Тайный наследник.Том 1 и Том 2 (СИ) - Хай Алекс (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt, .fb2) 📗

— И много ли таких знатоков? — криво улыбнулся я.

— К сожалению для всех, достаточно. Но я действительно давно не слышал о применении рицина, господин. Кто бы это ни сделал, он неплохо сбил всех с толку.

Но следы в итоге не замел. Точнее, не пригляди за Никитой люди Лалы, у нас не было бы никаких ниточек. Может, именно поэтому и выбрали такой яд — хотели отвести подозрения от тайных служб Австрии? Или мы еще чего-то не знали?

Тоже мне, филиал Солсбери на выезде. Тьфу. А нам теперь все это разгребать.

— Благодарю за информацию, это повод задуматься, — кивнул я. — Но что скажете о самом Никите? Какие прогнозы?

Профессор залпом допил остатки кофе и с громким стуком поставил чашку.

— Буду откровенен — прогнозы расплывчатые. Отравление рицином сложно поддается лечению. Нарушения белкового синтеза, вызываемые ядом, необратимы. При этом рицин обладает замедленным действием, так что его эффект может сохраняться в течение многих дней... Все, что мы сейчас можем — оказывать активную и качественную поддерживающую терапию. Если наш пациент переживет первые несколько дней после попадания вещества в организм, при должном медицинском уходе у него хорошие шансы. А должный уход у господина Сидорова будет — этот случай на моем особенном контроле.

Ну да, конечно — такая загадка. Профессор, быть может, на этом очередную научную работу создаст. Вот только у меня не было нескольких дней. И я не хотел бросать ситуацию на произвол судьбы.

Поэтому я крепко схватил доктора за запястье — так сильно, что он вздрогнул от боли и неожиданности.

— Что вы... — его глаза заволокло пеленой.

— Отведите нас к Никите, — велел я. — Немедленно.

Глава 26

Профессор Стефанович покорно кивнул, когда я отдал ему приказ.

— Конечно, ваше сиятельство. Но должен предупредить — юноша без сознания... Его сейчас категорически нельзя будить. Это станет для пациента сущей пыткой!

— Я здесь не для того, чтобы его пытать, а чтобы ему помочь, — отрезал я. — Быстрее, доктор.

Видимо, я действительно стал лучше управляться с ментальной силой. Ментальное давление на Стефановича получилось просто эталонным: он возражал с точки зрения здравого смысла, но при этом не сопротивлялся приказам. Это — высший пилотаж работы. Человек не может тебе отказать, но сохраняет способность к критическому мышлению. Может, прав был Столыпин? Стоит заняться ментальной магией плотнее...

Мы вышли из кабинета, и профессор повел нас прямиком в палату. Здание было старым, с высокими, метра по четыре, потолками. Больничный коридор был отделан деревом, а смотровые окошки в палатах тоже имели деревянные рамы. От этого места так и пахло духом старины. Но все было чистенько и опрятно, хотя и заметно, что лишнего финансирования этой больнице не давали.

— Прошу, господа, — Стефанович остановился возле широкого окна палаты, где разместили четыре койки. Но занято было лишь две. — Вот ваш Сидоров, справа.

Я увидел его силуэт. Казалось, парень сбросил не меньше десяти килограмм. Бледный, даже какой-то сероватый, синюшные губы и пальцы. Ужасное зрелище. К Никите были подключены аппараты слежения, капали какие-то лекарства...

— Выведите его из палаты. Мы не хотим навредить второму больному.

— Но что вы собираетесь...

Над моей ладонью вспыхнул магический огонек.

— Если мы начнем работать там, то вся ваша аппаратура сойдет с ума. Дальше объяснять?

— Нет-нет, я все понял. Господи, у меня ведь совсем вылетело из головы, что у вас почти все дворяне колдуют. Но, господа, какова вероятность успеха вашего лечения?

— Выше, чем вашего, — выдохнул Столыпин. — При всем уважении к вашей квалификации. Не оскорбляйтесь, просто мы работаем с другими субстанциями.

Но Стефанович и не думал обижаться. Наоборот, его, казалось, захватила мысль, что сейчас он окажется свидетелем магической работы по исцелению. Любопытство ученого, понимаю.

