Страна Арманьяк. Компиляция. Книги 1-7 (СИ) - Башибузук Александр (читать книги без .TXT, .FB2) 📗
апроши – зигзагообразные осадные траншеи, применялись для защищенного от обстрела, подхода к городским стенам.
тихие сапы – подземные галереи, подводимые под городские стены и башни, для закладки минных зарядов.
В общем, они сплошные «но». В реальной истории, в этот поход, город так и не был взят, татары сами сдались. Может и сейчас так получится. Кто его знает. Впрочем, в запасе есть еще пара козырей, правда сработают ли они или нет, я пока не знаю.
Тем временем пушки отгрохотали положенное количество раз. С гораздо более заметным результатом, но до обидного незначительным. Из башни выбило всего лишь несколько камней внешней кладки и все.
Для окончательного решения по целесообразности обстрела, я вызвал для консультации Фиораванти. Мастер долго смотрел в подзорную трубу на башню, что-то бормоча себе под нос, потом вернул прибор и огласил вердикт.
- Не все так плохо, сир. Пусть отсутствие внешних результатов вас не смущает.
- Поясните, мастер.
- Сотрясения вызывают внутренние нарушения кладки, – Аристотель устало оттер грязь на лице замызганным носовым платком. – А они до поры до времени никак не заметны. Но когда настанет критический момент, башня разом превратится в кучу камней.
- И когда этот момент настанет, мастер?
- Увы, не знаю... – ломбардец извиняюще пожал плечами. – Пока неясно. Но обстрел однозначно стоит продолжать. Возможно, с более близкого расстояния. И да, вы правильно выбрали место попаданий. А еще, если будет такая возможность, обработайте вдобавок места сопряжения башни со стеной.
- Понятно. Попробуем. А что у вас?
- Работаем. Первую осадную башню закончим через неделю. Извините, сир, совершенно нет времени... – Фиораванти быстро откланялся и убежал к себе.
- Блять, как же я ненавижу осады... – ругнулся я ему в спину на русском языке.
Вот удивительно муторное занятие. Торчишь на месте месяцами, а при штурме, шанс получить каменюкой по башке, гораздо выше чем в обычном сражении.
Татары наконец ответили на обстрел, на башне сверкнули огни в обрамлении клубков грязновато-серого дыма. Но ядра, а точнее, каменные булыжники, упали с большим недолетом.
Я слегка поразмыслил и отдал команду выдвинуться вперед еще на несколько десятков метров, после чего обустраивать капитальные позиции по полному профилю. То есть, с капонирами, защитными валами, траншеями и передвижными заграждениями. Стены слишком близко, такое расстояние, в случае вылазки, обороняющиеся преодолеют очень быстро, так что не помешает обеспокоиться обороной. И пехотным прикрытием, которым я озадачил Штирлица и Хансенса. А к ним в усиление отправил Луиджи.
А сам отправился навестить Фена. У него, в отличие от строительной площадки Фиораванти, на которой царила страшная суета, дикий ор и бардак, все было чинно и спокойно. И главное, совершенно тихо. Сам китаец, в повязанным на манер банданы платком на голове, сидел на табуреточке и неспешно попивая травяной чаек, молча наблюдал за процессом, лишь изредка подавая непонятные знаки палочкой. А подвизающиеся в него в помощниках подростки из Холмогор, неторопливо и скрупулезно отмеривая черпачками какие-то ингредиенты, ссыпали их в большой глиняный чан. Почти весь свой арсенал, за исключением небольшого количества осветительных ракет, Фен привез в разобранном виде и теперь на полянке громоздились целые штабеля бочонков, мешков, тюков и оплетённых соломкой глиняных бутылей. А еще, все здесь пропахло едким запахом какой-то химией.
- Как идут дела, мастер Фен? – я спрыгнул с лошади и отдал поводья Шарлю.
- Идут, сир, – китаец поклонился мне на восточный манер.
Помощники один в один повторили поклон. С теми же каменными мордочками, как у своего учителя. Я успел заметить, что мой обер-механикус, удивительным образом умел находить общий язык с детьми, которые, в очень скором времени, начинали его копировать. В Холмогорах, за ним вообще бегала целая толпа, почитая за кумира.
- Когда будете готовы?
