Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ) - Мостовский Евгений (книги бесплатно читать без TXT) 📗
— Лаврентий, а что твои агенты говорят?
— Сейчас все говорят о «Финской Гернике», говорят что мы варвары, хуже фашистов. Вот что эти летчики наделали…
— Что?! Летчики наделали? А ты со своей агентурой, что наделал? Кто в октябре говорил, что у финнов армии нет, всего пять дивизий? Кто говорил, что оружие устарело? Кто поляков проморгал? Мы с тобой еще разберемся! — и Вождь грязно выругался по грузински. Берия сидел не жив, не мертв. Такой реакции на невинную провокацию он не ожидал.
— Товарищ Кузнецов, на всякий случай, отправляйтесь в Мурманск, войны не допустим, но будьте готовы и не так как осенью, когда палили по английским эсминцам и не попали. После того как по глупости, чуть не потеряли «Киров», у правительства особой веры флоту нет. Вячеслав, собирайся, в Стокгольм полетишь. Там эти ничего не могут, только грызутся между собой, мир будешь заключать. Взяли Выборг, не взяли, теперь уже не важно. Нам войны со всей Европой, из-за каких-то вшивых финнов еще не хватало. Ни кому ни чего доверить нельзя. Ни чего не готово!
У Вяйно Таннера был исключительно плохой день. Было раннее утро 3 апреля, среда. Финский министр был в Стокгольме и общался со шведским премьером Пером Альбином Ханссоном и его министром иностранных дел Кристианом Гюнтером. Переговоры шли в роскошном кабинете шведского премьера в Канцелярии правительства. Вдали блистали огни «Северной Венеции» — в противоположность затемненному Хельсинки. Переговоры шли плохо. На самом деле все шло плохо. Позавчерашний «марш калек» поставил страну на грань раскола, по сути это была слегка прикрытая угроза военного переворота. Напуганный президент, оказавшись под давлением, сформировал делегацию для переговоров о мире. В нее вошли Паасикиви, Рюти, близкий друг и соратник Маннергейма генерал Рудольф Вальден — который, как и Паасикиви, представлял Финляндию на мирных переговорах с русскими в Тарту. Вошел в делегацию и Вяйно Войонмаа, бывший министр иностранных дел и член финского парламента от социал-демократов. Таннер, который столько сделал для достижения мира, ведя постоянные консультации с мадам Коллонтай еще с начала января, оставлен координатором между шведами и финнами, но до самих переговоров допущен не был. Шведы были обеспокоены, война стремительно приближалась к их границам, с востока шел Сталин, а с юго-запада Деладье и Чемберлен готовились захватить Норвегию, попав между молотом и наковальней, шансов остаться нейтралами, было все меньше и меньше. Шведы требовали, что бы финны как можно скорей приняли условия Москвы и прекратили войну, за это они предлагали кредит в 250 миллионов крон на «беженцев». Инструкции Таннера говорили о 400 миллионах с формулировкой «на любые цели» да еще и с оговоркой, что Шведская сторона «окажет давление на русских». Премьер Ханссон отказывался, не взирая на то что самолет с Молотовым вот-вот должен приземлиться. Все шло плохо.
Внешне Рюти, воплощение банкира в отутюженном костюме и с аккуратным пробором, был спокоен как всегда — финансист с железными нервами. Однако можно себе представить, какие мысли обуревали его по пути в Стокгольм. Сделает ли Сталин «широкий жест», как предположила мадам Коллонтай, и попросит меньше территорий? Сколько еще продержится побитая и истощенная финская армия на последнем рубеже обороны у ворот Выборга? Как отреагируют Англия и Франция на финскую двойную игру?
Еще важнее, как отреагирует финская общественность, не говоря о войсках на фронте, когда они узнают о том, что их правительство ведет переговоры с проклятыми русскими свиньями? Смогут ли они принять мир? И какой мир они смогут принять? Явно не тот, который имели в виду Сталин и Молотов. В это время стальные нервы Рюти нужны были как никогда.
