Роковая молния - Форстчен Уильям Р. (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
— Странно, что щитоносец участвует в обряде клятвы на крови. Я считал, что твой дух «ту» препятствует проявлению таких чувств.
— Теперь я кар-карт.
— Тебе придется повременить с получением меча кар-карта, поскольку я еще не все сказал.
— Тогда говори.
— Я сомневаюсь в причине смерти Вуки.
Все вокруг замолчали. Рока осмелился вслух сказать то, о чем все они думали. Тамука вздохнул и оглянулся на громадный костер, пожиравший тело того, кого он когда-то обещал оберегать.
— Можешь ли ты поклясться своей кровью, что сказал всю правду о его смерти?
Среди собравшихся начался громкий ропот.
— Знайте, что он убил своего брата, чтобы остаться наследником.
После такого заявления все затаили дыхание.
— Этому нет никаких доказательств, — возразил Рока.
— Я знал об этом, — почти шепотом произнес Тамука.
Он переводил взгляд с одного лица на другое, тщательно оценивая каждого из предводителей.
— Я при помощи духа «ту» заглянул в его душу и увидел горькую правду.
Глаза Тамуки загорелись ярким огнем, а голос звучал отстранено, как если бы он и сейчас общался с миром духов. Многие мгновенно опускали глаза при встрече с его взглядом; всем было известно, что щитоносцы обладают способностью заглядывать в сердца других. Сейчас этот дар пугал их более, чем когда-либо, — ведь перед ними был будущий кар-карт.
— Вука убил Манту в ту ночь, когда затонул железный корабль. Я был там, и Хулагар тоже. Мы оба прочли об этом в его душе.
— А Джубади знал об этом? — спросил Рока.
— Нет.
— Почему?
— Вука остался единственным наследником. Если бы у Джубади родился еще один сын, Хулагар рассказал бы ему. Вука убил своего брата и солгал, когда рассказывал о его смерти.
— Ты осмеливаешься говорить такие вещи, когда дух Вуки еще не ушел к нашим предкам? — спросил Рока.
— Я не только осмеливаюсь говорить об этом. — Тамука возвысил голос и уже почти кричал. — Я заявляю об этом во всеуслышание!
Никто не произнес ни слова.
— Именно из-за него мы проиграли первую часть войны. Это он потребовал скакать к Риму, когда город был только что захвачен карфагенянами и скоты не знали о нашем участии. Увидев его, горожане подняли бунт. Самый младший из братьев Вуки был захвачен в плен и до смерти забит толпой скотов. Мы потеряли город, а ведь могли бы овладеть им, даже не направляя войско на север. Он был не только убийцей, он был еще и глупцом. Если бы остался еще хоть один наследник, я бы сам созвал совет своего клана и предложил убить Вуку, поскольку он не мог быть настоящим кар-картом.
Тамука замолчал.
Рока неуверенно прокашлялся.
— И все-таки он был полноправным кар-картом. Клянешься ли ты, что Вука умер не от твоей руки?
Тамука бросил злобный взгляд на настойчивого командира. Сильный порыв ветра принес волну жаркого и дымного воздуха со стороны города. Наконец он достал свой меч и снова рассек себе предплечье.
— Я клянусь своей кровью, — прошипел Тамука. Рока пристально наблюдал за ним.
— Да будут свидетелями твоей клятвы Хулагар и все наши предки, — произнес Рока.
Тамука смотрел мимо него, на бушующее пламя и чувствовал холод в душе, как будто глаза Хулагара все еще наблюдали за ним. Злобно фыркнув, Тамука посмотрел на предводителей орды. Большинство одобрительно кивали и негромко высказывали свое осуждение в адрес Роки, а некоторые молча смотрели в огонь погребального костра.
— Хочет ли еще кто-нибудь говорить? — спросил Сарг.
Никто не ответил.
Сарг достал из своей седельной сумки меч кар-карта и подошел к сошедшему с коня Тамуке.
— Вот меч кар-карта Тамуки, — провозгласил Сарг, с трудом удерживая его слабой, покрытой седой шерстью рукой. — Да пребудет Тамука нашим всемогущим кар-картом до тех пор, пока не взовьется над золотой юртой белое знамя мира.
Тамука поднял руку и схватил рукоять меча. Как по команде, все предводители кланов сошли с коней и подошли к кар-карту, чтобы склонив головы поцеловать лезвие меча. Рока ждал до последнего, потом без слов поклонился и тоже поцеловал лезвие.
