XVII. Грязь, кровь и вино! (СИ) - Башибузук Александр (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt, .fb2) 📗

— Люди Гастона? Черт подери, я так и знал, что он тут при деле! Я чувствую, он что-то затевает… это все неспроста! Они вечно интригуют с маман против меня, мне это так надоело. Сделайте с этим что-нибудь! Мы должны узнать все их планы, вы слышите меня!

— Скоро вы все узнаете, Ваше Величество, я делаю все для этого возможное!

— В прошлый раз я давал вам неделю, чтобы найти де Браса, но вы не справились. Сейчас я даю вам три дня! После этого потребую полного отчета! Вы слышите, у вас всего три дня!

Кардинал вновь тяжело вздохнул, с видимым усилием встал на ноги, и поклонился еще раз.

— Через три дня вы будете знать все, Ваше Величество. Я обещаю!

*****

Ночь прошла тяжело. У меня поднялась высокая температура, все тело горело огнем и ничего не помогало. Я чувствовал, что меня оборачивали в мокрые полотенца, постоянно обтирали лицо, давали пить какие-то горькие настойки, но я все равно бредил, метался в жару и приходил временами в сознание лишь на пару минут, чтобы попросить парацетамол, выматериться и вновь провалиться в беспамятство.

— Ты же опытный человек, профи, чего артачишься? — Крупный мужчина с породистым лицом недоуменно смотрел на меня, я же безразлично глазел в окно на зимний город, ярко украшенный к Новому Году, и спешащих по своим делам людей. Мы сидели в просторной машине на заднем сиденье и беседовали. Точнее, говорил он, а я слушал. — Сделай, как он просит, и десять миллионов евро поступят на твой счет в тот же день!

— Что мне евро, когда кругом санкции?

— Издеваешься? У тебя столько личин, деньги переведут на любой из твоих зарубежных счетов, только скажи, на какой именно.

— Скучно там, за границей, холодно опять же, и народ унылый. Тоска.

— Знаешь, что? — Мужчина начал раздражаться. — Дело твое. Это был последний разговор, последнее предложение. Дальше решай свои проблемы сам.

— Я всегда решаю свои проблемы сам…

Опять я провалился в воспоминания о своей прошлой жизни. И опять мало что понял из тех отрывков, что пробивались через барьер заблокированной памяти. Финал этой истории я уже видел — там меня застрелили прямо в голову. Теперь мне демонстрировали, так сказать, предысторию. Но я даже имени своего вспомнить не мог, ни одного близкого лица не помнил. Пустота.

— Вы слишком нагло посмотрели на меня, будьте любезны объясниться!

— Что вы говорите? Я смотрел вовсе не на вас, а вон на ту прелестную девушку, продающую цветы. Вам довольно такого объяснения?

— Это даже хуже. Значит, вы смотрели сквозь меня!

— Я смотрел мимо вас, это иное. Но если вы настаиваете…

— Да, сударь, я настаиваю. Вы оскорбили меня, и я требую извинений! Иначе…

— Иначе?

— Иначе мы прогуляемся с вами к монастырю Дешо, там есть одна полянка, где мы сможем уладить все наши разногласия.

— С удовольствием! Я как раз хотел размяться с утра пораньше!

— Немедленно?

— Разумеется, такие дела не могут ждать до обеда…

— Ваше имя, сударь?

— Шевалье де Латр, мушкетер Его Величества.

— Шевалье де Брас к вашим услугам…

Как же легко все оказалось. Отыскать де Латра, последить за ним денек-другой, запомнить все его обычные маршруты, а после под выдуманным предлогом бросить ему вызов. Главное, без лишних свидетелей, все, как я хотел. Теперь остается только заколоть юношу, и задание выполнено. Пара пустяков…

Вот так, оказывается, де Брас вызвал его на бой, после чего хладнокровно убил уже моей рукой. Ну, или почти моей. Иногда я сомневался, кто отдает приказы телу: то ли я сам, то ли действовала некая мышечная память шевалье. В любом случае, теперь я точно увидел, что убили де Латра безо всякой жалости, расчетливо, как свинью на бойне. Де Брас выступил в роли обычного средневекового киллера, убийцы по найму. Признаться, действовал он продуманно и задачу свою выполнил. И, скорее всего, никто и никогда не узнал бы о его участии в дуэли, если бы не излишне ревностно выполнявший свои обязанности новый слуга Перпонше, вернувшийся к стенам монастыря, чтобы позаботиться о теле убитого юноши. Право, никогда не знаешь, какая доска на мосту окажется гнилой.