Первый раз о мирных переговорах Каллио заговорил с ним месяц назад, на открытии «Выставки трофеев» в Выставочном комплексе Хельсинки. Здание должно было использоваться для соревнований по разным видам спорта в Олимпиаде 1940 года. Среди прочих экспонатов это странное шоу включало в себя остатки двух сбитых бомбардировщиков — ТБ и СБ, разные виды советских боеприпасов, включая козырную карту Кремля — ненавистные «молотовские хлебницы», в каждую из которых помещалось шестьдесят зажигательных бомб. Они причинили столько бед и разрушений по всей стране. Были и мины, спускающиеся на парашютах, которые применялись русскими в Финском заливе, и только что прибывшие на фронт так называемые «электронные» зажигательные бомбы. Рядом с бомбардировщиками стоял манекен советского пилота в комбинезоне, с кислородной маской. На этой выставке, которую в первый день посетили 13 000 зевак, также было два советских танка, — гигант СМК и легкий Т-26 на башне которого явно были видны пробоины от финских противотанковых пушек. Также на выставке были представлены русские полевые и горные пушки, поражала воображение гигантская 203 мм гаубица — «Карельский скульптор». Рядом с самолетами для непонятливых посетителей стоял плакат, где было написано впечатляющее количество советских самолетов, сбитых финскими зенитчиками и летчиками при помощи усердных воздушных наблюдателей «Лотта Свярд». На тот момент сбитых самолетов было 687.
Среднестатистический житель Хельсинки мог видеть, что Финляндия все еще побеждает в войне, и эта диковинная выставка только усиливала эту иллюзию. Президент тогда сказал, что мир должен быть «почетный» и требовать репарации с СССР наверное не стоит. У Рюти глаза полезли на лоб от такого заявления, нет, он конечно понимал, что Кюёсти Каллио далек от реального понимания дел, но не настолько же. Страна изнемогала в неравной борьбе с «Восточным гигантом», потери убитыми приближались к 15 тысячам человек, многие города подверглись разрушению, а президент наивно верит, что «Заграница нам поможет» и размышляет о репарациях от Советского Союза! За прошедший месяц ситуация только ухудшалась, войска отступали, бомбардировки усиливались, удар по Выборгу был невероятным, сам Виипури, который когда-то считался самым утонченным и оживленным городом Финляндии, превратился в тень. Здания были разбиты, парки усеяны воронками от бомб, а по когда-то оживленным улицам, сейчас засыпанным битым кирпичом и щебнем, ходили только часовые и голуби. «Мертвый город, ждущий Страшного суда», — так описал его потрясенный Вебб Миллер в статье в Юнайтед Пресс после своего визита в город 1 апреля: — «В том, что когда-то было самым веселым городом Финляндии, центром туризма озерного края, не осталось живых существ, за исключением часовых, нескольких солдат и голубей. В городе стояла мертвая тишина. Во время нашего пребывания в городе был только один мощный взрыв, где-то на южных окраинах города…». Наступление конца стало понятно всем, кроме президента Финляндии, который с оптимизмом идиота, говорил о неизбежной победе. К реальности руководителя государства вернул «марш калек» и личная встреча с взбешенным Маршалом, о чем они говорили можно только догадываться, но в этот же день была сформирована делегация для ведения переговоров о мире, а сам Каллио свалился с инсультом. Как будто подслушав жаркие дебаты в Хельсинки, Москва объявила о прилете в Стокгольм Молотова. Война длившаяся четыре месяца внезапно покатилась к своему завершению.
Франклин Делано Рузвельт прочитав личное письмо Маршала Маннергейма, задумался. Разыграть «Финскую карту» на предстоящих президентских выборах было бы не плохо. По примеру Вудро Вильсона выступить «Голубем мира» в Советско — Финской войне весьма заманчиво. Симпатии американцев на стороне Суоми, если подтолкнуть переговоры и громко заявить о том кто принес покой исстрадавшемуся северному народу, то дополнительные голоса будут обязательно. К тому же подставить ножку англичанам, сделав их высадку в Норвегии, абсолютно нелегитимной! Заманчиво. Очень заманчиво. Решено, готовим инструкции послу в Швеции, как его там? Не помню, да и черт с ним. Инструкции по участию в переговорах и что б быстрей шевелились — чек от Правительства Соединенных Штатов, скажем на миллион долларов на…., на гуманитарные цели, пускай восстанавливают свой разбомбленный город, как его там? Не помню, да и черт с ним.
