Бабочка для Украины (СИ) - Воронцов Александр Евгеньевич (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Ничего, Сергей Алексеевич, я вот им выпишу волшебные пилюли, так они сразу все выучат, — многообещающе произнес Леонов.
— Ну, хорошо. Так вот, представим, товарищ майор, что Вы отбрасываете не тень, а свое собственное тело на какое-то расстояние. То есть, переносите его. Раз — и Вы, как тень, уже вооон там, — Вронский указал в окно.
Все машинально посмотрели в это окно.
— А если теней, то есть, тел у Вас будет несколько? А? Молчите? — Вронский усмехнулся и потер ладошкой о ладошку, будто предвкушая какой-то сюрприз.
— Так вот, друзья мои, в конечном итоге обычно побеждает сильнейший источник света. То есть, фонарь уличный останется позади, витрина магазина тоже, автомобиль уедет и останется только одна Ваша тень, товарищ майор — от луны. Что я хочу сказать? Вы проецируете себя в будущее, но по пути отбрасываете и другие свои проекции. Но! Если Вы их не поддерживаете движением в пространстве, то они как бы отмирают. Или остаются на одном месте, в, так сказать, мертвом поле. Ну, если проводить аналогию с железной дорогой — на запасных ветках. А вперед идет только одна дорога, основная. Но в любой момент она может свернуть куда-то в сторону, так сказать, на Вашем жизненном пути есть эдакие перекрестки, где Ваша жизнь может пойти в одну сторону, а может — в другую. Такие перекрёстки есть у каждого человека, но в сумме такие перекрестки могут быть и у целой страны, у государства. Скажем, если бы Сталин погиб в ссылке — то как бы развивалось молодое Советское государство дальше? Ведь после смерти Ленина главой молодого советского государства стал бы Троцкий. И дальше многое бы поменялось. Каким бы стал Советский Союз? Да и состоялся бы он, как первое в мире государство рабочих и крестьян? Или еще пример — допустим, революция 1918 года в Германии победила бы? А Адольф Шикльгрубер, более известный всему миру под фамилией Гитлер стал бы признанным художником? Была бы тогда Германия фашистской или нет? Вот такие вопросы…
— Я не совсем понимаю, как все это отвечает на мой вопрос по поводу спасения СССР? — наконец-то высказался о наболевшем Шардин. — Я повторю свои вопросы: какую угрозу нам предстоит отразить? Каким образом здесь замешан школьник Максим Зверев и выявленные мною так называемые "пришельцы"?
— Я отвечу кратко — судя по данным, которые мои коллеги получили от вашего, так сказать, "школьника", точнее, от его взрослой проекции в будущее, в этом самом будущем Советского Союза не существует. И живет этот взрослый Максим Зверев в Украине, которая является самостоятельным государством. Причем, государством… Вронский сделал паузу… — государством фашистским.
— Не может быть! — вырвалось у Сергея Колесниченко.
— Да вот может, может… Все может быть! — печально покачал головой Вронский.
Здесь не выдержал генерал-майор Николай Леонов.
— Я, конечно, понимаю, что Вы, Сергей Алексеевич, и Ваши коллеги обладаете уникальными способностями и знаниями, но… в общем, трудно поверить в то, что страна, пострадавшая от фашистов в годы войны, потерявшая пятую часть населения… причем, фашисты сжигали целые села и расстреливали мирных жителей — и эта страна теперь стала фашистской?! — генерал КГБ пожал плечами.
— Да, и каждый шестой боец в рядах Красной Армии был украинцем, — поддакнул Вронский. — Тем не менее, на Украине, если вы помните, были и бандеровцы, а в рядах эсэсовских дивизий были украинцы, вернее, были целые украинские эсэсовские дивизии, например, дивизия СС "Галичина". И в киевском Бабьем Яру одних украинцев, а также евреев и коммунистов расстреливали другие украинцы, полицаи и предатели. И все это не выкорчевали, не выморили, все это осталось на Украине и зрело… точнее, зреет сегодня…
— И неужели таки вызрело? — на этот раз вопрос задал майор Шардин.
