Год трёх царей (СИ) - Касаткин Олег Николаевич (книги бесплатно читать без txt) 📗
— Пройдемте, мадемуазель…
Войдя в кабинет он показал ей груду бумаг, скопившуюся за те дни что он посвятил невесте.
— Вот, мадемуазель Елена… Все это документы, требующие или моего решения ли хотя бы знакомства с ними. Вы сейчас пойдете спать, а я еще часа два потрачу на то чтобы хоть немного уменьшить работу на завтра. И я бы очень хотел, чтобы моя супруга стала мне помощницей в делах государства. Царицей, а не просто… женой царя. Ну и понимала что прежде всего я женат на короне — и не укоряла за то что я не могу уделить ей должного внимания. По крайней мере не укоряла слишком часто… — он грустно улыбнулся.
Я поняла и я… постараюсь… — тихо ответила Елена. В ее глазах он увидел восхищение пополам с сочувствием…
Глава 8
27 октября 1889 года. Гатчина
Георгий смотрел на доставленное из МВД справку о Ковалевской.
Дама необычная — что сказать?
Дочь генерал-лейтенанта артиллерии Корвин-Круковского и Елизаветы Фёдоровны Шуберт. Дед Ковалевской по матери, генерал от инфантерии Франц Францевич Шуберт, был недюжинным математиком, а его отец — известным астрономом. Родилась в Москве в январе 1850 г. В 1866 году юная Соня Ковалевская ездила впервые за границу, а потом жила в Санкт-Петербурге, где брала уроки математического анализа у доцента Страннолюбского: кровь родственников по матери проявилась в ней особо сильно.
…Поелику женщин в высшие учебные заведения России не принимали, Ковалевская решила продолжить обучение за границей. Однако выдавать женщине заграничный паспорт можно было или с разрешения родителей или мужа. Отец намерений дочери сугубо не одобрял, поэтому она вступила в фиктивный брак с молодым учёным — зоологом и исследователем ископаемых вымерших тварей, Владимиром Онуфриевичем Ковалевским. Правда, Ковалевский довольно быстро всерьез влюбится в свою формальную жену а она в него…
Мда… «сочувствовала революционной борьбе и идеям социализма». Поэтому в апреле 1871 года вместе с мужем приехала в осаждённый Париж, ухаживала за ранеными коммунарами. Позднее принимала участие в спасении из тюрьмы деятеля Парижской коммуны Жаклара, мужа своей сестры-революционерки Анны. Понятно почему о ней столь много знают — агентура издавна следит за всеми причастными к радикализму русским за границей.
Это заставило его глубоко задуматься.
Понятно с точки зрения дочери графа-полуреспубликанца это грех не большой, но будущей императрице России надо бы знать что у нас сии привычки не приветствуются.
Но с другой стороны — молодости определенный радикализм простителен, опять же молодая студентка не с револьвером по баррикадам бегала а помогала раненным.
Знаменитый усмиритель Польши Николай Михайлович Муравьев был членом тех самых «Союза спасения» и «Союза благоденствия», одним из авторов его устава, и даже был арестован, но по повелению Николая I освобожден с оправдательным аттестатом ибо в мятеже не участвовал. А ведь не кто-нибудь — родной брат основателя «Союза спасения» Александра Муравьева и троюродный — повешенного Сергея Муравьева-Апостола.
Ну и кроме того с тех пор ни в чем подобном Софья Васильевна не участвовала, окончательно и бесповоротно выбрав тихую жизнь и науку. В 1878 году у Ковалевских родилась дочь названная в честь матери. А в 1883 Владимир Онуфриевич застрелился в номере московской гостиницы накануне процесса о банкротстве. Молва винила в этом жену, дескать доведшую его своим тайными изменами до того что он забросил дела. Но вот жандармское управление предположило, что мсье Ковалевский просто запутался в финансовых аферах, к которым приобрел нездоровый вкус.
В 1888 мадам Ковалевская стала лауреатом премии Парижской академии наук а летом сего года ее труды отмечены премией Шведской академии наук. А осенью Ковалевская избирается членом-корреспондентом на физико-математическом отделении Российской Императорской Академии наук. Что там еще дальше?
