Шаровая молния (СИ) - Горин Андрей (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
— Да что бы ты понимала, — фыркнул Миша. — Сами то вы двух строк связать не можете.
— Да уж такие стишки у нас на улицах каждый малолетний пацан сочинить может, — фыркнула Даша.
— Да⁈ — возмутился Миша. — Ну, сочини тогда хоть пару строк. А мы послушаем.
— Легко, — откликнулась Даша. И с места, в карьер, продекламировала:
'Уронили Мишку на пол,
Оторвали Мишке лапу,
Чтоб он девушек не лапал.
С корнем вырвали язык,
Наступили на кадык.
Откусили ему пальцы,
С ходу врезали по яйцам.
Потому что Мишка очень,
Сексуально озабочен.
Вот такой вот шалунишка,
Был. Да помер, этот Мишка' ©
За столом воцарилось тяжёлое молчание, а потом послышались тихие всхлипывания. Все с удивлением заметили, что Миша горько плачет и по его толстым щекам скатываются крупные слезинки.
— Ты чего, Мишаня? — удивился Арнольд.
— Мишку жалко, — пробормотал Миша. — И себя. Я толстый. Меня девушки не любят.
— Миш. Ну ты же талантливый. Просто зачем ты всякую пошлятину пишешь. Есть ведь наверняка у тебя нормальные стихи. Вот и почитай их. — посоветовала Марина.
— Вы правда хотите услышать? — вдруг застеснялся Миша.
— Правда-правда, — подыграла подруге Даша.
Миша закрыл глаза и немного посидел, сосредотачиваясь. А потом выдал:
Памяти Владимира Высоцкого
© Наденьте шляпы, и не надо Эпитафий,
Он не терпел, когда вот так — нытьё.
Когда лоснятся глянцем фотографий,
И выдают чужое, за своё.
Когда трусливо проклинают в спину,
И отрекаются от песен, что поют.
Когда казнят и мучают невинных,
Или, когда, любимых предают.
Ещё он не терпел, когда крестятся,
Те, кто предал распятого Христа.
Когда друзей опальных сторонятся,
И предают за хлебные места.
И бьют кнутом, по согнутой спине,
Или змеино выпускают жало.
Не мог, когда с усмешкой о войне,
При нём. И чтобы, сердце жало.
Ещё. Когда безвременно пути,
Кончаются могильными крестами.
Утрите слёзы. Он их нам бы не простил.
Он не одобрил бы. Но он уже не с нами.
После того как Миша закончил, за столом воцарилась мёртвая тишина.
— Ми-и-и-ш? Это правда ты написал? — недоверчиво поинтересовалась Валерия.
Миша сидел, скромно потупив взгляд.
— Да у тебя брат и вправду талант, — протянул Аркаша. — Как говорил товарищ Сталин: «Эта штука, пожалуй, покруче „Фауста“ Гёте будет».
— Мишаня, а почему ты, правда, свои хорошие стихи не читаешь? — поинтересовался Арнольд.
— Да кому это надо, в наше время, — махнул рукой Миша. — Девчонки, как на дебила смотрят. Ботаник. Шизик. Им подавай вон мордоворота, как Пётр или такого красавчика, как ты. А мне что остаётся? Только хохмить, на грани фола. Типа:
© Он вёл себя неправильно,
Размахивал куём.
Мы славно поработали,
И славно отдохнём.
Девчонки фыркнули от смеха.
— Да нет, Мишка. Ты не прав. Надо просто чередовать хохмы с серьёзными, классными вещами. Будь проще и к тебе потянутся, — посоветовал Арнольд.
Все так увлекались происходящим за столом, что не заметили, как обстановка в зале ресторана накалилась и начались ожидаемые Петей неприятности.
Девушки, которые пришли с Дашей, пользовались большим вниманием. Местные сутенёры скрипели зубами от злости. К девушкам раз за разом подкатывали гонцы от шумных компаний, кавказцев, торгашей и каких-то приблатнённых фраеров. Но они всем отказывали. У них была другая система работы. Им нужны были солидные одинокие мужчины, способные оплатить ночь по самой высшей таксе. В результате всякая шваль была вынуждена идти по привычному пути и заказывать девиц у местных сутенёров.