— А вот на этот вопрос и будем отвечать мы с вами. И наш Комитет государственного контроля. Именно мы теперь будем контролировать процесс становления Советского Союза. И Ваше подразделение, товарищ майор, вернее, его костяк — поскольку, думаю, Николай Сергеевич будет привлекать в него еще новых сотрудников, так вот, именно Ваше подразделение проработает всю информацию по нашим "пришельцам". Которые, я надеюсь, укажут нам вероятные точки бифуркации… И мы начнем воздействовать на эти точки. Чтобы можно было перевести нашу страну на правильные рельсы. Вот для чего изначально создавался Комитет государственного контроля. Правда, мы не ожидали такого вот поворота. Точнее, такого подарка Судьбы или кого-то Свыше… Знать вероятное будущее, причем, детально и точно — о таком мы даже не мечтали. Я и мои коллеги точечно может заглядывать туда, — Вронский снова махнул рукой в направлении окна, — но наше видение весьма приблизительно. Это как в воду нырнуть без маски — мутно, расплывается все, видны лишь контуры, а чем дальше вглубь — тем все меньше резкости, все больше мути…
Мерлин снял свои очки, достал из кармана платок и стал их протирать.
— А вы, получается, товарищи, эдакий спецназ нашего комитета. Если в седьмом управлении КГБ есть группа "А", которую так же называю группой "Альфа", то вы у нас будете группой "Омега". То есть вы, товарищ майор, наш последний заградотряд. Если вы оплошаете — вся страна полетит под откос…
— Но я не понимаю, раз наши "пришельцы" живут уже в новом мире, где нет СССР — то это уже свершившийся факт! Как мы этот факт отменим, раз он уже свершился? Нет, если теория разных миров верна, то у них свой мир, а у нас — свой. И мы тогда сможем избежать их будущего — у нас просто будет свое, не так ли? А если не так? — Виктор Шардин старался быть логичным и последовательным, подловив Мерлина на его же противоречиях.
— Это если теория параллельных миров верна. Но она пока — только теория. Я, к сожалению, практик. И мои коллеги, Валерий Валентинович и Владимир Иванович — тоже. И мы видим, что их настоящее — это все же наше будущее. Пока что разночтения минимальны. Мы идем тем же путем, совершаем те же ошибки. Я это вижу… Хоть и нечетко. Но! Конечно, во-первых, я могу видеть не всю картину. Именно поэтому вашему маленьком подразделению и предстоит войти в контакт с нашими, точнее, пока с Вашими "пришельцами" и получить всю, я подчеркиваю — всю информацию о будущем. Нашем будущем. А, во-вторых, мы имеем только общие наброски информации из будущего. Это как прогноз погоды, который базируется на первичных признаках и учитывает лишь те факторы, которые уже проявились. Но не учитывает моментальные или небольшие изменения, которые влияют на глобальные катаклизмы. Поэтому наши "пришельцы" дадут нам гораздо более полную картину будущего. И только после анализа этой информации мы сможем выявить и точки невозврата, и точки приложения сил, и даже пути наиболее благоприятного развития, — Вронский наконец-то присел на стул и устало снял свои очки, положив их на стол.
— Но Вы говорили, что есть еще теория тождественных миров… — Шардин не собирался сдаваться.
— А Вы молодец, майор! — Вронский с интересом посмотрел на Шардина. — Память хорошая, и цепкость приличная. Точнее, неприличная — вцепились в меня, как клещ… Так вот, если верна теория тождественных миров, то, как Вы помните, один мир — и несколько отбрасываемых теней. И в конечном итоге обычно побеждает сильнейший источник света. Иными словами, у нашего мира — подчеркиваю — у нашего мира есть все шансы стать основным. Пойти по маршруту дальше, а тот мир так и останется на запасной ветке. Законсервируется. И впоследствии или свернется, или исчезнет, или… В общем, теорий много, главное — наша история будет развиваться по тому сценарию, который мы напишем. В данном случае — наш Комитет государственного контроля.
Шардин задумался. Он понимал, что пока ничего не понимал — с точки зрения науки. Но вот практическая составляющая им была мгновенно просчитана. И не только в глобальном плане — спасения СССР и прочих героических подвигов. Есть и меркантильные соображения: он сохраняет свою должность и звание, получает новые и, скажем прямо, головокружительные перспективы и главное — пути назад нет! И, пожалуй, выбор нужно делать однозначный.
