Империя на краю (СИ) - Тамбовский Сергей (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Проехался еще на велосипеде до озера, чтобы охладить не в меру разгоряченные мозги — белочек и дятлов на сей раз не случилось, только товарняки, через один из них пришлось перелезать, дорогу загораживал, еле-еле протиснулся по тормозной площадке со своим велосипедом.
Вернулся, закусил на скорую руку, завернул в тряпочку драгоценные монеты и в гараж. А оттуда прямиком продался на улицу Свердлова, где напротив ДК им. Свердлова и располагался скверик имени Свердлова, там у нас нумизматы всю жизнь собираются. Вот по этому поводу небольшое отступление…
Три Змея Горыныча Нижегородчины
Что наш город стоит на трех Китах, Алексей Максимыче, Валерий Палыче и Козьме… без отчества, я уже кажется говорил, это все как бы на свету располагается, а сейчас речь пойдет об оборотной, ну или темной стороне монеты. Итак встречайте — три Змея… гм… Горыныча, Яков Михалыч Свердлов, Лазарь Моисеич Каганович и Генрих Григорьевич Ягода. Прошу любить и жаловать.
Яков Михалычу из этой тройки повезло больше всех, успел умереть вовремя (с его смертью в 19 году кстати до сих пор не все прозрачно — то ли он заболел испанкой, когда возвращался из Харькова в Москву, то ли его сильно побили революционные рабочие, а этот факт тщательно скрыли во избежание). Родился он здесь, работал в лавке отца-гравера на той самой улице Свердлова, там сейчас доска висит, а потом стал профессиональным революционером и съехал из города. Отец красного террора, инициатор разгона Учредительного собрания, дал старт процессу расказачивания, подписал приказ о расстреле царской семьи — вот далеко не полный перечень его достижений. Его именем названо множество населенных пунктов, улиц, учебных заведений и тд.
Лазарь Моисеичу повезло меньше. Родился он не у нас, на Украине, у нас он был председателем губкома (аналог губернатора) в 18–19 годах, санкционировал начало продразверстки в губернии, был у истоков создания регулярных губернских структур ВЧК.Потом руководил Украиной, был ответственным за сталинскую реконструкцию Москвы, московское метро некоторое время носило его имя. В период большого террора подписал довольно много расстрельных списков. В войну руководил наркоматом путей сообщения и неплохо руководил — железные дороги всю войну отработали на совесть. В 50-х не сошелся во мнениях с Хрущевым, был обвинен в организации сталинского террора, его сделали практически главным ответственным за культ личности, ушел с позором в отставку. Умер в 97 лет в своей постели.
Ну и Генрих Григорьевич наконец самый большой неудачник из этой троицы — он родился в Рыбинске, но семья переехала в Нижний, когда ему было 3 года. Дружил семьями со Свердловыми, тоже стал профессиональным революционером, после революции как-то сам собой прибился к репрессивным органам госбезопасности, один из главных создателей ГУЛАГа, инициатор строительства Беломорканала, в 36 году снят с должности наркомвнудела, в 38 был одним из главных обвиняемых на третьем московском процессе, где в числе прочего признался и в убийстве товарища Горького, осужден и расстрелян. Попал под замес короче.
Вот такие товарищи тоже занимают не самое последнее место в пантеоне так сказать горьковско-нижегородской славы… вы скажете, что не надо ворошить прошлое? И я соглашусь — ворошить не надо, но и забывать не следует. Это как песня, из которой слово не выкинешь, размер сломается сразу… или автомобиль, из которого трудно убрать любую запчасть, не поедет… или поедет, но недалеко.
А теперь к монетам… хотя нет, давайте перекинем какой-нибудь мостик от Ягоды и до монет… ну хотя бы такой…
Хорошо было бы выпустить серию юбилейных монет с руководителями советских органов безопасности: Дзержинский — Петерс — Менжинский — Ягода — Абакумов — Серов — Шелепин — Семичастный — Андропов, что ни фамилия, то гигант мысли и титан действий. Пользовалась бы большим спросом, это я вам точно говорю. Да и часто меняющаяся аббревиатура наших органов тоже могла бы стать замечательной основой для еще одной монетной серии, вы только вслушайтесь только в эту музыку сфер: ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — КГБ — ФСК — ФСБ
Ну атеперь точно про монеты…
В скверике Свердлова напротив одноименного ДК кроме бюста героя имели место нумизматы в количестве 5 штук, стояли они в рядок, разложив свой товар на клееночках и газетках на парапете, отделяющем садик от трамвайной остановки. Я окинул их всех внимательным взглядом и выбрал крайнего слева, он был постарше, с бородкой и в очках и внушал как-то больше доверия, чем остальные, я сразу окрестил его Троцким, напоминал чем-то.
