XVII. Де Брас (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович (библиотека книг бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

Мы разделили с кучером ужин пополам, и пока насыщались, он начал негромко рассказывать весьма интересные вещи, поглядывая время от времени в сторону притихшего в углу виконта:

— Господин, вы, наверное, не знаете, вы ведь не местный, но про ту усадьбу ходят разные слухи…

— Говори-говори, — подстегнул его я, — если услышу что-то новое, будешь вознагражден!..

— Как я сказал, племяш у меня там, служит, значится… давно служит… а хозяин там — молодой граф — страшный человек! Говорят, он служит самому великому кардиналу, да пребудет он в здравии, и выполняет самые жуткие и кровавые его поручения! Но это и не удивительно, если знать его историю… Благо, в усадьбе он бывает редко, наездами.

— А что за история?

Кучер закатил глаза, подчеркивая важность момента, и еще более понизил тон голоса:

— Так вот, знающие люди поговаривают, что мать молодого графа умерла его родами. А старый граф вскоре женился во второй раз на доброй красивой девушке из знатной семьи, наследнице большого состояния, но вскоре после свадьбы обнаружил страшное — на ее спине палач оставил клеймо в форме лилии — знак воров и преступников… да и состояния у нее не оказалось. Девица была обычной мошенницей. К счастью, граф нашел толковых стряпчих, и брак расторгли, а девицу изгнали.

Он посмотрел на меня, ожидая эффекта, но я молчал. Так вот, значит, откуда пошла эта история о лилии. Мачеха графа Рошфора носила клеймо, а сам еще совсем молодой в то время граф явно ненавидел ее всем сердцем и желал ее смерти. Но мошенницу никто не стал вешать на дереве, ее просто прогнали, аннулировав брак. Реальная история пошла своим путем.

— Старый граф задумал жениться в третий раз, — продолжил кучер, — и вновь чуть не стал жертвой обмана. Но в этот раз все раскрылось до свадьбы, которая не состоялась…

Н-да уж, не слишком-то весело жилось отцу Рошфора. Думаю, поэтому характер у самого графа получился столь скверным. Впрочем, послушаем дальше!

—…А вот очередная попытка обзавестись женой оказалась успешной, и у старого графа один за другим стали рождаться дети, и вскоре их родилось семеро. Вот только молодой граф оказался позабыт и позаброшен, и жил своей жизнью, как живет молодое растение, используя все возможности для того, чтобы не зачахнуть и чего-то добиться в жизни…

Припоминаю, как граф Рошфор рассказывал мне тогда в лесу, когда собирался убить меня, о своем детстве, и о том, что если бы не его дальний родственник, случайно наткнувшийся на молодого дикого графа, то вряд ли история Рошфора имела бы продолжение.

—…О дальнейшей его судьбе мне неведомо, но в усадьбе прежде он бывал нечасто. Только в последние годы сюда стали один за другим приезжать подросшие дети старого графа, которых молодой граф обожает всем сердцем и держит на всем готовом. Их обучают лучшие учителя, которых только можно отыскать в округе. Они получают полное довольствие, не знают нужды в средствах, а деньги тратят бездумно… один из них сейчас и сидит вон в том углу…

Старик замолчал. Он оказался поистине кладезем знаний. Теперь мне было все понятно. Передо мной не просто случайный родственник Рошфора, передо мной его единокровный брат. Поэтому и столь незначительная разница в возрасте. Если графу на вид было лет тридцать, то виконту — не больше шестнадцати. Все совпадает!

Шарль-Сезар де Рошфор многое перенес в детстве, и детей у него не случилось. Так что всю свою любовь он отдавал своим братьям и сестрам, которых старый граф беззастенчиво подсовывал ему «на прокорм и воспитание». Вот я и нашел слабое место неуязвимого страшного Рошфора.

Я вручил кучеру еще пару монет в благодарность за его рассказ. За сегодняшний вечер старик заработал, как за несколько месяцев. Что же, не жалко!

— У меня будет к тебе одно поручение, — сказал я ему и достал еще десять пистолей из кошеля. — Рано утром в усадьбу нужно будет доставить письмо и передать его лично в руки графу…

Глава 14

К моему огромному удивлению, ночь прошла спокойно, и я даже выспался, хотя и отдежурил свою смену с трех ночи до шести утра. А как только взошло солнце, кучер, имени которого я так и не узнал, отбыл в усадьбу с запиской от меня. Письмо предназначалось графу Рошфору, и в нем предлагался взаимовыгодный обмен на нейтральной территории. Человека за человека, Роберта за Ребекку. Сегодня, в полдень.

