Зазеркальные близнецы - Ерпылев Андрей Юрьевич (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Хорошо подкрепившись, попив горячего компота и полюбовавшись через проем пещеры на непрекращающийся и в сумерках дождь, Бежецкий подкинул в костер сучьев и воспользовался единственным доступным в его ситуации лекарственным средством: снова уснул в надежде, что крепкий, как он все же надеялся, организм сам справится с непрошеной гостьей – болезнью.
На этот раз сновидения, видимо решив, что ротмистр достаточно от них отдохнул, вернулись. Во сне Александр опять карабкался по крутым склонам, катился под гору. Глаза слепили мириады солнечных бликов на бегущей воде. Потом сновидения сделались более стройными и логичными. Он плавно шел, будто летел, едва касаясь ногами земли, по берегу, видя берега ясно, будто наяву, и деловито отмечая в памяти приметы. Пару раз пришлось пересечь вброд неширокие ручейки, впадающие в речку, один раз Бежецкий или его двойник из сна должен был по колено в воде обойти отвесный утес, далеко вдававшийся в реку, и несколько раз перебираться через упавшие с кручи стволы деревьев. Почему-то речка в его сне ассоциировалась с огромной доброй змеей, питоном к примеру, виденным в детстве в зоологическом саду. Александру через некоторое время снова чудилось, что его сознание опять вышло из тела и двигается вперед самостоятельно. Река становилась все шире и полноводнее, горные склоны по сторонам расступались. Однообразно текли часы пути, не нарушаемые никакими ирреальными событиями, обычными для снов. Наконец впереди замаячил куда более широкий, чем ранее встреченные, приток, примерно такой же, как сама река в начале пути. На этом месте Александр проснулся.
Он чувствовал себя настолько здоровым и полным сил, что возникло желание беспричинно смеяться и петь. Спать уже не хотелось, хотя, судя по освещению, рассвет еще и не думал заниматься. Небо, совершенно лишенное даже намека на облака, только слегка позеленело в «дверном проеме» пещеры, от гладкой как зеркало, маслянистой на вид воды плотными спиралями поднимался туман, в кустах робко пробовали голоса лесные пичуги. Александр сладко, до хруста в суставах потянулся и бодро вскочил на ноги, запоздало обмерев при мысли о больной ноге, про которую он совершенно забыл. Против всех ожиданий нога уже ничуть не беспокоила, причем импровизированный бинт, скомканный и грязный, валялся рядом. Когда он разбинтовал ступню, Бежецкий тоже совершенно не помнил. Помянув про себя нехорошим словом начинающийся склероз, если не шизофрению, странник поневоле сдвинул в сторону полностью прогоревшие и уже не обжигавшие угли, подернутые седым слоем пепла. Песок, напротив, еще сохранил достаточно тепла, чтобы остатки истекающего жиром печеного хариуса разогревать не потребовалось. Странное дело, рыбина, казалось, снова восстановилась за ночь, причем еще более выросла. Чудеса да и только творятся на берегу этой безымянной речки! Почему безымянной? Может быть, наоборот, данный поток носит у местного населения какое-нибудь гордое и звучное название типа Переплюйки или чего-нибудь в этом роде. Подумав, Бежецкий все же отнес неиссякаемость рыбы на счет своего вчерашнего болезненного состояния.
После вкусной и ароматной рыбы, вполне достойной императорского стола, до смерти захотелось горячего кофе. Однако никакого кофе или его заменителя под рукой не оказалось. Шутливо обратившись в мыслях к Господу, чтобы тот прислал вдобавок к самовосстанавливающемуся хариусу еще и дымящийся кофейник, Александр ограничился кипятком со слипшимися конфетками, с трудом выковырянными из кармана, с которым они успели срастись намертво, вскипятив речную воду в жестянке из-под ананасов. Упоительный аромат кофе по-турецки пришлось уже домысливать самостоятельно.
Покончив с трапезой, Александр решил не засиживаться в гостеприимном жилище, а продолжить прерванный путь, благо чувствовал себя бодро как никогда. Сделав несколько гимнастических упражнений, наклонов и приседаний, чтобы размять затекшие конечности, ротмистр разбросал угли костерка (тушить огонь скаутским способом в столь чудесно доставшемся убежище казалось настоящим кощунством) и стал готовиться к выступлению в путь.
