Альпинист. Книга 2 (СИ) - Волков Тим (книги без регистрации полные версии TXT, FB2) 📗

— Андрей! Берегись! Володька предатель!

Ветер подхватил эти слова и швырнул их мне прямо в лицо колючим плотным снегом.

Глава 24

Штурм

— Я не предал свою мечту, понимаешь? Я шел к ней до конца. Пик Победы — это так, хоть и значимое событие, но не моя мечта. Тем более не я руководитель группы, хотя думал, что им стану. Но я не в обиде, Андрей. Правда. Ты действительно достоин этой должности и тебя назначили справедливо, тут без вопросов. Даже рад за тебя, что все так сложилось.

— Володька… — только и смог вымолвить я. — Как же так?

Парень покачал головой.

— Прости, Андрюха. Хотя, едва ли ты простишь. И едва ли поймешь. Но я шел к своей мечте. Да, весьма жестко. Но это мой путь.

— Что они предложили тебе?

— Участие в международной экспедиции на Джомолунгму. Величайшая вершина мира, легендарная, восемь с половиной тысяч метров. Да мне ли тебе рассказывать? Ты сам прекрасно знаешь, что это за гора.

— Ты правда думаешь, что они дадут тебе обещанное? Они предадут тебя. Используют и тут же выкинут в мусорку, как использованный ненужный товар. Как салфетку.

— У меня в кармане уже часть документов.

— Они могут напечатать любой документ. Он не стоит и ломаного гроша. Володька, ты же умный парень. Неужели ты этого не понимаешь?

И я вдруг понял, что и в самом деле не понимает. Мечта его была слишком большой — еще бы, Джомолунгма! — она загородила собой весь свет и обзор, и он уже не видел ничего, кроме горы. Как бывает, когда слишком яркий свет бьет в глаза и человек перестает что-то видеть, слепнет, так и мечта ослепила его, не давая понять реальность.

А вот я видел. Я встречался с Вектором и понимал что это за человек. Он пообещает все, что угодно. И непременно обманет.

— После того, как все будет здесь закончено, я отправлюсь в аэропорт — там меня будет ждать небольшой самолет. Потом — переход границы и подготовка. Долгая, около двух лет. Но оно того стоит. Пойдем по маршруту Эдмунда Хиллари, первого покорителя горы, через Южное седло. Представляешь?

Говоря это, парень выглядел счастливым мальчиком, которому отсыпали целый грузовик конфет. Он светился от радости.

— Володька… — сокрушенно пробормотал я. — Что же ты натворил? Все у нас было впереди, понимаешь? Покорили бы Победу, о нас бы заговорили. Не сейчас, но через год, собрались бы в Спорткомитете, предложили бы и эту идею — взойти на Джомолунгму. Думаешь, не поддержали бы нас?

Володька усмехнулся.

— Ты правда веришь, в то, что сейчас говоришь? Советский союз никогда еще не восходил на эту гору. И едва ли взойдет в ближайшие лет десять. А я хочу туда прямо сейчас! Я иду за мечтой, Андрей. Вот в чем наше отличие. Ты остановишься, если на пути встанут друзья. Я — нет. Пусть это звучит жестоко, мерзко, гадко — называй, как хочешь. Но это так. Победителей не судят. И когда я буду там, на вершине мира, на Джомолунгме, именно об этом и буду думать — победителей не судят. А я буду победителем.

Володька взял в руки ледоруб, прищурился.

— А теперь извини, Андрей. Не принимай близко к сердцу. Так надо. Для дела надо. Приятно было с тобой иметь дело.

И двинул на меня.

— Андрей! Берегись! — крикнула Леся.

Но я ожидал такого поворота событий и потому встретил удар ледоруба своим. Наши инструменты звякнули друг об друга, высекая искры, словно настоящие мечи.

Володька был крепок, силен. Я же — ослаблен долгим переходом. Да и разряженный воздух горной высоты не способствовал схватке. Но когда на тебя летит ледоруб, тут уж не до слабости. Отбивай — иначе умрешь.

Еще одна атака. Я увернулся, попытался поставить противнику подсечку.

Но Володька оказался на чеку. Он тоже одно время ходил на секцию бокса и потому достойно бился.

Я пропустил прямой в скулу, попятился назад. И едва не полетел вниз, в снежный обрыв. В последний момент удалось выкинуть ледоруб вперед и зацепиться. Володька бросился ко мне, но я увернулся и от выпада и парень чуть сам не улетел вниз.