Место для встречи я определил, посоветовавшись с кучером, который знал вокруг все. Мы остановили выбор на небольшой поляне, почти полностью окруженной кустарниками и деревьями. Со стороны усадьбы на поляну вела широкая дорога, а вот дальний выезд был узким и неудобным. Все подъездные пути просматривались заблаговременно. Если с Рошфором прибудет большой отряд, то мы просто отступим в лес, и только нас и видели. А вот если он приедет малой группой, как было оговорено, то встреча состоится.

Я совершенно не доверял графу и понимал, что он прикончит меня при первом же удобном случае. Вот только предоставлять ему такую возможность я и не думал.

После же, когда я получу Ребекку, граф наверняка пожалуется кардиналу, но у меня до сих пор во внутреннем кармане лежала индульгенция, подписанная лично Его Высокопреосвященством, та самая, полученная за особые заслуги перед Короной. И я собирался разменять ее на жизнь и свободу девушки. Таков был план.

Старик с запиской давно уже отбыл в усадьбу на одной из лошадей, мы же выбирали позиции для засады. Карету с виконтом внутри я поставил у дальнего выезда. Самого Роберта мы легко связали по рукам и ногам, так что выбраться наружу он бы не смог при всем желании. Люка занял дозорную позицию и должен был предупредить, как только увидит группу Рошфора. Бенезит устроился с мушкетом в кустах в качестве подстраховки. И только д’Артаньян все ходил по поляне туда-сюда и что-то бормотал себе под нос. Признаться, меня это насторожило. А уж когда он взял сдвоенную седельную сумку, вытащил из нее горсть стальных шариков, а потом короткую лопатку и начал копать что-то посреди поляны, я не выдержал.

— Шевалье! А чем это вы заняты, позвольте узнать?

Д’Артаньян нервно дернул усом в мою сторону — я отвлекал его от расчетов, и, скудно цедя слова, ответил:

— Строю мины! Я придумал начинить их свинцовыми шариками! Не волнуйтесь, барон, как в прошлый раз не получится…

Я схватился за голову. В тот самый прошлый раз, о котором изволил вспомнить гасконец, он разнес целую карету на куски. В карете же находилась служанка герцогини де Шеврез, от которой тоже мало что осталось. В итоге, бедная женщина, кучера и лошади погибли бессмысленно, потому что с зарядом д’Артаньян не рассчитал. Рвануло так, что на месте взрыва образовалась воронка, как от метеорита. Не сумел он рассчитать заряд и в Париже — где теперь тот корпус университета? Нет его! Мне совершенно не хотелось, чтобы по случайности, карета с Ребеккой подвергнется непродуманному подрывному гению гасконца.

— Шевалье, — мой голос слегка срывался от волнения, но переживал я исключительно за здоровье госпожи де Ландри, — я запрещаю вам, слышите! Никакой взрывчатки! Никакой! Не смейте! Где вы вообще раздобыли порох, дьявол вас раздери?

— Еще в Орлеане, — отмахнулся д’Артаньян, — когда вы гуляли по городу, я решил пополнить запасы…

— Друг мой! — я еще никогда не был так серьезен. — Если с госпожой де Ландри хоть что-то случится… клянусь…

— Все будет хорошо! — перебил меня чертов гасконец. — Это лишь на тот случай, если что-то пойдет не по плану. И теперь-то я точно все рассчитал!..

Я не верил ему, но и возразить мне было нечего.

— Без моего приказа не взрывайте ничего! Вы поняли?

Д’Артаньян легко кивнул, демонстрируя полное согласие с моими словами, и отправился прикапывать заряды и тянуть запальные шнуры к кустам. Но я вовсе не был уверен, что он меня послушает.

Сейчас очень не хватало Атоса. Он одним своим присутствием умудрялся успокоить всех вокруг. Сейчас же нерв играл, и тем сильнее, чем ближе было прибытие Рошфора, к которому все уже было готово. Бенезит занял, как обычно, позицию в кустах, с мушкетом в руках, готовый взять на прицел каждого, кто приедет с графом. Люка так же сидел в засаде с другой стороны поляну. И только д’Артаньян еще не завершил свои приготовления. Я же остался стоять по центру поляне, а за моей спиной у выезда стояла карета с виконтом внутри. Стреноженные лошади негромко ржали, перебирая ногами, но выбраться из плетения веревки не могли. Остальные лошадки находились вне зоны видимости, укрытые за деревьями.