Двое из будущего. 1904-... (СИ) - Казакевич Максим Валерьевич (книги регистрация онлайн бесплатно txt, fb2) 📗
Перед самым декабрем японцы приступили к третьему штурму. Их артиллерия в течение трех дней крыла наши позиции огнем, а в решающий день сосредоточила огонь по горам Высокая и Плоская, а так же по второму форту и усилила его до максимума. Стреляли весь день без перерыва. Особо досталось Плоской, на которой были слабые укрепления. Высокая же держала удары, железобетон гудел, дрожал, но не сдавался. Кое где по стенам пошли трещины, кое-где, куда ранее попадали снаряды от уничтоженных мортир, произошли обвалы, но в целом укрепление стояло и защитники, пережидая обстрел в глубоких казематах, чувствовали себя в относительной безопасности. Ну а та минометная площадка, что была построена мною с обратной стороны горы вообще оставалась неприкосновенной. Туда не мог упасть ни один снаряд. И расчеты, сидя там, ожидали команды к стрельбе.
Со стороны города было видно как Высокую и Плоскую заволокло шапкой дыма, сквозь которую прорывались лишь огонь разрывов и купола взрывных волн. И шапка от них растекалась, спускалась по склонам вниз, неся подбирающейся пехоте непроницаемую завесу. Часам к четырем обстрел вдруг резком прекратился и тут же, город услышал частую трескотню пулеметов и винтовок. Штурм начался.
Я со своими людьми в тот момент находился дома и предавался ничегонеделанью. Сидел на лавочке, смотрел на прибой и слушал далекую канонаду. Утробный, низкий рокот доносился до наших мест и рокот этот, многократно отраженный от близлежащих сопок уже не походил на звуки стрельбы. Нет, он напоминал рев гигантского разъяренного слона, который крушил все на своем пути, вдалбливал своими колоннами людские души.
Данил сидел рядом со мною, курил одну папиросу за другой и хмурился. Он-то понимал, какого сейчас там людям, как содрогаются внутренности от близких взрывов и как лопаются барабанные перепонки. И хоть люди там были под защитой, а все одно — страшно когда в стену к которой ты прислонился спиной врезается снаряд.
— Скоро полезут макаки, — мрачно сказал он, сплюнув на камни и отшвырнув окурок в сторону.
— Наши должны выдержать, — высказал я свою мысль.
Данил неуверенно кивнул.
— А если не выдержат? — с дрожью в голосе вопросила Лизка: — Что тогда будет?
— Хана тогда будет, — поддержал разговор Петро, — заберутся япошки на Высокую, поставят туда свои пушки и станут расстреливать город прямой наводкой. И ничего ты с ними сделать не сможешь.
— Господи, Боже мой, спаси и сохрани, — ахнула Лизка и перекрестилась.
— Нет, не должны взять, — выдержав паузу и прислушиваясь к начавшейся ружейной трескотне, заметил я, — мы хорошо укрепления построили. Просто так их не расковырять.
— Высокую-то да. А вот второй форт япошки могут взять. Близко там свои сапы подвели и галерею там подорвать смогли. За второй форт я беспокоюсь.
Все замолчали. Нам оставалось только ждать. Данил не находя себе места, соскочил с лавочки и метнулся в дом. Потом выскочил и, накидывая на себя плохонькое пальто, в котором изредка работал по двору, побежал к калитке.
— Ты куда?
— Да щас я, Василь Иваныч, на Высокую смотаюсь по-быстрому, посмотрю там, что к чему. Сил нет просто так сидеть и ждать своей участи.
— Стой, дурак, без тебя там разберутся.
— Нет, Василь Иваныч, не уговаривайте. Вы меня из солдат выдернули, а я этого не хотел. Я бы лучше там сейчас сидел и японца бил, чем здесь вот просто так….
— Данила, не надо, — запричитала Лизка.
— А-а, — в сердцах отмахнулся парень и убежал. Прихватил с собою купленный в Америке пистолет и смылся на Высокую. Там он провел полных пять дней, сражаясь с ползущим на высоту противником, коля его штыком и охаживая прикладом. Потом вернулся уставший, грязный, вшивый, но довольный. Высоты мы удержали, все до единой. Враг, потеряв тысячи своих людей, откатился зализывать раны и подсчитывать потери.
Лизка на радостях закатила Данилу угощение. Наделала сладких пирожных и вечером после жаркой бани накормила от пуза. Ну а я, просто поставил перед парнем бутылку дорого коньяка и принялся его слушать.
