Характерник - Лысак Сергей Васильевич (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Ай да Иван Платов, Степанов сын! Если бы кто другой про тебя такое рассказал, то я бы не поверил. Но Матвея я давно знаю, и если уж ему не верить… Как, пойдешь в поход на турок?
— Пойду, атаман!
— Добре. Значит так, Иван. Про то, о чем мы здесь говорили, никто знать не будет. Подберем тебе с десяток казаков, которые не только саблей махать, но и язык за зубами держать умеют. В воинских делах ты еще мало сведущ, поскольку в бою не бывал, поэтому командовать во время вылазки будет кто-то из бывалых казаков, а ты ему поможешь тем, что умеешь. Если нужда появится одному к туркам идти, не побоишься?
— Не побоюсь!
— И корабль турецкий через море приведешь, когда берегов не видно?
— Приведу!
— Ладно. Для всех в походе ты будешь толмачом и писарем. Плохо то, что там не только казаки, но и московские служилые люди будут, а командовать всем царев человек поставлен.
— Царев?!
— Да. Полковник Григорий Косагов — прибыл в прошлом году на Дон с двумя полками солдат и с восемью стрелецкими приказами. Ходили на Азов, пытались его взять, да только ушли не солоно хлебавши. И отказать я не могу. Слишком сильно этот вор Стенька Разин все испоганил, что теперь казакам в Москве веры нет. Но ничего лишнего никто из государевых людей знать не будет.
— Но как же тогда я буду с казаками к туркам ходить? Вдруг, он кого-то из своих вместе с нами послать захочет?
— Не захочет, если ему толком объяснить. Ну, а ежели вожжа под хвост попадет, то… Мало ли, что во время вылазки может случиться. На засаду напороться можно, или шею свернуть ненароком… Всяко бывает.
— Так ведь бывает, что и полковники могут на засаду напороться.
— Ишь ты, какой шустрый! Иван, будем считать, что я твоих слов не слышал. Не все так просто, поверь. Нельзя нам сейчас с московским царем в открытую ссориться. Ну, а если сей царский полковник себя паном почувствует, и казаков за своих холопов считать станет… В бою ведь стреляют, а пуля не разбирает, кто перед ней — простой стрелец, или полковник. Что делать, все под богом ходим.
— А что так? Почему с царем ссориться нельзя?
— Вот любопытный! Ежели на пальцах объяснять, то царь уже давно нас под себя подмять хочет, своими холопами сделать, и земли наши к рукам прибрать. Да только, выходит не очень. Вот и заигрывает с нами. Припасы каждый год присылает, и людей служилых. Но и нам от его помощи отказываться тоже невыгодно. Вот так и живем. Поэтому, Иван, мой тебе наказ — с московскими служилыми людьми свар не затевать, и все, что говорит этот полковник царский, выполнять. Ясное дело, если только он против казаков чего не умыслит. Ну, а ежели умыслит, то тут уже Михайло решать будет, что делать. А ты ему поможешь, коли он попросит сделать все тихо. Уразумел?
— Уразумел, атаман!
— Вот и ладно. А теперь слушайте, казаки. Есть еще кое-что очень важное. Пока об этом мало кто знает, но скоро по всем городкам такое рассказывать начнут, что на сказки будет похоже. Слыхали, что в индейских землях за Атлантическим окияном какие-то тринидадцы появились? Будто бы, Господь их сюда отправил из другого мира?
— Слыхали. Врут, поди. Сплошные чудеса рассказывают.
— Может, что-то и врут. А только прошлой весной эти тринидадцы в Архангельске объявились. Пришли на шести огромных кораблях, никто таких еще не видел.
— Ну?! А откуда про то прознали?
— Гонцы вчера из Москвы прибыли. И сказывают, что действительно те корабли без парусов и без весел ходить могут, причем очень быстро. А сами тринидадцы есть как на нас похожие, так и дикари настоящие. Но все крещеные, нехристей среди них нет. Говорят, что они русские, державу свою называют Русская Америка, и речь их на нашу очень похожа. Причем три корабля назывались — никогда не угадаете. «Дмитрий Донской», «Владимир Мономах» и «Пересвет»!
— Неужто, православные?! Ведь схизматики свои корабли так никогда бы не назвали! Но… А не врут?