— Здрасьте, — сказал я ему, — вот посмотрите, что я тут в гараже нашел, — и протянул полтинник.
Троцкий сначала на меня посмотрел, потом на монету, потом взял ее, вытянул из нагрудного кармана лупу и принялся внимательно изучать.
— Повезло тебе, мальчик (ну хорошо, что не малышом обозвал), монет редкая, могу дать тебе за нее 5 рублей.
— Извините, — сказал я задушевным голосом, — что отнял у вас время, пойду к другим специалистам, которые немного более разбираются в теме, — и протянул руку за полтинником.
— Подожди-подожди, — мгновенно испугался Троцкий, — так дела делаются.
— Так давайте уже делать дела, как они делаются, — быстро ответил я, — и не делать их, как не надо.
Троцкий еще более внимательно оглядел меня с ног до головы и спросил:
— Сколько хочешь?
— Две с половиной тыщи за комплект из 8 монет, меди, извините, нет, — и видя перекосившееся лицо товарища нумизмата, быстро добавил, — в виде бонуса дам еще гривенник 44 года, — и протянул ему оный гривенник.
Троцкий внимательно изучил и его, потом сказал:
— Мне надо посмотреть все монеты. Не здесь.
— Так поехали, вон моя машина стоит, — махнул я рукой по направлению к Лыковой дамбе.
Троцкий похоже сейчас просверлит меня насквозь своим взглядом, подумал я, ну давай же, рожай скорее, старая перечница… Перечница родила минуты через полторы:
— Поехали, — и он стал собирать свое барахло.
Ехать было недалеко, на Ковалиху. Там мы поднялись в его квартирку на 4 этаже панельной 9-этажки, он махнул рукой по направлению к креслу, чай-кофе не предложил, гад, а сам сел за письменный стол изучать сокровища. Результаты изучения он огласил через четверть часа, не меньше, я уж утомился рассматривать его книжную полку напротив.
— Тыща, — сказал он, — и деньги часа через два.
Торговались долго, отчаянно и бестолково, сошлись в конце концов на 1900.
— Ну вы же понимаете, такой шанс один раз в жизни выпадает, ловите момент, а мне очень деньги нужны, а то бы я никогда его продавать не стал, — сказал я ему на прощание. Договорились встретиться через 3 часа на Черном пруду.
Вышел на улицу, надо чем-то заняться на эти 3 часа… а поеду-ка я по книжно-пластиночным рынкам проедусь, подумал я, разведаю конъюнктуру так сказать и проведу маркетинговое исследование, чего там сейчас в ходу и почем.
Книжный черный рынок у нас всю жизнь был в садике Пушкина, который у Телецентра, вот с него и начнем… Александр Сергеич наверно был бы рад узнать, что в садике его имени сейчас не водку пьют, а обмениваются книгопродукцией.
Нет, ну нравится мне нынешнее движение, в 21-то веке чтобы припарковаться у садика Пушкина, это надо было извернуться, как уж на сковородке, да и то вряд ли помогло бы. Километра за 1,5–2 может быть, но только не здесь. А сейчас вдоль садика дорога напоминает пустыню Кара-кум, только без песка. Оставил машину рядом с телецентром (он у нас маленький и убогенький, провинция-с), пошел напрямки через рощицу, когда она закончилась, началась поляна, почти точно квадратная, а на этой значит поляне и располагался книжный значит рынок. Продавцы раскладывали свой товар прямо на земле, подстелив пленку или еще что, а самые продвинутые использовали раскладные столики.
Прошелся, приценился… преобладала естественно макулатурная тематика, Дюма-старший в основном да Уилки Коллинз и еще почему-то вознесенный советскими разнарядкамиочень высоко Морис Дрюон со своей серией Проклятые короли, совершенно безосновательно на мой взгляд. Еще были в большом почете детективы и фантастика, иностранная особенно, из соцстран меньше, а советская в самом низу этой пирамиды… ну не считая братьев Стругацких, эти ценились вровень с импортом. И совершенно не было дамских романов со жгучими красавцами и томными красавицами на аляповатых обложках — экий же здоровый кусок рынка пустотой зияет, застолбить что ли нишу? Ладно, посмотрим…