Первым делом он осмотрел поврежденную ногу. Опухоль пропала бесследно, боль едва чувствовалась. Только при очень резком нажатии где-то в глубине ступни слегка постреливало. Ладно, жить можно, а идти не особенно торопясь – тем более. Одежда, весьма поистрепавшаяся, тоже почти (со скидкой на место пребывания и обстоятельства) в порядке. С обувью дело обстояло хуже, но пару-тройку десятков километров туфли еще выдержат (Александр вспомнил, где и за какую сумму купил их, и печально вздохнул).
Что же это так колет спину?
Александр снял пиджак и, немного покопавшись, вытянул из подкладочной ткани длинную рыжую, трехгранную, как штык старинной трехлинейки, иголку, напоминавшую сосновую. Хмыкнув, он кинул ее в догоревшее кострище и собрался было надеть пиджак, но что-то его насторожило. Что это за запах такой появился, странный для далекой от цивилизации пещеры? В углях потрескивало, и оттуда тянуло жженым пластиком. В чем дело? Нагнувшись к самому кострищу, Бежецкий разглядел что «сосновая» иголка, оплавившись, изогнулась и неохотно занялась коптящим трескучим пламенем. Вот это новость! Что же здесь за сосны такие с пластмассовыми иглами?
На этот раз он осмотрел всю свою одежду очень и очень внимательно. Так оно и есть! В ткани пиджака, брюк и даже белья он отыскал еще с полдюжины таких же иголок. Хотя поминальник, в отличие от первых, аккуратно упакованных в фольгу от сигаретной пачки, на них и не реагировал, очень уж эти игрушки напоминали сверхпортативные радиомаячки, причем неизвестной ни Бежецкому, ни создателям хитрой электроники напоминальника конструкции. Теперь понятно, почему до сих пор не видно погони: за перемещениями Александра попросту следили издалека, видимо пеленгуя его маршрут по сигналам этих микрорадиопередатчиков. Да еще посмеивались, поди, потеряв сигнал первой партии «жучков», не очень-то тщательно спрятанных. Что же с ними делать, с этими микропредателями? Ухмыльнувшись, ротмистр отыскал кусок сосновой коры побольше и аккуратно воткнул в него найденные иглы. Подумав, ниткой, выдернутой из все равно разорванной подкладки, примотал туда же пакетик с первыми «жучками». Для последнего штриха не хватало паруса… Еще минута, и кораблик весело побежал по течению реки. Теперь пусть следят хоть до полного посинения, если только куда-нибудь под кожу не запрятали какой-нибудь хитрый «жучок», пока он валялся в «санатории» без чувств. Но это, господа, уже вряд ли…
Тем временем небо между горными склонами вниз по направлению течения реки приняло пунцовый оттенок. До восхода солнца оставалось полчаса, не более. Самое время для выступления в поход.
С наслаждением выкурив одну из двух чудом сохранившихся после всех передряг сигарет (пришлось их основательно посушить у огонька после вчерашнего «душа», и теперь табак явственно отдавал смолистым дымком), Александр бодро тронулся в путь. Судя по в огне не горящему и в воде не тонущему напоминальнику, истекали пятые сутки побега. Шансы на встречу с мирными аборигенами росли с каждым шагом, на погоню соответственно в той же пропорции таяли.
Странности начались с первых шагов. К собственному немалому изумлению, Александр каким-то загадочным образом узнавал никогда не виденную им ранее дорогу. Сначала непонятную «знакомость» попадавшихся по пути ориентиров: сломанной ветром и порыжевшей на солнце сосны, скалы, причудливо выветренной и похожей на сгорбленного карлика, ручья, впадавшего в «его» реку, Бежецкий относил на совесть обычной игры воображения. Но, скользя по камням, пересекая вброд второй ручей, начал сомневаться, дежа вю ли это? Когда впереди показался неприступный утес, далеко вдававшийся в игравшую бликами гладь реки, не оставляя и миллиметра береговой полосы, сомнения переросли в уверенность: по сегодняшнему маршруту он шел уже второй раз, причем первый – во сне! Факт из области фантастики, но тем не менее – факт непреложный. Каким образом такое могло получиться? Неужели действительно его непоседливая душа выходила из спящего тела и рыскала вокруг, намечая маршрут предстоящего путешествия? Почему же он никогда раньше не замечал в себе столь явно выраженных экстрасенсорных способностей?
