Время вьюги (часть первая) (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" (книги без регистрации .TXT) 📗
- Гнида. Шипит, - добродушно пояснила Магрит, заметив, что он проснулся и смотрит на растение. - Давай назовем ее Аделью? Я подумала, что раз уж это твое домашнее животное...
- Это растение. Но все равно спасибо за заботу, - поблагодарил Наклз. В голове у него уже относительно прояснилось. Во всяком случае, блестящее на солнце стекло книжного шкафа больше не стояло перед глазами. А еще маг окончательно осознал, что без деятельной помощи специалиста из Мглы вылезти невозможно. И что Магрит была редким случаем - человеком, который мог видеть некоторую часть Мглы безо всяких вспомогательных средств. Подобное случалось нечасто и обычно заканчивалось печально. За свою жизнь Наклз таких людей встречал всего троих - окружающие неизменно считали их сумасшедшими - и все они покончили с собой в сравнительно раннем возрасте. Доля иронии в его отношении к рэдской инсургентке резко поубавилась. - Ты случайно не видела, она сама пришла? Она одна была?
Магрит заулыбалась.
- Вот, ты, наконец-то мне веришь. А то мне обычно никто не верит. Нет. Там еще мужчина какой-то был. Труп трупом. Но этот из зеркала не вылезал. Так, зыркал.
"Труп трупом" сидел в кресле. А вот ублюдок, протащивший это в реальный мир - или, во всяком случае, подкинувший до самого его порога - был живее всех живых.
- Внешность запомнила?
- А то. Страшенный. Тощий, как жердь, то есть еще тощее тебя... Ой, извини.
- Да, я понял. Если покажу фотографию, узнаешь?
Магрит уверенно кивнула.
Наклз, вздохнув, поплелся за "семейным альбомом".
Отношение к магам в Каллад было более чем терпимым. Во всяком случае, им не делали татуировки с идентификационным номером на тыльной стороне ладони, как в Аэрдис, и не отправляли в подземные казематы по истечению "срока полезного пользования", как это частенько приключалось южнее Виарэ. Но строгий учет все равно вели. Во избежание непредвиденных трудностей. Раз в три года Наклза самым вежливым образом приглашали на своеобразный банкет, где настойчиво просили сфотографироваться с коллегами по ремеслу. Единственным плюсом было то, что фотографии после съемки получали и сами приглашенные. Так что у Наклза имелось нечто наподобие картотеки столичных магов. Магрит с восторгом листала тяжелый альбом из черной кожи с эмалевым калладским гербом на обложке. Своих фотографий у мага не было уже лет пятнадцать, кроме пары общих планов с Ломаной Звездой, но вот пейзажи и особенно немногие карточки с церемоний вызвали у Магрит приступы неподдельной радости.
- И часто такая красота бывает? - восхищенно прошептала она. Рэдская инсургентка, похоже, впервые в жизни видела парадные платья. Каскады воздушного кружева явно потрясли воображение девочки, не надевавшей ничего, кроме сукна и шерсти.
- Часто. И, чем хуже дела, тем чаще, - поморщился Наклз. - Раскрой на середине. Видишь общую фотографию? Полсотни людей в одинаковой форме.
- Ага, - Магрит старательно водила пальцем по черно-белой фотокарточке большого размера. - Вижу тебя. Второй ряд, пятый слева. Ты уксусу перед этим нахлебался? Э... в плане, у тебя такой задумчивый вид.
- "Трупа" ищи. Скорее всего, он здесь есть.
Маг-нелегал в столице был чем-то из категории дурного анекдота. Во всяком случае, ни о чем подобном за последнюю дюжину лет Наклз не слышал.
Девушка вдумчиво изучала фотографию не менее пяти минут, а потом безапелляционно заявила:
- Нет его тут. Но, наверное, вот это его сын, - и ткнула пальцем в молодого человека, стоящего в самом дальнем от камеры ряду. Наклз едва не фыркнул. Георг Виссэ. Вот уж чего, а этого можно было ожидать.
- Уверена?
- Ну да. Только этот лет на двадцать моложе.
"Это он просто еще не на последней стадии туберкулеза".
- Замечательно, Магрит, спасибо, - несколько рассеянно поблагодарил маг. Он уже мысленно перебирал в голове известные ему адреса хосписов.
- А что это? - девушка восторженно смотрела на несколько потускневшую фотографию набережной-променада и спокойного моря.
- Виарэ. Южное побережье. Думаю, летом ты могла бы туда съездить.
