вождей на встречу с властями республики в Сан-Хуан. Гвардейцы в сверкающих красках расписывали местным аравакам жизнь подданных в республике. Да и вид гвардейцев в европейской одежде, в сверкающих испанских доспехах с железным оружием в руках, говорил сам за себя. То, что отрядами, включая взводных командиров — испанцев командовали воины — араваки, было решающим аргументом, подтверждающим все слова гвардейцев. Контраст с положением индейцев в энкомьендах был разительным. Загруженные трофеями корабли направлялись в Сан-Хуан.
Марти также не встретил трудностей в городе. Работы по восстановлению разрушенных крепостей испанцы только начали. Немногочисленные легкие пушки, установленные в укреплениях, не смогли причинить минзагу никакого вреда до того, как были уничтожены. Город на этот раз не громили.
Расстреляв недовосстановленные крепости, артиллеристы накрыли из минометов внешнюю стену города, затем высадили с катеров и шлюпок три сотни гвардейцев, которые, как и в прошлый раз, заняли стену, изолировав город с суши.
Войдя в бухту, Марти через громкоговорители приказал гарнизону сложить оружие у внешней стены, солдатам и морякам собраться в костеле. Сопротивления никто не оказывал. Воспоминания о недавнем разгроме, учиненном эскадрой, были еще свежи в памяти горожан и солдат. Моряки нескольких стоявших в порту каравелл и шхун тоже дружно решили не проявлять фанатизма.
Сан-Хуан стал первым испанским городом, который республика собиралась взять под себя, поэтому Генштаб подошел к планированию операции со всей тщательностью. Наркомом острова назначили лейтенанта Прядильщикова, одного из немногих командиров, еще командовавших парусниками, освободив его от командования галеоном Фрунзе.
Всех мужчин — испанцев, взятых на Пуэрто-Рико, решено было объявить военнопленными. Рабов и слуг индейцев — отпустить на волю по их желанию. Весь город Сан-Хуан на некоторое время должен был стать большим лагерем для военнопленных.
В порту решили оставить каравеллу Свердлов, поручив ее экипажу охрану периметра острова. На каботажную линию Сан-Хуан — Ленинград предполагалось поставить семисот тонный галеон Фрунзе.
