Шпана (СИ) - Тамбовский Сергей (книги TXT) 📗
— От имени всех беспризорников Нижегородской ярмарки выражаю вам свою горячую благодарность, господин Горький.
В зале зашумели, но быстро успокоились. Ещё последовала пара вопросов Горькому, один из них был о его личной жизни, но которые он ответил максимально расплывчато, и на этом пресс-конференция закруглилась. Горький пожал руки мне с Лёхой, сказал на прощание, что обязательно заглянет на огонёк и мы отправились обратно в свою мастерскую.
А там нас ждал очередной сюрпризец…
Подкатили ещё трое беспризорников с просьбой принять их в нашу кампанию. Все трое маленькие, в тряпье и по-моему с чесоткой.
— А чего так вдруг? — спросил я парнишки, который постарше прочих выглядел, — мы уж тут недели две квартируем, почему раньше не приходили, а сейчас вот решились?
Пацанёнок этот шмыгнул носом, сплюнул и ответил:
— Раньше вы Сулейку не забарывали, а щас забороли…
— Понятно, — сказал я ему в ответ, — берём всех троих, но не прямо вот, надо согласовать этот вопрос с мельничным начальством, мы всё же пока люди подчинённые. Завтра в это же время приходите, я думаю, к этому времени всё утрясём.
Старший пацан, назвавшийся кстати Борей Алтыном (у тебя чего, и кликуха уже имеется? А то как же, без кликухи у нас никак), согласно кивнул и они очистили горизонт.
— Как дела? — спросил я у апостолов, — детали-то для макаронов наточили?
С деталями было так себе, но примерно половина вполне годилась в работу. Отложил брак в сторону, приказал переделать, потом битых полчаса рассказывал про сегодняшние приключения… то есть это Лёха рассказывал в основном, а я поправлял его в нужных местах.
— Всё, вечер воспоминаний окончен, — встал я со своего места, — дел ещё по горло, вечером поговорим, если вопросы остались.
— А ты куда-то собрался? — спросил Лёха и на всякий случай попытался увязаться со мной.
— Не, ты здесь командуй, а я сначала в заводоуправление согласовывать новых членов нашей команды, а потом на ярмарку, арбалет надо в тир отдать. Да, ты, Лёха, должен до вечера ещё две штуки сделать. За работу, парни, — хлопнул я в ладоши и ушёл в заводоуправление.
Там я сразу зашёл к Фролу, который работал тут помощником Башкирова (если кто-то забыл). Фрол сидел в своей каморке на первом этаже и тупо смотрел в окно, но увидев меня, мигом оживился.
— О, про тебя сегодня все только и говорят!
— А что говорят-то, дядя Фрол? — прикинулся я валенком.
— А то ты сам не знаешь… Матвей Емельяныч сказал, чтоб ты к нему зашёл сразу же, разговор какой-то к тебе есть.
— Ну раз хозяин сказал, надо выполнять, — скромно ответил я.
— Пошли, я тебя провожу, чтобы ты по дороге никуда не утёк, — и Фрол взял меня за локоть.
Ну ничего себе, мысленно изумился я, под конвоем ведь ведут — как бы это не к добру было… но в принципе всё оказалось не так плохо. Через приёмную Башкирова мы проследовали транзитом, почти не задержавшись, секретарь, как только меня увидел, сразу замахал обеими руками в направлении двери в кабинет начальника, мы с Фролом туда и прошли.
— А, явился, — благодушно сказал Матвей из-за своего начальственного стола, — ну проходи, садись. Фрол, а ты подожди в приёмной.
Фрол беспрекословно слинял из кабинета.
— Мне понравилось, как ты дела ведёшь, — без предисловий начал беседу со мной Башкиров, — с Сулейкой разобрался, Кольку отмазал, с Горьким на короткую ногу встал.
— Стараюсь, ваше превосходительство, — вставил я свои пять копеек.
— Если еще макароны удачно запустишь… (когда там у тебя всё готово-то будет? в конце недели, Матвей Емельяныч)… то видит бог, назначу тебя своим заместителем… и зарплату приличную положу.
— Благодарствуйте, Матвей Емельяныч, а насчёт макарон не сомневайтесь, всё будет исполнено на высоком техническом уровне. Только там хорошо бы приличную рекламную кампанию провести, чтобы новый продукт продавался…
— Ты и это сделать сможешь? — удивился тот.