Но постепенно находились знающие люди, которым нужны были именно такие спутницы. Красивые, скромные и не склонные привлекать внимание к кавалерам, пользующихся их услугами. Как говаривал товарищ Бендер, раз в стране ходят денежные знаки, то должны быть люди, у которых их много. Оба кавалера, которые увели подопечных Даши, были одного типа, пожилые хорошо одетые живчики лет за пятьдесят и по странному совпадению, оба евреи. Что характеризовало эту любвеобильную нацию с самой лучшей стороны.
После чего к двум оставшимся девушкам подсели недовольные местные сутенёры и начали вести себя развязно и угрожающе. Надо отдать должное Фёдору, что он не зря получал оговорённую с Петей дополнительную плату от девочек за охрану. Фёдор подошёл к парням и принялся им что-то втолковывать. Те сначала завелись, но Фёдор выглядел чересчур внушительно, чтобы ему можно было рискнуть безнаказанно хамить, и после нескольких минут препирательств сутенёры вернулись за свой столик. Фёдор вышел из зала, взглядом маякнув Пете, что надо выйти переговорить.
Выслушав Фёдора, Пётр не удивился, так как был готов к такому варианту развития событий. Ситуация была, в общем-то, понятной. Фёдор предупредил сутенёров, чтобы те не лезли к девушкам. Когда те стали возникать, он предупредил, что за девушками стоят серьёзные люди. Тогда сутенёры потребовали, чтобы эти самые люди явились в ресторан на разборки и заявили, что через час будут ждать у входа в ресторан.
Петя похвалил себя за то, что заранее подготовился. Так-то они и вдвоём с Фёдором отмахались бы от сутенёров, но надо было преподать им урок. Петя позвонил в Опорный пункт милиции, где дежурили несколько парней, которых они с Николаем оформили внештатниками и те согласно имеющегося плана выдвинулись на подмогу. Сначала парни заскочили в будущую Пирожковую, где согласно указанию Пети дежурили Рафик, Сашок и ещё несколько парней из его команды, а затем двинули к ресторану. Места вокруг ресторана были им хорошо знакомы, поскольку до родного Глебучева оврага оттуда было рукой подать, и парни спрятались недалеко от входа в ресторан в одной из подворотен.
Шустрый Сашок заскочил в вестибюль и через Фёдора, с которым был знаком, передал Пете, что они уже на месте. После чего Петя подошёл к столику сутенёров и предложил тем выйти перетереть.
Когда Петя вышел в вестибюль, то Сашка там уже не было. Подошедший Фёдор поинтересовался, нужно ли ему пойти вместе с Петей, но тот отказался. Вышли на улицу, и один из сутенёров предложил немного отойти в соседний двор, чтобы не устраивать разборки на глазах у людей. Петя доверчиво согласился и глаза подонка опасно сверкнули, он уже праздновал победу.
«Ничего не подозревающий Петя» подобно телёнку на поводке шёл прямо в подготовленную ловушку. Пройдя в глубину тёмного грязного двора, противники Пети резко остановились и развернувшись презрительно уставились на Петю. Краем глаза тот заметил какое-то движение на входе во двор и, кинув взгляд себе за спину, увидел, как во двор неспешной походкой входят пятеро парней приблатнённой внешности.
— Ну что? Кабздец тебе мудила! — оскалился один из сутенёров.
Петя не стал тратить время на слова и привычно мощно пробил ничего не ожидающим придуркам два прямых, отлично поставленных удара, прямо в челюсть. Отчего оба дуболома отключились и осели мордами вперёд прямо в грязь не отличавшегося особой чистотой двора. Петя ловко перепрыгнул через поверженных противников и развернулся к их дружкам.
— Опа! — удивлённо крякнул возглавлявший компанию вновь прибывших, крепкий татарин лет двадцати с типичными для борцов деформированными ушами и крепкой как у быка шеей. — Чемпион, ты, что ли⁈ — узнал он Петю.
Петя опознал в говорившим Равиля, тоже мастера спорта, но по самбо. Хороший борец и крутой парнишка. Приятелями они не были, но вращались в одних кругах и отношения у них были ровные.