- Не раньше, чем через три дня, – степенно ответил китаец.
Торопить я не стал, в связи с полной бесполезностью понуканий. Если Фен сказал через три дня, никакими силами заставить его сделать что-либо быстрее, просто невозможно.
Ну хоть так.
Немного пообщавшись с механикусом, я отправился в свой шатер обедать. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. На том и стоим. Но сначала заехал в полевой лазарет, проведать своих раненых бойцов и шалопая Антуана.
Август обосновался на живописной поляне, посередине дубовой рощицы, рядом с расположением моего отряда. Раненые лежали в палатках, которые соорудили из запасных парусов. Несмотря на легкий ветерок, здесь, как и в лаборатории Фена, жутко смердело, только не химией, а кровью и страданиями, хорошо разбавленными вонью медицинских снадобий.
Едва я подошел, как из ближайшей палатки донесся дикий вопль. Впрочем, орали совсем недолго, раздался глухой стук и раненый мгновенно замолчал.
- Август... – тихо позвал я.
- Сир? – из-под полога по пояс высунулся медикус. В правой руке, заляпанной кровью по локоть, он держал увесистую деревянную киянку. А в левой, зловещего вида медицинские щипцы.
- Занят?
- Нет, нет, уже нет...
- Что у тебя?
- Сегодня никто не умрет, – устало ответил Август. – А так, все более-менее нормально. Правда, настойка опия заканчивается. Я рекомендовал ратникам, пить за обедом по чаше травяного настоя, дабы упредить расстройство желудка и для общего укрепления, но они кривятся, мол, горький. Тишком выливают. Вы бы приказали, сир, своей властью. Меня они не слушаются.
- Обязательно прикажу, – пообещал я, а потом, заметив промелькнувшую в палатке Амину, ту самую черкешенку, подарок Мухаммеда-Эмина и поинтересовался у медикуса. – Как твоя помощница, справляется?
Утешаться с девицей у меня душа не лежала, девать ее тоже было некуда, и я отдал «подарок» Августу в помощницы при лазарете. Все же при деле будет.
- Просто отлично, отлично, сир!!! – горячо зачастил медикус. – Очень сообразительная девушка, прямо все на лету схватывает. Умная, трудолюбивая... – потом вдруг запнулся, покраснел и едва слышно попросил: – Не забирайте ее у меня, ваше сиятельство...
- Хорошо, хорошо, – я невольно улыбнулся. – Пусть у тебя будет.
Никак влюбился медикус. И не мудрено. Август отличался очень трепетным отношением к женщинам, ратники подозревали, что вообще еще девственник, а тут такая красавица постоянно под боком. И пусть, не возражаю. Девка мне без надобности. Пока без надобности, а там посмотрим.
- Благодарю за милость, сир... – лекарь полез целовать мне руку.
Пришлось нарычать.
- Сейчас как дам по шее. Знаешь ведь, не люблю. Ну все, все, свободен. А Амину позови ко мне, поговорить хочу.
Черкешенка немедля подошла и застыла потупившись. Свои прозрачные наряды она уже сняла и переоделась в длинное и глухое, черное платье, а голову так повязала платком, что выглядывала только верхняя часть лица. Впрочем, даже в таком монашеском наряде, девушка выглядела очень изящно и привлекательно. В первую очередь, благодаря тоненькой стройной фигурке и громадным жгучим глазам.
За все время владения наложницей, я не перемолвился с ней даже словечком и теперь решил восполнить пробел.
- Все ли хорошо у тебя?
- Благодарю, господин... – на ломаном русском ответила черкешенка. – Все хорошо...
Говорила она с жутким акцентом, но понять ее все же было можно.
- Откуда знаешь русский язык?
- Долго была в... – она запнулась, подбирая слова. – В Торыжке...
- В Торжке?
- Да, да, там... – закивала Амина. – При дворе хана Мухаммеда. Там и научилась у русских. Но еще совсем плохо...
- А как к нему попала?
- Купили у армянских купцов... – коротко ответила черкешенка. – И привезли, как подарок... Но хан меня не трогал, наверное, я ему не нравилась. Или для кого-то другого берег...
Было видно, что эта тема для нее неприятна и я не стал расспрашивать дальше.
