Приорат Ностромо (СИ) - Большаков Валерий Петрович (читать книги .TXT, .FB2) 📗
Глаза Валькенштейна, только что затуманенные, мигом обрели зоркость.
— И его можно поднять? — быстро спросил он.
— Легко, — небрежно ответил Рон. — Потребуется глубоководный аппарат и судно сопровождения. Там глубины меньше километра, а точные координаты мне известны.
— Ну, а если мы эту штуку поднимем со дна, а она не фурычит? — раздельно проговорил миллиардер, цепко глядя на «Робинзона».
— Починим, Дейв, — улыбнулся Карлайл. — Я один из конструкторов бета-ретранслятора… А зачем тебе?
— «Бета» мне ни к чему, — хищно улыбнулся Валькенштейн. — Мне нужен альфа-ретранслятор! — он протянул руку. — Возьмешься?
Рон крепко пожал короткие толстые пальцы Дэвида.
— Возьмусь!
Вторник, 29 апреля 1997 года. Раннее утро
Калифорния, ранчо «Виборита»
Сто лет назад на ранчо пасли коров, и ковбои клеймили телят, выжигая на их шкурах тавро «Вьющееся W» — изображали букву «W» из волнистых линий. Мексиканские вакерос, склонные к романтизму, именовали клеймо по-своему — «виборита», то есть «змейка».
Дэвид Валькенштейн, купив ранчо, присвоил ему испанское название, звучавшее «красивее».
Удаленная от городов и автострад, окруженная лесистыми горами, «Виборита» явилась наилучшим прибежищем для альфа-ретранслятора. Всё, как в фильме «Парк Юрского периода»: очень большие деньги обеспечивали приватность и надежное соблюдение тайны. А уж какие чудовища могут вырваться из секретных лабораторий, увлеченных и романтичных толстосумов не волновало…
…Вернувшись с конной прогулки, Рон ловко спешился и передал поводья вечно небритому Мигелю, исполнявшему роль сегундо — второго человека на ранчо после хозяина.
— Задай Гнедку кукурузы.
— Си, сеньор…
Облаченный в потертые джинсы и рубашку, сапожки и стетсон, Карлайл не играл в ковбоя. Просто, выезжая верхом, он отдыхал — отвлекался от забот и хлопот. Да и лучше думалось на природе.
Обойдя старый хозяйский дом из бревен и дикого камня, Рон вышел к огромному амбару. Сено здесь давным-давно не хранили, зато какая маскировка!
Альфа-ретранслятор еле вписался в дощатое строение — диски отражателей реяли под самой крышей. Редкие окошки пропускали мало света, и суровые формы успокоителей, сопряженных с преобразователем, глыбились молчаливо и грозно. Мега-сайенс.
Карлайл похлопал гладкий корпус энергосборника, вспоминая, как чертовски медленно крутилась лебедка служебного судна, как бесконечный черный трос аккуратно наматывался на гигантский барабан, а вокруг стелился Великий или Тихий, блистая прозрачной голубизной.
Но вот на глубине смутно забелел искореженный фюзеляж «Атлантиса», очертился четче — и плавно поднялся из волн. Вода стекала с него, забрызгивая и окропляя палубу.
Руина шаттла развернулась в воздухе, погромыхивая мятыми створками люка грузового отсека, и могучий кран бережно опустил поднятый со дна корпус в обширный трюм…
…Негабаритную находку, размером с железнодорожный вагон, перегрузили на трейлер в порту — поздним вечером, подальше от любопытствующих бездельников. Темной ночью, пока на автострадах затишье, довезли до ранчо.
Два месяца ушло лишь на то, чтобы тщательно «раскидать» довезенное — отбросить лишнее, а нужное починить, да собрать по новой схеме. Теперь преобразователь пространства работал не вовне, а вовнутрь, транспозитируя тесную кабину, одноразовую, вроде капсул «Аполлона» или «Союза»…
— Сеньор! — в полуоткрытую дверь амбара заглянул Мигель. — Хозяин звонил, сказал, что задерживается до завтра. Велел передать, чтобы без него не начинали!
— Разумеется, Мигель, — Рон вежливо склонил голову. — Я только проверю все системы… Ступай.
Дверь со скрипом затворилась, пригашая свет.
«Задерживается, значит? — подумал Карлайл. — Вот, и отлично…»
Он, в принципе, и не собирался запускать ретранслятор в присутствии Дейва — амбар не выдержит инверсии, горящие доски раскидает по всему ранчо…
А уж переходить в «Альфу» вместе с Валькенштейном, как тот мечтал, и вовсе глупость. На параллельно-сдвоенную транспозитацию просто не хватит энергии.