— В том то и дело, что не врут. Весь Архангельск их видел, они там долго простояли. Ясное дело, что-то приврали, но основное правда. Но это не главное. А главное то, что эти русские тринидадцы, или как их там называть, предложили царю не только торговлю наладить, но и с крымскими татарами все порешать. Чтобы извести это змеиное гнездо раз и навсегда.
— А им с того какая выгода, если они аж за окияном живут? И как они это сделают?
— Того не знаю. Но раз предложили такое… Три их корабля в позапрошлом году весь аглицкий флот в Немецком море разнесли в пух и прах, ничего не оставили. Причем один из них — фрегат «Дмитрий Донской». Тот самый, что в Архангельск приходил. Это уже верные сведения. Так что, думаю, и на татар у них сил хватит.
— А турки?
— Вот про турок не ведаю. Поэтому. казаки, если встретите их корабли, не вздумайте нападать. И сами ни за понюх табаку пропадете, и казаков с этими русскими немцами рассорите. Негоже нам от такого союзника отказываться. Ежели они действительно татар изведут, то уже за одно это с ними дружить стоит. Отличить их в море легко — таких громадных кораблей ни у кого нет. Мачты с парусами хотя и имеют, но могут и без парусов ходить, причем дым при этом из высоких труб между мачтами идет. А флаг у них белый с косым крестом синего цвета, не спутаете. Коли повстречаете, попробуйте дружбу с казаками предложить. Ежели сладится, то тогда и царь московский притихнет. Давно ли его послы перед казаками шапку ломали…
Переговорив с атаманами, Матвей отправился домой, а Иван решил зайти на базар прикупить письменных принадлежностей. Он ведь теперь идет в поход и утвержден самим войсковым атаманом в должности толмача и писаря. Поэтому, лучше запастись всем необходимым заранее. Побродив по базару, и сделав покупки, а заодно послушав последние сплетни, собрался уже возвращаться, как неожиданно столкнулся нос к носу со своим старым врагом — Прохором Рябовым. Причем не одним, а с двумя дружками. Надо же, давно не виделись… Прохор тоже был удивлен встречей, и тут же принялся за старое.
— А это еще что за чудо?! Ежели платье надеть — ну чисто девка будет! Постой постой… Не уж-то ты, Ванька?
— И тебе здравствовать, Прохор.
— А что это ты тут крутишься, Ванька?
— Да вот, зашел бумаги, перьев да чернил прикупить. В поход иду…
— Ты — в поход?!
Слова Ивана были прерваны хохотом всей троицы. Сам же Иван молчал и ждал. Он прекрасно понимал, что разойтись миром не получится. Прохор сам ищет ссоры. Надеется на свою силу, просто не воспринимая его, как противника. Ну что же, устроим потеху…
Между тем, смех пошел на убыль.
— И что же ты в походе делать будешь, чернильная душа? Письма писать? А кому они там нужны? Или может кашеваром? С поварешкой на турка ходить?
— Могу писарем, могу кашеваром. А могу и катом. Я ведь, Проша, хороший кат. И многое могу.
Смех сразу стих. Два незнакомых парня глянули на Ивана с нескрываемым интересом, а Прохор со злобой.
— Так уж и многое? А вот если я тебя сейчас нагайкой перетяну, что делать будешь?
— Отберу нагайку, и ей же тебя отхожу, чтобы хоть немного дурь выбить.
Повисла тишина. На них уже обратили внимание, и вокруг начала собираться толпа. Один пожилой казак попытался урезонить наглеца.
— Уймись, Прохор. Имей совесть, не задевай хлопца…
Но Рябов не внял совету. Выругавшись, он замахнулся нагайкой и ударил Вернее, попытался ударить. Иван внимательно наблюдал за противником, движения которого стали для него замедленными и легко предсказуемыми. Он быстро сместился в сторону, из-за чего летящая вниз нагайка прошла мимо, одновременно рванувшись вперед и перехватив руку противника, лишая его оружия. Незаметный удар в нужную точку, и Прохор валяется на земле, скривившись от боли. Для окружающих это заняло одно мгновение, и все удивленно ахнули. Иван же, как ни в чем не бывало, снял с плеча короб с письменными принадлежностями, поставил его на землю, и осмотрел нагайку.
— Хороша… Прошка, тебе разве не говорили, что нагайка — не игрушка? И давать ее в руки неразумным детям нельзя? Запомни это, как следует, и без нужды ей не размахивай.