— В общем, лезет узкоглазый по горе. Я выглядываю, а там их как тараканов на кухне у тещи моего брата. Капитан кричит «бей кого видишь» и мы как вдарили! Пулеметы, вы не поверите, Василь Иваныч, словно коса по высокой траве. Сзади минометы хагакают, через наши головы подарочки закидывают, ну и мы их тоже гранатами. Ужас сколько положили, кровь там ручьями по горе стекала. А еще мороз ударил и там лужи целые замерзли. А утром опять эти полезли, да на этих лужах падать поскальзываться, да скатываться начали. Офицеры ихние сзади что-то орали, саблями своими размахивали и гнали на нас своих макак. С Плоской нам хорошо помогали, постреливали тех кого мы достать не могли, да только и на них потом полезли. У них потом совсем плохо стало. Япошек на Плоской они откинули, накололи с сотню рыл, а потом их из пушек стали обстреливать, чтобы они, значит, нам не помогали. Так двое суток их и крыли и сколько там народу полегло я не знаю. Но от высоты ничего не осталось — одни ямы.
Лизка ахала и охала, хваталась за сердце и зажимала ладошкой рот, когда Данил рассказывал слишком уж страшные вещи.
— А вот еще, прилетел, значит, снаряд, да так неудачно, что попал он прямехонько в амбразуру. Пулемет вдребезги, расчет ровным слоем по стеночкам, а я в этот момент, прошу прощения за подробности, до ветру бегал. Потом возвращаюсь, а там темно, лампочки разбиты и наступаю я на что-то скользкое и падаю. Спиной приложился, вам не передать! Лежу, чувствую — что-то жесткое под лопаткой, да давит так, будто в самое сердце колет. Я поднимаюсь, рукой по спине шарю и выдергиваю знаете что?
Лизка охнула, ладошкой прикрыла в ужасе рот и с трепетом спросила:
— Что?
— Палец!
— Ох, боже мой. Господи, разве можно так?! Разве можно так с людьми живыми делать, что ж они звери такие эти японцы?
Данил успокаивающе приобнял ее за талию:
— Не переживай, Лизанька. Мы их тоже славно покрошили — век помнить будут. А потом, на третий день япошки вдруг прекратили атаки и вечером к нам поднялись две морды с белой тряпкой. Переговорщики, стало быть. Мы их трогать не стали, капитана своего вызвали и те попросили пустить на склон похоронную команду, чтобы значит своих оттащить. Ну, мы им не разрешили — чай не лето, вонять не будет, а так лежат кочерыжки, другим забираться мешают. Ну, тогда они всю правду и выложили. Оказывается на штурм этот ходил сын самого ихнего генерала…, как его там, Ноги? Да, кажется так. Ну, так вот, на этой горе он и сгинул. И попросили они пустить людей отыскать его. Ну, наш капитан и разрешил. Да только бесполезно это было — там отыскать кого-то совершенно невозможно. Тысячи там голову сложили, да многих на куски порвало от наших мин и гранат. Так и ушли япошки ни с чем, не смогли отыскать сынка генеральского. А потом уж, когда все успокоилось и наши полезли ковыряться и знаете что?
— Ну?
— Семен сабельку одну знатную нашел. Красивую, слов нет, явно не простую. Ну, наш капитан ее увидел, сабельку эту у Семена выкупил, а потом сам переговорщиков к япошкам отправил. Ну и отдал эту саблю собакам. Зря, конечно, надо было себе оставить как трофей. Ну а Семен потом нас всех угостил хорошо, все душу отвели.
И действительно, как позже я узнал, Ноги потерял в этой атаке своего сына. И все происходило именно так, как рассказывал Данил. Меч этот был семейной ценностью, и для японского генерала возвращение клинка в дом было очень важно. Потом, через пару дней Ноги в знак благодарности передал Стесселю всю ту почту, что японцы перехватывали с начала осады. Несколько сот килограммов писем доставили в город на телеге, запряженной упитанным мулом. Мул сразу же пошел на мясо, а многие письма вскоре нашли своих адресатов. Получил и я четыре письма из дома и одно от Мишки. Датировались они весенними и летними месяцами, так что никакой срочности в них не было. Но имелась в этих письмах одна важная особенность — они оказались вскрыты и прочитаны. Кто это сделал не вызывало никаких сомнений — японцы явно интересовались моими делами. И это не вызывало удивления, что-то подобного я и предполагал. Удивительно было то, что они, вскрыв эти письма и поставив на них свои клейма, все-таки их мне передали. А могли бы и зажать….