Тамука вернулся к коню и прыгнул в седло. В тот же миг прозвучал сигнал одинокой нарги, подхваченный другими. Тамука пришпорил коня и галопом поскакал к вершине холма, продолжая держать заветный меч в высоко поднятой руке. Он пересек железнодорожный путь, проскакал между заграждениями покинутой линии обороны и остановился только на вершине. Внизу на многие мили расстилалась долина, в пустом городе бушевало пламя. На равнине четкими квадратами выстроились перед ним десятитысячные умены мерков. Душа Тамуки наполнилась ликованием. Протяжным голосам нарг скоро стали вторить удары мечей о щиты, оружие засверкало под утренним солнцем.
— Тамука. Тамука. Тамука кар-карт!
Его окружили все предводители орды, даже Рока, опустив голову, присоединился к группе. Рев четырехсот тысяч голосов взметнулся к небу.
— Вы знаете, что нам предстоит! — закричал Тамука. — Мы помчимся на восток! Мы напьемся крови из черепа Кина, как потребовал Губта. Мы опустошим города скотов и до отвала наедимся их мяса!
Снова раздались крики одобрения. Тамука обернулся к Роке. — А тебе я поручу особое задание. Рока с подозрением посмотрел на нового кар-карта.
— Три умена твоего клана вместе с твоими приближенными должны вернуться по той же дороге, по которой мы пришли сюда. Тебе предстоит идти на Карфаген и отобрать его — неважно, у скота или у бантагов.
От изумления Рока не мог найти слов.
— Я могу доверить это только тебе.
Рока, не зная, радоваться ему или сердиться, только кивнул головой.
Тамука взглянул на Сарга, и шаман ответил ему одобрительной улыбкой. Рока покинет орду, значит, будет меньше поводов для разногласий. Южные границы будут в безопасности. Трех уменов слишком мало, чтобы отделиться от орды. А если Рока задумает переметнуться к бантагам, его казнит собственный совет племенных картов. Если он не справится с порученной задачей, это ослабит его позиции. Войско Тамуки уменьшится на три умена, но ему достаточно и того, что останется.
Тамука отвернулся от опального командира и указал мечом на восток.
— Мы выступаем немедленно!
— Адмирал Буллфинч!
Буллфинч очнулся от своих мыслей и взглянул на Элазара, посла Карфагена.
— Похоже, они подожгли Кев, — сказал Буллфинч, указывая на далекий столб дыма, видимый на фоне голубого неба даже с расстояния в сорок миль. Карфагенянин не ответил.
— Это был красивый город, — может быть, даже красивее Суздаля. Там стоял старейший на Руси собор. Говорят, именно в том месте тысячу лет назад появились первые русские люди. Боюсь, с ним покончено.
Элазар грустно кивнул.
— Странная история произошла со всеми нами И мы, и римляне, русские и янки, констаны и майя, чины на востоке и древнейшие люди с Нила, живущие на юге, в земле бантагов. Все мы храним в памяти свои потерянные миры. Значит, мы все должны объединиться в одну семью ради борьбы с ордами.
Буллфинч кивнул в знак согласия.
— Вот только ваш Гамилькар нарушил наш союз. Эндрю предложил ему защиту даже после того, как карфагеняне воевали против нас. Мы предоставили убежище сорока тысячам ваших беженцев, и даже сейчас они находятся в нашей стране и не испытывают никаких притеснений. Припомни, ведь Гамилькар захватил один из наших кораблей и большую часть галер, чтобы вернуться в Карфаген.
— Он отбил этот город у мерков.
— Все равно он нарушил договор — сердито возразил Буллфинч.
Элазар развел руками.
— Скажи-ка мне, если бы события развернулись по-другому, если бы твоим соотечественникам предстояло сожжение на погребальном костре Джубади и именно ты правил этими людьми, неужели ты не испытывал бы такого же гнева?
— Я в первую очередь помнил бы о высшей цели. о том, что победа возможна только в случае единства всех сил.
Элазар улыбнулся.
Ты действительно так думаешь? Буллфинч не смог ответить, в глубине души он сознавал, что говорил как адмирал флота Республики, а не от своего собственного лица. Ему довелось увидеть отблески погребального костра, и до сих пор он не мог избавиться от ночных кошмаров, наполненных криками обреченных.