— Вставай! — рявкнул он.

Володька теперь был словно чужой, будто какая-то иная сущность, злая, черная, поселилась в его теле, заняла его разум. И даже лицо, до того добродушное, округлое, вдруг стало каким-то угловатым, жутким.

— Вставай! Поднимайся! — повторил он, не желая рисковать и пытаться сбросить меня с высоты.

Я подтянулся, встал.

— Володька, одумайся, пока не поздно! — попытался достучаться до него я.

Но было бесполезно. Парень не произнес даже слова. Вновь ринулся в атаку.

Ледоруб просвистел у самого моего виска. Это прибавило адреналина, он вскипел в крови, заставляя ощутить мир особенно остро, во все его деталях, будто кто-то выкрутил все настройки на максимум. А еще он загасил страх, сковывающий движения. Страх не за себя, но за друга, которому я инстинктивно боялся причинить вред, не смотря даже на то, что он хотел оприходовать меня ледорубом.

Я стиснул зубы. И контратаковал.

Серия коротких прямых прошла кучно, отбив парня назад. Два тычка слева, и плотный апперкот. Все удары достигли цели, заставляя противника поплыть. Я собирался уже поставить точку в этом бое, нокаутировать Володьку, но тот сжался пружинок и рванул на меня.

Теперь настала моя пора пропускать удары. Я делал блоки, уворачивался, но Володька словно предвидел все мои движения и находил слабые места. Получил в челюсть, в висок, начал теряться, отступать.

Но отступать дальше ледяного карниза было нельзя.

Наверное, со стороны это выглядело глупо — двое альпинистов, не найдя больше чем заняться, вдруг принялись боксировать на Пике Победы. Точно с ума сошли!

Но только мне было не до веселья. Володька словно бы и не устал, а напротив, открылось у него второе дыхание. Он начал наступать, все больше проводя точные удары. Я только и успевал отбиваться.

И в какой-то момент попустил прямо левый.

Тяжелый удар угодил точно в цель. Я лишь увидел, как Володька замахнулся, острая боль пронзила правый висок, а потом все поплыло перед глазами.

Кажется, я упал, потому что лицо ткнулось во что-то холодное. Сознание начало меркнуть. Последнее, что я услышал — это голос Леси. Девушка рванула на Володьку, чтобы не дать добить меня и протяжно крикнула, обращаясь ко мне:

— Очни-и-ись!

А потом все померкло, и я окончательно потерял сознание.

«Хочешь вернуться назад, домой?» — голос мягкий и словно бы знакомый. Я раньше его уж слышал.

«Что?» — я ничего не понимаю. Все плывет — мысли, образы, свет. Не могу собрать разум в одну точку.

«Хочешь вернуться назад, домой? К себе, в свое время?»

«А разве это возможно?»

«Возможно. Ты же сам все видел. Тот образ, свет. Ты почти у цели. На Победе есть портал. И ты дошел до него. Ты можешь вернуться домой. Вот я и спрашиваю — хочешь ли ты вернуться обратно?»

Я не отвечаю. Вместо этого спрашиваю.

«Кто ты?»

Перед глазами расплывается серое пятно. Этот силуэт — кажется, я его уже видел.

«Эльбрусская дева!» — восклицаю я.

Ответа нет. Силуэт не подтверждает моей догадки, но и не опровергает. Вместо этого вновь спрашивает, с нажимом, требуя ответа:

«Хочешь вернуться домой?»

Я до сих пор не могу поверить в происходящее. И силуэт кивает:

«Смотри».

И я вижу. Чуть выше ледника, прямо в воздухе мерцает свет. Он теплый, яркий, но не слепящий; он пульсирует и манит к себе. Это портал. Я это понимаю сразу, без всяких доводов и подтверждений — просто приходит мысль как вспышка. Портал. И если нырнуть туда, то я окажусь в своем времени.

А почему бы и нет? Хорошее было приключение. Но на этом хватит. Пора заканчивать. К тому же если останусь, то наверняка все закончится куда как плачевней. Володька просто убьет меня. И все. Так не лучше ли вернуться в свое время и с теплотой вспоминать то, что было?

На какое-то мгновение я даже задумываюсь. Вернуться назад… от одной только этой мысли потянуло чем-то прогорклым, противным, плесневелым. Нет. Не хочу я назад. Если суждено мне умереть, то умру я тут, среди своих друзей на Пике Победы, чем буду прозябать в однушке совсем один, под противный бубнеж телевизора.