— Сука! Сука! Дерьмо! Мать вашу, демоны, отпустите меня обратно!

— Доктор, он опять бредит! Что это за язык, на котором он говорит? Какое-то варварское наречие… Дайте ему еще порцию вашего отвара!

— Ваша светлость, при всем уважении, в таких дозировках его принимать опасно. Рана зашита и смазана особой мазью, способствующей скорейшему выздоровлению. Теперь больной должен сам побороть свой недуг, только таким образом возможно исцеление организма…

— Я вас на плаху отправлю! Лично прослежу! Отвар, живо!

— Ну, если вы настаиваете, Ваша светлость, то под вашу ответственность…

Горло и пищевод обожгло, словно я глотнул расплавленную лаву, я захрипел, нечем было дышать. От меня валил пар, как от печи.

Я на секунду раскрыл глаза и увидел растрепанного мэтра Бомарше, стоявшего подле моей постели, и склонившееся прямо надо мной лицо Мари, взволнованное и безумно прелестное. И не только лицо: корсет ее был слегка ослаблен, и грудь герцогини волнующе колыхалась прямо перед моими глазами. Мари держала в руках чашку, из которой только что поила меня тем самым ужасным горьким раскаленным отваром.

— Милая Мари, вы — ангел! Я люблю вас!.. — прошептал я, едва ворочая губами, и потянулся было руками к ее талии, желая обнять красавицу, но это движение сожрало все мои оставшиеся силы, и я вновь потерял сознание. На этот раз обошлось без видений.

*****

Не знаю, подействовал ли на меня отвар или сработала чудодейственная мазь, а может, организм и молодость взяли свое, но проснулся я в бодром расположении духа, а жар, как рукой сняло. На де Брасе все заживало, как на собаке. В прежней жизни с подобной раной я провалялся бы в постели неделю-другую. Но вот стоило мне потянуться, и бок пронзила боль. К счастью, не столь острая, как прежде, но ближайшие дни мне явно стоило поберечь себя.

Солнце пробивалось сквозь чуть приоткрытые ставни, яркими лучами оповещая о начале нового дня. Где-то за окном пели птицы, трещали цикады, невдалеке блеяли козы, периодически раздавался собачий лай, крепко пахло навозом. Идиллия, деревня, чертов рай, мать его!

Я лежал в постели, полностью обнаженный, только перетянутый поперек живота какими-то тряпками, видимо, местными аналогами бинтов.

В комнате больше никого не было, рядом на кособоком табурете была сложена одежда. Опять барон позаботился и выдал очередную порцию вещей из своих закромов. Очень мило, учитывая, что каждый предмет одежды стоил не дешево, а барон не мелочился.

Стараясь более не совершать резких движений, я в несколько этапов встал с постели и самостоятельно оделся, не забыв нацепить и перевязь со шпагой. Дворянин я или кто? Право имею?

Дверь в комнату без стука отварилась, и внутрь ввалился Бомарше с кружкой в руках. Выглядел доктор усталым и невыспавшимся. Темные круги под глазами, чуть замедленные движения — он явно бдил всю ночь над моим бренным телом.

— Шевалье? — Его удивление было искренним. — Вы уже на ногах? Но ведь всего десять часов назад я зашивал вашу рану. Вам рано вставать! Вы должны лежать и пить отвары!

В качестве подтверждения он продемонстрировал мне кружку, из которой валил густой пар, а ядреным запахом можно было морить клопов.

— Хватит ваших мухоморов, доктор. Я совершенно здоров! Благодарю вас за заботу и терпение.

— Почему мухоморов? Лишь один раз, когда вы не могли вспомнить свое прошлое, я позволил себе добавить маленький кусочек, плюс некая доза опиуматов… Но ведь помогло же! Мой личный рецепт!