— Дело-то нехитрое, конечно смогу, — утвердительно ответил я, — только у меня просьба одна к вам будет…
— Ну давай, выкладывай, — милостиво разрешил Башкиров.
Тут я ему и выложил всё про коммуну имени Горького и новых вероятных её членов.
— Нам бы помещение побольше и на довольствие бы их поставить — горы бы свернули на благо общего дела, — попросил я напоследок.
— Я подумаю об этом, — сказал Матвей и отпустил меня мановением руки. Левой.
Ну думай, мысленно сказал ему я, захватил наш испытанный в деле арбалет и отправился на ярмарку. В тир имени товарища Морковина.
— Вот, — сказал я ему, он сам в лавке сидел вместо билетёра, — принёс обещанный инструмент.
Тот осторожно взял в руки арбалет, повертел туда-сюда и спросил, как с ним обращаться.
— Тут всё просто, — отвечал я, доставая стрелы, — тетива взводится вот этим крючком, сюда кладётся стрела, потом надо прицелиться и спустить курок.
Я просто для демонстрации направил арбалет в сторону мишеней и выстрелил — удивительно, но попал точно в деревянного зайчика, стрела при этом задрожала и завибрировала на весь тир. Морковин и сам выстрелил пару раз, похвалил меня за новинку и тут же поинтересовался, сколько я хочу денег за это.
— Пока нисколько, — скромно отвечал я, — считайте это промо-акцией… ну предварительным периодом. Я кстати сегодня немного прорекламировал ваше заведение, так что ждите новых клиентов. А вот если через неделю дела у вас пойдут на лад, тогда и осудим долевое участие, ладно?
Морковин полностью был согласен с такими условиями, поэтому я на этом завершил наш разговор и вернулся к своим баранам… в смысле к макаронам.
Попытался точнее вернуться, удалось это не сразу — сначала меня по пути к мосту перехватил Людвиг Карлович, тот самый, который дизелями торговал. Он взял меня за пуговицу и оттащил в сторонку от людских потоков.
— Что же это вы, Александр, — благожелательно начал он, — не заходите. Я о вас частенько вспоминал в последнее время…
— Так мяч-то, — позволилсебе футбольные аналогии, — на вашей стороне поля, любезный Людвиг Карлович, вы же собирались связаться с хозяином бизнеса, после чего появился бы некий смысл в наших дальнейших взаимоотношениях.
— Так я связался, уважаемый Александр, не далее как сегодня с утра поговорил по телефонной связи.
— И каков же результат ваших переговоров, дорогой Людвиг Карлович?
— Можете звать меня просто Людвиг, — счёл нужным он перейти к более демократическим нормам общения, — а результат в высшей степени положительный. Густав Васильевич дал добро на передачу вам двух наших опытных образцов, более того, в течение недели он подъедет сюда с целью более предметных переговоров.
— Отлично, — отозвался я, — с удовольствием пообщаюсь с таким умным и предприимчивым господином. А дизели ваши нам очень пригодятся, когда их можно будет забрать?
— Да хоть сейчас, только надо же какой-то транспорт обеспечить, они же тяжёлые.
— Хорошо, я тогда сегодня-завтра решаю вопросы с транспортировкой и тогда мы возвращаемся к нашему взаимодействию, — предложил я, а Людвиг согласился, только напоследок высказал интересную мысль.
— Я смотрю, вы тоже футболом интересуетесь?
Я лихорадочно перебрал все свои последние фразы и обнаружил ту, которую можно было отнести к футболу, про мяч на половине поля.
— Да, Людвиг Карлович, нравится мне эта игра.
— Может тогда матч какой-нибудь организуем? — сразу перешёл он на деловой тон, — я могу собрать ещё минимум шестерых человек, имеющих некий опыт.
— Тема очень интересная, — задумался я, — давайте вернёмся к ней после перевозки дизелей.
И я побежал дальше, но сразу до своего берега добраться мне суждено не было — из-под опор моста на этот раз вылез Шнырь и перегородил мне дорогу.
— Разговор есть, — хмуро сказал он, глядя куда-то в сторону.
— Пошли поговорим, — со вздохом ответил я, — если очень надо. Только ты учти, что у меня дел ещё сегодня по горло, так что давай покороче.