— Но, прошу вас, позвольте сделать ему тесты, когда вы закончите. Я должен убедиться...

— Хорошо. Но сейчас просто выкатите его... Да хоть сюда, в коридор. Нам без разницы, где работать.

Наша беседа уже привлекла внимание нескольких медсестер. Они направились было к нам, но Стефанович передал им наш приказ. Конечно, без пререканий не обошлось. Пришлось снова продемонстрировать способности. Убедил.

Вблизи Никитка выглядел еще хуже. Да, парню крепко досталось, реально ведь болтался между небом и землей. Я чувствовал очень слабое биение жизни в нем. Доктор был прав — первые несколько дней были решающими, и в случае Никиты перелом еще не наступил.

Не сговариваясь, мы со Столыпиным сбросили пиджаки и закатали рукава. Стефанович и медсестры отошли подальше и с любопытством ожидали наших действий. Правда, я услышал, что профессор велел одной из сестер принести на всякий случай реанимационный набор.

— Готовы, ваше сиятельство?

— Да.

На этот раз я был без допинга в виде минералки, но силы во мне было хоть отбавляй. Действовали по старой схеме. Столыпин производил лечебные манипуляции, а я работал батарейкой.

Только вот эффект и светомузыка на этот раз были другими. Когда Андрей активировал «Мертвую воду», выяснилось, что яда в организме Никиты оказалось слишком много. И чтобы его выгнать, пришлось задействовать ресурсы самого организма. К счастью, куда надо был воткнут выводящий катетер.

— Ничего себе... — прошептал Стефанович, завороженно глядя, как отрава начала стремительно покидать тело больного. — Невероятно...

В этот момент Никита задергался — начались судороги.

— Ничего не предпринимать, — предупредил Столыпин. — Так нужно. Это нормально.

Секретаря потрясло с полминуты — он так и не пришел в сознание, а затем затих.

— Так, почти вся вышла, остальное уйдет по инерции, — отчитался Столыпин. — Запускаю «Живчика».

«Живая вода» окутала все тело Никиты теплым мягким светом. Это заклинание было куда проще. На «Мертвой воде» на втором курсе с первого раза не заваливались только единицы. «Живчик» же представлял собой равномерное накачивание энергией пораженные области, а затем приведение оных в первозданный вид. Впрочем, учитывая масштаб бедствия Никиты, Столыпину пришлось возиться с ним долго.

Наконец, сияние стало медленно угасать. Андрей рухнул от усталости — в прямом смысле. Я едва успел разорвать энергетическую связь и подхватить атташе.

А через несколько мгновений Никита зашевелился — сестры вытащили у него из горла трубку для дыхания. Пока он кашлял и приходил в себя, я занялся Столыпиным.

— Что ж вы так себя не бережете, а голубчик? — я подпитал его немного силой. — Зачем сначала свою израсходовал, дурень?

— Торопился... Не рассчитал...

Медики суетились вокруг почти что воскрешенного секретаря, а я привел Столыпина в порядок. Помог встать, накинул пиджак на ему плечи, убедился, что атташе снова функционировал нормально.

— Что ж, господа, отличные новости! — К нам подошел Стефанович. — Судя по всему, вам удалось. Блестящая магическая работа! Кровь забрали на срочный анализ.

— Нам нужно с ним поговорить, — хрипло сказал я. — Это срочно и очень важно.

Профессор быстро сориентировался.

— Палата два-шестнадцать пустует. Отвезем пациента туда. Но мы должны удостовериться...

— Все с ним нормально. Через час бегать будет так, что догнать не сможете.

Растолкав медсестричек, я сам взялся за каталку. Столыпин открыл передо мной нужную дверь, и безмолвствовавший до этого Никита вздрогнул.

— Вы...

— Говорить будем, — сухо сказал я. — Андрей, попросите воды для парня. Ему всю глотку той трубкой расцарапали, пока вытаскивали.

— Сейчас.

Никита пытался говорить, но ему и правда удавалось с большим трудом. Пришлось немного подправить магическим образом, но пить парень все равно хотел отчаянно — залпом выдул два стакана. Столыпин запер дверь палаты и остался у порога, а я сел на каталку и уставился на секретаря.