Альтернатива маршала Тухачевского (СИ) - Толстой Владислав Игоревич (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Также надо было ускорять проектирование и принятие на вооружение 152-мм гаубицы М-10. Другой вопрос, что при расчете на включение хотя бы одной батареи М-10 — для начала! — в дивизионный артполк, обязательным условием было то, что М-10 должна иметь дульный тормоз, тогда она могла стать даже легче Д-1.
Вторым обязательным условием было привлечение к разработке не только наших конструкторов, но и наших технологов — полковник Ленков считал нужным ускорить организационную инновацию, изобретенную и внедренную Грабиным, лет на десять; именно эта инновация позволила принимать на вооружение орудия, максимально адаптированные к возможностям промышленности.
Вот в этом случае становилось возможным принятие на вооружение гаубиц или нового поколения, или, условно говоря, "промежуточного" поколения, пусть и менее технологичных, чем в реальности, не в 1938 году, а в 1934–1935 годах. Технологичность вполне можно было "допилить" до оригиналов и потом, это было не столь критично — а выигрыш трех или четырех лет становился принципиальным, поскольку за это время артиллерийские заводы производили бы не морально устаревшие гаубицы, принятые на вооружение еще до Первой Мировой, а современные системы, успевая насытить ими не только кадровые соединения, но и создать достаточный мобилизационный резерв.
Что интересно — когда полковник прикинул размеры возможных затрат на артиллерийские орудия новых моделей, развертывание производства всего необходимого, от сталей и станков, до боеприпасов и оптики, приборы, тягачи и полноприводные грузовики, сначала он, фигурально выражаясь, схватился за голову, поскольку суммы выходили астрономические. Потом он примерно посчитал расходы на военно-технические авантюры объекта по части артиллерии, все эти динамореактивные пушки Курчевского и полигональные снаряды, то, заметно успокоился — получалось, что выкинутых "на ветер" миллиардов вполне хватит и на дивизионную артиллерию нового поколения, и еще останется на приличную корпусную. В принципе, если ужать кое-какие траты, то, можно будет наскрести и на артиллерию большой и особой мощности, пусть и заметно более скромную, чем у Германии — но, совсем неплохую.
Переоснащение же дивизионной артиллерии системами нового поколения, притом, что войска имели достаточно времени для их полноценного освоения, вместе со всей "периферией", средствами АИР, радиосвязью, артиллерийскими тягачами и прочим хозяйством, меняло очень многое не только в возможных вариантах развития событий лета 1941 года, но и задолго до того.
Свои сложности были с нежно любимой ветеранами Первой Конной армии кавалерией. В принципе, советская кавалерия сыграла в Великой Отечественной войне не столь уж малую роль, в особенности, в начальный период войны, будучи неким эрзацем мотопехоты. Да и позже она себя неплохо показывала на сложной для техники местности, например, во время операции "Багратион". В общем, пренебрежительно отмахиваться от кавалерии Вячеслав Владимирович не собирался. Другое дело, что практиковавшееся перед войной включение в кавалерийские дивизии полка легких танков "БТ" явно было не лучшим вариантом.
По мнению полковника, куда больше пользы принесло бы усиление артиллерийского вооружения кавалерийских дивизий. Скажем, эскадрону отнюдь бы не повредили 4 82-мм миномета, благо, стандартный вес конских вьюков составлял 96 кг. Еще 10–12 вьючных лошадей, нагруженных минометами с боекомплектами, эскадрон бы особо не отяготили — а пользы от минометов было бы много.
Кавалерийскому полку были бы полезны 8 76-мм полковых пушек и 8 57-мм ПТО, сведенных в полковой дивизион. Нелишним бы стал и минометный дивизион из 12 120-мм полковых или 107-мм вьючных минометов.