Так… научные заслуги…
…Открытие третьего классического случая разрешимости задачи о вращении твёрдого тела вокруг неподвижной точки.
..Доказала существование аналитического (голоморфного) решения задачи Коши для систем дифференциальных уравнений с частными производными, исследовала задачу Лапласа о равновесии кольца Сатурна, получила второе приближение.
…Решила задачу о приведении некоторого класса абелевых интегралов третьего ранга к эллиптическим интегралам. Работает также в области теории потенциала, математической физики, небесной механики.
Мудрено… Ох мудрено! Женщина которая способна во всем этом разобраться вполне достойна титула профессора московского университета!
Что еще? Пробовала себя в литературе — на русском языке опубликованы «Воспоминания о Джордже Эллиоте» («Русская Мысль», 1886, N 6). Ну это не так важно…
В общем это будет подарок не только мадемуазель Орлеанской но и Московскому университету и без преувеличения — России.
Кстати — Витте у нас математик, а он как раз скоро должен явиться с докладом относительно железнодорожных концессий.
Выслушав Витте и дав пару поручений по поводу доклада, он как бы между прочим спросил — Кстати, Сергей Юльевич, а что вы думаете о Софье Васильевне Ковалевской?
На лице министра мелькнуло удивление, но тут же исчезло.
— Я думаю что мы в некотором роде с мадам Ковалевской родственные души, — сообщил он.
И глядя на недумевающего монарха пояснил. Дело в том что между математиками есть двоякого рода люди: математики-философы, математики высшей математической мысли, для которых цифры и исчисления есть ремесло; для этого рода математиков цифры и исчисления, не имеют никакого значения; их увлекают не цифры и исчисления, а сами математические идеи. Одним словом, это математики, если можно так выразиться, — чистой философской математики.
Напротив, есть такие математики, которых философия математики, математические идеи — не трогают; которые всю суть математики видят в исчислениях, цифрах и формулах. К числу же математиков-исчислителей принадлежит например мой коллега по совету министров — господин Вышнеградский.
Ну а вторые — математики, так сказать, чистые математики, философы-математики, к которым принадлежит и ваш покорный слуга, — с улыбкой склонил голову Витте, — относятся с некоторым презрением к математикам-исчислителям. Ну а в свою очередь математики-исчислители, среди которых есть много ученых, весьма знаменитых, смотрят на математиков-философов, как на людей в известной степени «тронутых»… — Витте опять улыбнулся. И совсем не случайно госпожа Ковалевская получила звание доктора философии за сугубо математическую работу.
— А что вы думаете о приглашении мадам Ковалевской в Россию на преподавательскую вакансию? — осведомился Георгий.
— На месте господина Танеева я бы не возражал! — ничуть не смутился Витте, и лишних вопросов не задал. Может знал откуда-то уже о разговоре с гостьей?
— Я давно признаться отошел от научного сообщества — но насколько знаю Софья Васильевна обладает весьма неортодоксальным мышлением.
Я скажу нечто что возможно удивит вас, Ваше Величество, — продолжил Витте. В случае ее избрания на кафедру любого университета ей суждено будет стать источником споров — как связанных с ее полом так и с ее идеями и убеждениями. Но… вместе с тем и огромной пользы! Ибо как бы то ни было, разница между университетом и школою заключается в том, что университет живет свободной наукою. Если университет не живет свободной наукой и свободным идеями, то в таком случае, он не достоин звания университета. Тогда, действительно, лучше уже обратить университет в школу, потому что школа все-таки тогда может давать деятелей с определенным запасом знаний, между тем как университет без свободной науки не даст людей ни с большими знаниями, ни с большим научным развитием. Зато… — Витте как будто на какую то секунду поколебался — даст людей с большими амбициями и без рационального мышления. Во многом тип нашего «нигилиста» ведь порожден николаевскими университетами… — Витте встревожено оглядел на царя но тот благосклонно кивнул, — мол продолжайте.
