Барышня ищет работу (СИ) - Кальк Салма (читаем книги бесплатно TXT, FB2) 📗
— Так его высокородие экипаж прислал, велел привезти!
Какое ещё к бесу высокородие, думала я, переодеваясь и причёсываясь наскоро. Вышла на крыльцо, увидела незнакомого кучера, он распахнул мне дверцу.
— Прошу вас, госпожа, Матвей Мироныч ждёт.
30. Предложение, от которого невозможно отказаться
30. Предложение, от которого невозможно отказаться
Всю дорогу в экипаже я судорожно соображала — кто есть Матвей Мироныч, встречались ли мы и что ему может быть от меня нужно. Не сообразила. А потом экипаж проехал по Большой, свернул на Троицкую, и ещё немного по улице, и даже въехал в кованую ограду, и остановился у крыльца небольшого двухэтажного особняка. Мне тут же открыли дверцу.
— Прошу вас, госпожа, — ожидавший на ступенях человек поклонился и открыл дверь.
Далее у меня приняли шапку и полушубок, и проводили в некую комнату тут же, на первом этаже. Что ж, тканевые обои, мебель из тёмного дерева, обивка дивана, кресел и банкетки в тон обоев — красно-кирпичная, с золотом. И хозяин комнаты — толстый и усатый.
Так, я ж его видела, в ту самую ночь и видела, его вызывал Соколовский. Болотников его фамилия, нас друг другу представляли. Какой-то супер-пупер чиновник по магическим делам, да ещё и статский советник. Просто… просто я успела позабыть.
— Рад видеть вас бодрой и здоровой, Ольга Дмитриевна, — кивнул Болотников. — Располагайтесь, побеседуем.
— Здравствуйте, Матвей Миронович, — кивнула я и села в ближайшее кресло.
Ничего не стала спрашивать, пусть сам говорит, что от меня надо. И вообще, он же хотел, чтобы я не покидала дома? Ну, я и не покидала, пока сам не позвал.
— Сейчас чай подадут, да и закроемся, — говорил он тем временем.
И вправду, пришла горничная, принесла поднос с чашками и всякой всячиной, следом за ней слуга тащил большой фарфоровый чайник. Мне пришлось сказать, что сахар в чай не нужен, спасибо, и мёд тоже, и вообще я сама.
И когда оба они вышли из гостиной, то Болотников тут же шевельнул пальцами в сторону открытой двери — и я поняла, что он поставил заграждение. Вероятно, от подслушивания.
— Пускай видят, что мы с вами, Ольга Дмитриевна, просто чай пьём, да беседуем. Всё ж равно растащат, так пусть таскают только то, что и так всякий может знать.
О как, такой подход к возможным сплетням показался мне новым и забавным.
— Мне казалось, что правильно — если вообще ничего не таскают? — осмелилась спросить я.
— Вас видели, когда вы входили в дом? Видели. Вот и пусть знают, что вы прибыли, потому что я велел, а дальше мы с вами беседовали о деле. Если я среди бела дня заявлюсь на Четвёртую Рождественскую, там разве что самые ленивые псы не высунут носы в щели, чтоб поглядеть да посудачить, в честь какого великого праздника меня в ваши края занесло. С Софьей-покойницей мы не дружили, теперь я понимаю, почему — она, как мне кажется, вовсе магов к себе не допускала. Старалась. Когда у тебя Соколовский на пороге — попробуй, не допусти такого, — ещё и усмехается в усы, вот как.
Я только плечами пожала — ну, ему виднее, наверное. Он же продолжал.
— Вам в этом городе ещё жить, то есть — мне бы, Ольга Дмитриевна, этого очень хотелось.
Вот так.
— А у меня есть варианты? — усмехаюсь, потому что не вижу их совершенно.
У меня есть некое письмо к некоему Пуговкину, но где ж я буду его искать?
— Конечно же, у вас есть варианты, — кивает Болотников совершенно без усмешки. — Я правильно понял Соколовского, что вы по какой-то причине выросли вне магического сообщества и совершенно не владеете не только собственной силой, но ещё и всеми сведениями, которые магам вашего возраста давно известны?
— Всё так, да. Но… — надо рискнуть. — Что вам известно?
