Железный человек (СИ) - Криптонов Василий (книги полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
— Господин охотник! Христом богом прошу! Я — что угодно, любую работу выполнять готов! Хоть и правда в свинарнике, только не убивайте!
— Да видишь, какая ерунда. Нет у меня свинарника. Конюшня есть, но там ты Даниле больше мешаться будешь, чем помогать. Да и вообще, прислуга у меня выполняет чётко обозначенный круг задач. Если вдруг какие трудности, всегда можно Терминатора подключить. А лишняя единица в штате — только лишняя головная боль. Так что, видимо, придётся тебя и правда…
— Нет! — Николка зарыдал в голос. — Я ещё молодой! Я жить хочу!
— Ползунов тоже не старик.
— Отмолю! Христом-богом клянусь, все грехи отмолю! Только не убивайте!
— Смилуйтесь над ним, барин, — вмешалась жалостливая тётка Наталья. Она образовалась в дверях, тоже привлечённая сначала грохотом, а потом внезапной тишиной на подведомственной территории. — Сведите хоть к соседям, что ли. Мне давеча на рынке экономка господина Дорофеева говорила, что барин новых охотничьих птиц привёз, так прислуга в птичнике ажно с ног сбивается.
— Спасибо, матушка! — теперь Николка бросился в ноги к тётке Наталье. — Попроси за меня, век бога молить буду!
— К Дорофееву, говоришь, — задумался я. — Ладно, понял. Ребят, вы пока посидите, чаю попейте. Я мигом.
Наклонившись к Николке, взял его за шиворот. Так мы и переместились к имению Дорофеева — я и Николка на четвереньках у моих ног.
Дорофеев в этот момент исключительно удачно выходил из ворот усадьбы.
— О! — увидев внезапно образовавшуюся у ворот композицию, удивился он. — Право, даже предположить не берусь, что вы намерены делать с этим человеком, Владимир Всеволодович.
— Да понимаете, Михаил Григорьевич, в том и беда, что сам пока не решил. Думал вот с вами посоветоваться, не нужна ли прислуга?
— Хм-м. Ну, вообще, прислуга — это такая вещь, которая всегда пригодится. А что он умеет делать?
— Воровать умеет. Я его в Петербурге поймал, в Летнем саду. Теоретически — руки ловкие должны быть. Если на птичник пристроите, яйца не побьёт.
— Не побью! — ударяя себя в грудь, заверил Николка.
— Воровать? — озадачился Дорофеев. — А если он…
— Не. Это вряд ли. Я его специальным колдовским Знаком пометил. Если украдёт или сбежать попытается, тут же узнаю. И второй раз уже не помилую. Тебе как больше нравится, Николка? Свиньям на корм пойти, или тварным медведям на приманку?
Николка затрясся.
— Не буду воровать! Клянусь!
— Ну, смотри. Если с птичника господина Дорофеева хоть одна яичная скорлупка пропадёт…
— Не пропадёт! В оба смотреть буду! Нешто я, потомственный питерский вор, не замечу, коли другие воровать станут?
— Заметишь?
— Всенепременно!
— Мне кажется, Михаил Григорьевич, вариант неплохой. Попробуйте. Не понравится что-то в его поведении — зовите меня. Мои коллеги охотники большие выдумщики. Особенно по части того, как расправляться с ворьём.
— Договорились, Владимир Всеволодович.
Дорофеев коротко дунул в висящий на шее серебряный свисток. Через минуту у ворот образовался управляющий.
— Ваше сиятельство?
— Этого — сведи на птичник, — Дорофеев кивнул на Николку. — Для начала пусть научится помёт убирать. Дальше видно будет.
— Слушаюсь, ваше сиятельство!
Управляющий кивнул Николке. Тот поспешил за ним.
— Любопытный у вас досуг, Владимир Всеволодович, — вежливо заметил Дорофеев. — Ворьё в Петербурге ловите.
— Ну, ещё бы. Я же начинающий романист. Для реалистичности сюжета мне необходимо погружение в среду обитания персонажей.
— О! Кстати! Давно хочу спросить, как продвигается ваш роман?
— Довольно успешно. Уже по три тысячи знаков в день пишу. К концу месяца планирую дойти до четырёх. А там и глава в день не за горами, главное — не снижать темп.
Дорофеев глубокомысленно покивал и перевёл разговор на другую тему.
— А я снова получил письмо от сына, представляете? Он перебрался в Петербург, работает в мастерской изобретателя Ползунова!
— Что вы говорите?
