Двое из будущего. 1904-... (СИ) - Казакевич Максим Валерьевич (книги регистрация онлайн бесплатно txt, fb2) 📗
Через неделю погода наладилась, тучи ушли и выглянуло солнце, под лучами которого начал быстро стаивать зачерненный угольной копотью снег и моточайка при первой же возможности взмыла в небо. И едва приземлившись, она принесла новости — часть артиллерии малого калибра оказалась снята со своих позиций и отправлена в неизвестном направлении. Вместе с пушками исчезли и люди их обслуживающие, а так же значительная часть простой пехоты. Те места, где ранее стояли палатки оказались нынче пусты. По оценкам разведки выходило, что более десяти тысяч японской пехоты вдруг по каким-то причинам поднялись со своего места и отбыли в неизвестном направлении. И эта новость хоть и принесла радость в крепость, но и погрузила светлые головы генералов в искреннее недоумение. Стессель со штабом быстро поняли, что генерал Ноги окончательно смирился с тем, что не смог взять крепость и теперь приступил к вынужденной тихой осаде, в той надежде, что у защитников скоро должно закончиться продовольствие. А вот куда ушла часть инфантерии, которая по идее должна была штурмовать укрепления, Стесселю приходилось угадывать. Я же догадывался куда….
О том, что бой под Мукденом начался в первой половине февраля, в крепости узнали с большим запозданием. На этот раз наш миноносец впервые за два месяца прорвался в Чифу и принес оттуда свежие новости — Куропаткин под китайским городом крепко держит оборону, отражая сильный натиск японских сил. Бои там идут уже две недели и не затихают ни на один день. Японцы прут, пытаются обойти с флангов, но Куропаткин держится и вполне себе неплохо отбивается. По великой тайне консул в Чифу поделился тем, что у наших под Мукденом действительно появилась авиаразведка из двух моточаек, которые и выясняли расположение и движение сил противника. И именно это обстоятельство помогало нашим выстоять. И хоть Куропаткин придерживался старой тактики высиживания за забором и колючей проволокой, но и у него хватало сооброжаловки и кое-какой решительности, чтобы реагировать на изменения в расстановке сил. И это откровенно меня радовало. Теперь у нас были все шансы выстоять под Мукденом и не сбежать с поля боя с позором. А если учесть, что те войска, которые Ноги, в случае взятия Артура, мог бы отправить на это генеральное сражение, остались большей своей частью на позициях, то наши шансы на успех оказывались очень и очень велики. Ведь по подсчетам Стесселя мы до сих пор удерживали под своими стенами около тридцати-сорока тысяч человек. А ведь эти люди в мою историю, как подсказывает простая логика, вполне могли принимать участие в разгроме Куропаткина. Так что, Алексей Николаевич, чувствую, станете вы скоро героем Русско-Японской войны, выйдете из нее с медалями да с орденами. Как, впрочем, и Стессель. Тоже вот-вот станет настоящим героем и отхватит славы на свою голову повыше макушки. И все это получается только благодаря моим и Мишкиным усилиям. Не было бы нас — все покатилось бы по старым рельсам.
А еще через три недели высиживания за стеной укреплений к нам пришла еще одна новость — Куропаткин выстоял. Выдержал натиск, не позволил японцев обойти себя с флангов и не дрогнул. Три недели он стоял крепко, отражал отчаянные атаки противника, а под конец, когда враг стал выдыхаться, сам ударил казачьими группами в поддых японской армии. И сковал их силы, заставив прекратить всяческие активные действия. К сожалению, казачки, наведя шороха в тылах и сделав свое дело, ушли, а Куропаткин, удовлетворившись ослаблением натиска, не стал проводить поднимать войска в атаку. А так и оставил людей сидеть на своих позициях, оставаясь верным своей натуре. Не очень хорошо он сделал, спасовал, забоялся. А ведь мог единым ударом просто уничтожить противника, рассеять его по китайской земле и тем самым разом решить идущую войну. Таково было мнение многих офицеров в крепости, почти все склонялись именно к такому варианту. Но и без этого Алексей Николаевич одержал победу, не позволив разбить себя. Японец, обессилев, отошел на прежние позиции, а вскоре и вообще снялся с места и ушел. Куропаткин преследовать его не стал, предпочтя сперва пополнить резервы. Что же касается сил противника, то многие приходили к мнению, что у него просто не осталось свободных людей. То есть, потеряв десятки тысяч людей под Артуром, потеряв какое-то количество в боях на территории Китая и в боях под Мукденом, противнику просто нечем было восполнить эти потери. Все возможные резервы давно уже оказались задействованы.