Сложнее было с дивизионными орудиями — что 90-мм пушки, что 122-мм гаубицы М-30, не говоря уже о 152-мм гаубицах, были тяжеловаты для конской тяги. Соответственно, надо было или оснащать дивизионный артполк быстроходными гусеничными тягачами (на худой конец, полугусеничными), или, жертвовать огневой мощью ради подвижности, вооружая артполк 76-мм пушками и более легкими 122-мм гаубицами. В этом случае, частично компенсировать потерю огневой мощи можно было, приняв на вооружение советскую версию немецкого тяжелого пехотного орудия, 152-мм мортиру "НМ". Орудие было хорошее, спору нет — вот только его боевой вес, составлявший 1750 кг, делал его чересчур тяжелым для советского пехотного полка. Для дивизии же, при наличии 152-мм гаубиц, оно оказывалось попросту ненужным. Другим вариантом было принятие на вооружение экзотичной артиллерийской системы, разрабатывавшейся в конце 50-х годов в Чехословакии. Это была система "Кенгуру", представлявшая собой гибрид нарезного миномета и тяжелой гаубицы. В первом приближении можно сказать, что чехи "скрестили" гаубицу-пушку МЛ-20 и 160-мм дивизионный миномет, соединив ствол первой с опорной плитой и колесным ходом второго. Теоретически, систему можно было изрядно облегчить, правда, ценой существенного уменьшения дальнобойности, заменив ствол МЛ-20 на ствол М-10 — в этом случае, по прикидкам, ее можно было бы возить восьмеркой лошадей. Правда, из таких систем невозможно стрелять прямой наводкой.
Отдельным вопросом было артиллерийское вооружение танковых и мотострелковых дивизий.
"Танцевать" здесь надо было "от печки", сиречь, от общей организационной структуры данных соединений. В наличии имелись три ключевых варианта организации: советских танковых и механизированных корпусов времен войны, по штатам конца 1943 — начала 1944 года — наш танковый корпус почти точно соответствовал немецкой усиленной танковой дивизии, механизированный был сильнее, за счет наличия танков; немецких танковых и моторизованных дивизий, по штатам конца 1943 года — преимуществом их организационной структуры была лучшая сбалансированность по танкам, артиллерии, мотопехоте, частям обеспечения; и, наш послевоенный вариант, дивизионная организация по структуре 3+1+1+1 (для танковой дивизии — три танковых полка, мотострелковый, артиллерийский, зенитный полки; для мотострелковой — три мотострелковых, танковый, артиллерийский и зенитный полки).
Полковник Ленков был сторонником последнего варианта — именно в нем были наиболее полно учтены кровавые уроки Великой Отечественной. Другой вопрос, что проталкивание такой структуры обещало стать захватывающим приключением — у нас "перегрузка" танковых соединений танками продержалась заметно дольше, чем у немцев и американцев. В реальности, начало этому "увлечению", столь дорого обошедшемуся СССР, положил именно Тухачевский — вот только "Щуку съели — зубы остались", то есть, объекта давно расстреляли, а уверенность в том, что танковые части и соединения тем сильнее, чем больше в них танков, сохранялась еще долго.
Чтобы не дать этому увлечению развиться — ну очень завлекательно для краскомов выглядели танки! — следовало своевременно озаботиться созданием эффективных средств механической тяги для буксируемой артиллерии и самоходной артиллерией. В любом случае, механизированные соединения нуждались в механической тяге для буксируемых орудий, автотранспорте для снабжения, и, последнее по счету, но не по важности, в самоходной артиллерии.
Относительно первого в наличии были два варианта — имевшиеся в реальности довоенный и послевоенный. До войны у нас гнались за количеством выпущенной автомобильной техники, сделав ставку на "полуторку", представлявшую собой лицензионную версию коммерческого грузовика Форда грузоподъемностью 1,5 т, с колесной формулой 4х2, и, испытывали неудержимую, к сожалению, почти исключительно, платоническую страсть к полугусеничной технике. На практике ее почти не производили серийно. Буксировку же орудий сплошь и рядом производили тихоходными сельскохозяйственными тракторами. Послевоенный вариант сводился к серийному производству мощных армейских грузовиков с колесной формулой 6х6, и, быстроходных артиллерийских тягачей специальной конструкции.