— Да-да! Кто бы мог подумать. Андрей исключительно доволен. Обещал, как только выдастся возможность, навестить родной дом. Хотя я и сам давненько не был в Петербурге, как зимняя дорога встанет, постараюсь выбраться.
— Правильно. Что ещё делать-то зимой? Только на экскурсии ездить. В Эрмитаж сходите. Куда там ещё полагается…
Дорофеев рассмеялся
— Шутить изволите, Владимир Всеволодович? Для посещения Эрмитажа требуется личное приглашение особы, принадлежащей к императорской семье. Я такими знакомствами пока не обзавёлся.
— Личное приглашение? Внезапно… Ну, ничего, жизнь впереди длинная. Длиннее только очередь в Эрмитаж. Ладно, Михаил Григорьевич. Я, пожалуй, домой пойду. День какой-то суетный, бестолковый, и отдохнуть путём не дали…
Мы распрощались, и я телепортнулся домой. На этот разу уже с твёрдым намерением спать, пока трубы судного дня меня не поднимут.
Утром, позавтракав, я перенёсся в Поречье. Дубовицкий уже дожидался меня в Благородном Собрании. К моему удивлению, он был не один. Новость о гибели Абрамова успели разнести по всему городу. Светское общество до такой степени возбудилось, что даже выползло из домов раньше полудня. Небывалый случай в нашем ауле.
Меня горячо приветствовали. Выспрашивали подробности — о том, что я присутствовал на пожаре, знали уже все. Но более всего общество, разумеется, беспокоил вопрос, кто же станет новым градоначальником. Что характерно — сомнений в том, что решать этот вопрос буду я, даже не возникало.
— Разберёмся, — пообещал я. — Господин Дубовицкий, вы готовы?
Дубовицкий раздулся от важности.
— Ну, конечно же! Идемте.
Мы с ним покинули Собрание, провожаемые любопытными взглядами. Успели сделать по улице едва ли десять шагов, как рядом притормозила коляска. Нарядно одетая дама принялась расспрашивать, что случилось с Абрамовым, и кто же теперь будет градоначальником.
— Эдак мы с вами до Салтыкова год будем идти, — ценой нечеловеческих усилий сбагрив даму, сказал Дубовицкому я. Вдали как раз показался господин, который при виде нас коснулся цилиндра, разразился приветственным возгласом и ускорил шаг. — Сейчас от этого отбиваться придётся… Вот что. Стойте смирно и сохраняйте спокойствие.
Я ухватил Дубовицкого за локоть. Восстановил в памяти особняк Салтыкова. Через секунду мы стояли у ворот.
— Ох, — обалдело сказал Дубовицкий.
— Охотничье колдовство, — любезно разъяснил я.
Постучал по решётке.
— Хозяин дома?
— Дома-дома, — засуетился прибежавший лакей. — Милости просим, господин Давыдов!
Нас с поклонами проводили до дверей.
Салтыков встретил на пороге.
— Владимир Всеволодович! Какая приятная… — Тут он заметил Дубовицкого, и выражение лица изменилось. Радушная улыбка исчезла, лицо стало кислым — будто лимонов наелся. — Чем могу служить, господа?
— Какая удача, что мы застали вас дома!
Дубовицкому надо отдать должное, актерскими способностями природа его не обделила. Он буквально сиял — так, словно никакой неприязни к Салтыкову не испытывал никогда.
— А где же мне быть? — удивился Салтыков. — В это время я всегда дома, разбираю текущие дела. По моим наблюдениям, утренние часы — самые продуктивные.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул я. — А между тем всё великосветское общество Поречья находится сейчас в Благородном Собрании.
— Сейчас? — Салтыков посмотрел на напольные часы — башню из тёмного дерева. — Но ещё даже не полдень! Могу узнать, что заставило великосветское общество подняться на ноги в столь ранний час?
— А вам ещё не сообщали новости?
— Нет. Когда я работаю, требую, чтобы меня не отвлекали. Цифры, знаете ли, суеты не терпят.
— Знаю, — кивнул я. — Потому, видимо, и получилось, что вы сейчас едва ли единственный человек в городе, кто не знает, что произошло. Этой ночью погиб градоначальник.
— Абрамов⁈ — ахнул Салтыков. — Как так?
— На пожаре. — Вдаваться в подробности я не стал, сразу перешёл к делу. — То есть, градоначальника в Поречье больше нет, требуется новый. Причём срочно, а то — сами понимаете. Не мне вам рассказывать, как великолепно вёл дела Абрамов. Оглянуться не успеешь, а его крысы подчинённые растащат всё, что к полу не приколочено, потом скажут — так и было… Короче. Мы пришли, чтобы предложить вам стать градоначальником.