На бледном после зимы, но все-таки покрытом остатками веснушек личике Магрит отразилась напряженная мыслительная работа:
- А почему у тебя совсем нет карточек Рэды?
За отсутствие патриотизма ему выговаривала еще Дэмонра, благо давно перестала. Наклзу вовсе не хотелось по-новому объяснять, что он плохо понимает смысл словосочетания "родное пепелище".
- Потому что это неинформативно. Карточки Виарэ похожи на то, как Виарэ действительно выглядит. А, глядя на рэдские фотографии, всегда полезно справиться с географическим атласом и знающими людьми, чтобы понять: эти места уже обстреливала имперская артиллерия или еще нет?
- Или кесарская артиллерия, - сухо добавила Магрит.
- Или кесарская. На руинах обычно не написано. Во скяком случае, если им меньше тысячи лет и люди, сделавшие их таковыми, не озаботились красивой легендой.
Георга Виссэ Наклз хорошо помнил еще студентом. Маг предпочитал не расходовать свои симпатии и антипатии на людей, которым преподавал, но для Георга в свое время сделал исключение. Вероятно потому, что, как ни претило Наклзу это признавать, парень напоминал магу его самого в юности. Виссэ в свое время чудом эвакуировала из Рэды какая-то сердобольная санитарка, через год он с трудом сдал тест на знание морхэнн, получил гражданство второго класса и - к удивлению санитарки и большого количества скептиков, считающих рэдцев сугубо неспособными к обучению - прошел конкурс с высочайшими баллами по точным наукам. Но до последнего курса писал с просто ужасающими грамматическими ошибками.
Георг был феноменально прилежен, аккуратен и, как ни странно при таком сочетании, весьма одарен. Наклз был почти уверен, что молодой человек блестяще защитит диплом и останется аспирантом, однако тут вмешалось то, что нордэны называли "роком", а люди, с хорошими баллами по теории вероятностей - "неучтенным фактором".
Георг умудрился подхватить чахотку.
Заболей он лет на десять раньше, это было бы приговором, но семь лет назад все прогрессивное население уже знало, что безнадежная чахотка - это из оперы, а в жизни есть туберкулез, возбуждаемый некоей палочкой с непроизносимым названием, и его можно лечить дэм-вельдскими антибиотиками. Так что молодой и многообещающий маг не слишком испугался, во всяком случае для той скверной ситуации, в которую попал. Он обратился за советом к преподавателю, видимо как-то почуяв в бледном Наклзе родственную душу. Наклз поговорил с Дэмонрой, Дэмонра поговорила и выпила с кем-то еще, и драгоценное лекарство с Архипелага в столицу доставили меньше, чем за месяц, и по весьма умеренной цене.
Принявшего препарат Георга едва откачали. До этого Наклз был уверен, что такие совпадения случаются только в бульварных романах плохого качества, но факт оставался фактом: у молодого человека была абсолютная непереносимость данного антибиотика. А принципиально отличавшегося по составу лекарства с аналогичными свойствами не существовало.
Остальное доделали скверный столичный климат, расшатанные нервы - о существовании "рэдского синдрома" медики поговаривали уже тогда - и галлюциногены с сигаретами, как неотъемлемая часть жизни рядового мага.
Тем не менее, Георг отучился последние курсы, блестяще защитил диплом по специальности "вероятностные манипуляции" - он изучал влияние временного промежутка между событиями на эффективность работы с вероятностями. Наклз очень хорошо это помнил, потому что буквально за пару недель до защиты Георг пришел к нему - с блестящими впервые за последние несколько лет глазами - и стал с математическими выкладками рассказывать, что в некоторых случаях аксиому Тильвара можно обойти, то есть изменить уже произошедшие события. Наклз слушал внимательно. Примерно к тому же выводу он сам пришел лет за десять до того, но, в отличие от счастливого своим открытием Георга, продвинулся в этом вопросе достаточно, чтобы растерять весь энтузиазм. Выслушав студента до конца, маг попытался объяснить, что "можно" не всегда значит "следует". На первый взгляд, внушение подействовало. Во всяком случае, последнюю главу дипломной работы Георг полностью переписал: прошлое там более не фигурировало. Но Наклз сильно сомневался, что двадцатитрехлетний парень, которому вовсе не хотелось умирать от туберкулеза, воспринял предупреждение серьезно. А дров он наломать мог, причем немалых. Наклз не был его нянькой, да и в общем просто не хотел дальше копаться в этом вопросе, попутно демонстрируя излишне умному стунденту столь же лишнюю осведомленность.