В конце февраля в Артур пришла весенняя погода. Солнце смилостивилось и пролило на землю жаркие лучи, принося с собою радостное настроение. Обычно в такую благостную погоду оживают воробьи и начинают свой веселый стрекот. Но нынче в городе тихо — ни один воробей не прыгнул с ветки на ветку, ни один голубь не искупался в луже. Всех пернатых давно пожрали.
Первыми в городе и в окрестностях с голодом столкнулись китайцы. Те, после проведенных Стесселем у них реквизициями и оставшись совсем без средств к существованию, устроили охоту на летающую живность. В первый же тяжелый месяц они переловили всех птиц, поели всех собак и кошек. В летние месяца от великой нужды промышляли сбором насекомых и, высушивая их и дробя в муку, заготавливали себе лепешки. Те, у кого была возможность, выходили в море, ловили там рыбу и собирали водоросли. Пока была возможность и пока стояло теплая погода китайцы сидели на своих местах, а как пришли морозы, так и стали они сниматься со своих мест и наудачу уходить к японцам.
В городе, конечно, дела обстояли получше. Стессель не бросил гражданских, кое-что им выделил из запасов крепости, но это был всего лишь необходимый для выживания мизер и люди, в основной своей массе, голодая, искали возможности и способы хоть как-то и чем-то набить себе брюхо. И если по первому времени русские, видя как китайцы охотятся за воробьями да голубями, воротили от этого нос, то потом и сами были вынуждены взяться за подобную охоту. И довольно быстро все, что летало и жило под крышами домов, оказалось истреблено. Потому-то и тихо стало в Артуре, ни одна птичка не чирикнула бодро, ни одна кошка не потянулась блаженно на нагретом солнцем камне.
С приходом в город новостей об убедительной победе Куропаткина, люди, истосковавшиеся по сытости, то и дело заводили разговоры о том, когда нас освободят.
— Вот, — считали они, загибая пальцы, — сейчас Алексей Николаевич собирает силы, восполняет потери…. Это один месяц. Потом он пойдет искать японца…. Это, наверное, еще один месяц. Найдет он его или нет, неизвестно. Если найдет, то даст им еще один бой. Если нет, то пойдет до нас. До нас доберется еще, наверное, через пару недель…. Так, что к маю или к июню он будет уже на полуострове. И вот тут вопрос — захотят ли японцы оставаться в клещах и предпочтут уйти? Если они встанут в оборону, то, может еще месяц пройдет, прежде чем Куропаткин их сковырнет. Значит, к середине лета мы будем освобождены…, - и, прикидывая сроки, представляя, что ждать еще долго, люди вздыхали: — эх, дожить бы до этого, не подохнуть бы с голоду.
— Не подохнем, — отвечали задававшим вопросы другие. — К нам на подмогу идет Балтийская эскадра. Как прибудет, так и конец нашей блокаде. И тогда уж можно будет смело в Чифу ходить за продовольствием.
— Так говорят же, что эскадра эта не дойдет до нас.
— Это почему же?
— Так говорят, что Того не даст. Сделает все возможное, чтобы не дать ей соединиться с нами.
— Да, да, точно, — уверенно повторяли другие люди, — вот и я газетах читал еще до войны. Был такой писака один — Жириновский. Так вот тот как по полочкам всю нашу войну разложил. Все правильно писал. И про то, что крепость наша слаба, и про Куропаткина. И про Балтийскую эскадру он писал, говорил, что у нее есть высокая вероятность быть встреченной противником и быть разбитой.
— Это почему же он так считает?
— Вследствие долгого перехода. Машины устанут и многие будут требовать ремонта. Вот так. А у японцев все базы под боком, они там постоянно обслуживаются, проходят проверки.