— Да почти ничего, — говорит он и пристально на меня смотрит. — Соколовский объявился у меня на пороге на рассвете, изволил сообщить о вас малую толику сведений, и что сам он покидает город на некоторое небольшое время. И попросил меня о вас позаботиться. Но я и сам совершенно не против такого рода заботы, уж не поймите превратно. Я, Ольга Дмитриевна, по роду деятельности весьма заинтересован в том, чтобы в губернии здешней было достаточно обученных магов. И чтобы эти маги приносили пользу местному сообществу.
— О да, Софья-то Людвиговна пользу приносила, — не удержалась я.
— Так вот в том и печаль о Софье Людвиговне, что больно уж неоднозначною она была. Потому что и польза от неё случилась — реальнее не придумаешь, и зла тоже достаточно. Я не тот человек, кто будет взвешивать — чего было от неё больше, добра или худа. Но и одно, и другое — было, а из песни, говорят, слова не выкинешь. Но я-то сейчас вовсе не о ней, а о вас, Ольга Дмитриевна. Вас, видимо, никто не просветил о том факте, что все маги государства Российского не просто так себе маги, а тем государством учтены. И государству польза, потому что маги есть ценный ресурс, и магам тоже неплохо, потому что возможности для жизни и для пользования своим даром немалые.
— И что же, меня тоже… нужно учесть? — не поняла я.
— Именно так. Более того, я это уже и сделал, о чём вас извещаю. Передал сведения в столицу, в магический департамент министерства внутренних дел.
— И… чем это мне грозит? — вот ведь, и что теперь?
— И мы с вами подошли к тому, что теперь. Маг может пойти на государственную службу, а может вести частную жизнь. Но — после того, как получит документ о том, что владеет своей силой полностью и не опасен для окружающих, — Болотников смотрел не злобно, но… жестковато, да.
Я даже разглядела, что глаза у него — зеленоватые, болотные, под стать фамилии. Губы под усами чётко очерчены, сейчас усмехаются — тоже жестковато. Ждёт, что отвечу?
— И кто вправе дать такой документ? — спрашиваю.
— Преподаватели любого магического учебного заведения. Либо столичной академии, либо московской, либо училища, их поболее, но тоже не слишком много.
— И… где ближайшее к нам училище?
— В Томске. Дальше — в Екатеринбурге. Здесь у нас пока не сподобились открыть, недостаточно магически одарённого населения.
— Уж во всей губернии-то достаточно, — не поверила я.
— Увы, не слишком. Но губерния велика, и дел, требующих внимания, в ней преизрядно. В общем, маги нужны, а больше образованных магов — это и больше внимания разным магическим вопросам в целом. И тут я перехожу к предложению, которое намерен вам сделать.
Что, снова предложение? Наверное, у меня на лице было написано что-то не то, потому что он снова глянул жёстко.
— Выслушайте, Ольга Дмитриевна, потом делайте выводы. В нынешнем вашем состоянии вы опасны. Маг, не умеющий управляться со своей силой — бесполезный маг, ни к чему не пригодный маг, в перспективе мёртвый маг. До тех пор, пока вы не научитесь владеть собой целиком и полностью, вас не возьмут ни на какую службу и ни на какое доходное место. Поэтому если есть в вас хоть капля разума — вы немедленно займётесь вашим магическим образованием, уж не знаю, что там у вас с образованием обычным, Соколовский сказал — есть какое-то.
— Ну, есть, а зачем сразу волочь-то на меня, будто я злостно уклоняюсь и сопротивляюсь этому самому образованию? Я всю жизнь жила без магической силы, и никак не предполагала, что столкнусь с ней!
— Ещё бы разобраться, конечно, где это вы так жили, что не столкнулись, ну да успеется ещё. Пока же я предлагаю вам вот что. Вы отправитесь в Москву, Соколовский сказал, что дал вам рекомендательное письмо к профессору Пуговкину, своему наставнику. Он и определит вам программу обучения, его объём и срок. На весь этот срок я предлагаю вам стипендию — от генерал-губернатора, есть у нас такой фонд, образованные маги нужны весьма и весьма. Стипендия позволит вам учиться и не думать о том, где искать пропитание в Москве, там всё же жизнь будет подороже, чем у нас. А после завершения вашего обучения вы вернётесь в Сибирск и не менее пяти лет отработаете под моим руководством. Сейчас у меня единственный некромант, известный вам Соколовский, а нужда есть ещё минимум в троих, только где ж их взять? Мало кто горит желанием уехать к нам, и здесь жить и работать. Поэтому я беззастенчиво пользуюсь случаем.