«Это элементарно, Ватсон!»
Нет уж, домой, в родимое альфа-пространство, он переместится в одиночку! И Дейв, если что, уцелеет — перерасход мегаватт выжжет всё, что горит. И амбар, и дом, и худущего Мигеля на пару с безобразно жирным Патриком…
«Да и фиг с ними…»
Недрогнувшей рукой Рон замкнул подачу. Загудел трансформатор. Пугая низким воем, включились накопители.
Подбежав к двери, Карлайл выглянул наружу. Никого. Притворив створку, он без шума задвинул засов. Бегом вернувшись к пультам, повключал все блоки.
«Транспозитация. Первый цикл» — вспыхнуло табло.
Время у Рона имелось, минуты две или три, как минимум, но в кабину он не вошел, а ворвался, захлопывая люк. Потому и не увидал, как затряслась дверь под ударами кулаков и сапог.
Монитор пискнул, и вывел на экран:
«Транспозитация. Второй цикл».
— Прощай, «Гамма»… — пробормотал Карлайл, прикрывая глаза ладонью…
Разъяренный Мигель ворвался в амбар, потрясая «кольтом». Замер на мгновенье, словно зачарованный узорами пультовых огоньков, и кинулся к щитам управления, обеими руками колотя по кнопкам и клавишам. Поздно.
Инверсионная вспышка полыхнула сверхсолнечным сиянием.
Тот же день, позже
Новосибирская область, окрестности озера Тенис
Цилиндрическая кабина шлепнулась на землю с высоты человеческого роста, опрокинулась и покатилась, пока Рон не догадался открыть люк. Упершись крышкой в травянистый склон, капсула качнулась и замерла.
«Станция конечная, просьба освободить вагоны…»
Чертыхаясь, Рон вылез, встал, отряхивая колени, и оглянулся.
— Ну, и где я? — пробормотал он.
Кабина транспозитировала на зеленую полянку в окружении великанских елей. Испуганные нежданным вторжением птахи возобновили свой концерт. Где-то за деревьями шумела река.
Подложив под выпуклый бок капсулы пару камней для страховки, Карлайл сунулся внутрь. Потормошил компьютер, и дисплей выдал короткий доклад.
Рон прочел — и облизал пересохшие губы. Десинхронизация какая, боже ж ты мой… А это что? Аварийное отключение успокоителей!
— Т-твою ж ма-ать… — выдохнул Карлайл.
Мигель постарался, больше некому. Прервать подачу энергии во втором цикле! Еще бы пару секунд, и…
Да к черту все! Он в «Альфе», и это главное. Он — дома!
Прикинув дистанцию, Рон сообразил, что переместило его куда-то в Азию. Сибирь? Похоже…
«Да и ладно! Раскручусь на исторической родине…»
Ну, в любом случае, следов лучше не оставлять. Сняв крышку люка, «возвращенец» докатил кабину до обрывистого бережка лесного озера, и сбросил ее в зеленую глубь. Следом, подняв веер брызг, отправилась вогнутая крышка. Концы в воду.
— И куда теперь? — пробормотал Карлайл, оглядываясь. На восток? На запад? Куда? Может, так и шагать вдоль во-он той речушки, что вытекает из озера? Куда-то же она впадает…
Звонкий выстрел из ружья пустил гулкое эхо. Палили где-то во-он за тем бором на юге… Нет, скорее, на юго-западе.
И Рон бодро зашагал в ту сторону. Хорошо еще, что сосновый лес — чистый, сибирские кедры не терпят подлеска. Минут через пять быстрой ходьбы снова пальнули.
Осклабившись, Рон чуток изменил курс. Вскоре лес поредел, а впереди обозначилась фигура человека в камуфляжном костюме.
— Эге-гей! — заорал Карлайл, искренне радуясь встрече.
Охотник удивленно обернулся. Его лицо поражало наивной, немного детской открытостью. Наверное, именно потому стрелок отпускал усы и бородку — хотел казаться старше, мужественней.
— Ничего себе! — весело воскликнул он. — А я думал, тут никого на сто километров вокруг!
— Да это всё… знакомый мой! — выдохнул Рон, на ходу сочиняя «легенду». — Фу-у-у… Еле угнался за вами! Представляете, этот придурок решил меня разыграть. Я спьяну похвастался, что выживу в тайге с одним ножом, так он меня забросил на вертолете в самую глушь! С утра блукаю, не знаю даже, куда идти…
