Заговор (СИ) - Старый Денис (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Последние слова говорил будто другой человек. Метаморфозы от добряка и такого своего в доску дядюшки, до властного небожителя, у канцлера случаются мгновенно.
*……………*………….*
Йерба-Буэна [Сан-Франциско]
14 октября 1798 года
Мужчина и женщина лежали обнаженными на берегу Тихого океана. Чуть прохладный ветер со стороны большой воды охлаждал их тела, только что достигшие наибольшей температуры. Они молчали, несмотря на то, что мужчина немного, но знал испанский, а женщина чуть-чуть, но знала французский.
Черноволосая женщина выглядела обнаженной несколько нелепо, некоторые места были коричневыми, остальные бледно-болезненные. А тело… вполне себе, но ничего особого, но на истинного ценителя, не разбалованного женским вниманием. Каковы части тела, определяющие в ней женщину? Ничего особенного, даже несколько… Но о женщинах так нельзя, все-таки мать-героиня и сама кормила грудью своих детей, не доверяя кормилицам из индейцев. Давно живет в глуши.
— Я была благочестивой женой, зачем ты появился, Николай? — спросила Мария Игнасия Морага.
— Разве любви можно приказывать? — отвечал Николай Петрович Рязанов.
Женщина стала тихо плакать и Рязанов даже несколько растерялся, почему именно она это делает. Николай старался, так старался, что даже когда соблазнял свою жену, дочь купца Шелихова Анну Григорьевну, настолько не выкладывался. Так что не могла женщина рыдать от того, что все плохо, но и плакать от того, что все хорошо… как-то нелепо, но такое может случаться.
— От чего ты, любовь моя, так горько плачешь? — спросил Рязанов после некоторой паузы, когда он в голове складывал фразу на испанском языке.
— Какой я пример подаю своей дочери, своим сыновьям? — всхлипывая, говорила жена испанского губернатора Калифорнии.
— Кстати, дочь у тебя сущая красавица растет, — усмехнулся Николай Петрович Рязанов.
— Мне уже ревновать? — сквозь слезы усмехнулась женщина.
— Ты серьезно? — Рязанов рассмеялся. — К ребенку? Да не в жизнь, я же старик для Кончиты.
— Не так громко! И вообще, твои «стрелоки» не расскажут о нашей связи? — Мария Игнасия привстала и чуть нависла над соучредителем Русско-Американской компании.
Николай чуть отвел глаза в сторону, чтобы меньше видеть женщину, которая ему не нравилась. Ее загорелое лицо, загорелые руки, но абсолютно бледное тело таким рисонком на коже еще больше отвращали Рязанова. Когда неделю назад Николай Петрович добился все-таки доступа к телу жены губернатора Верхней Калифорнии, первое время он даже не замечал недостатков женщины. Долгое воздержание заставляло смотреть на любую женщину вожделенными влюбленными глазами. А тут в Йерба-Буэна кроме Марии Игнасии и не было женщин. Ну, не с индианками же закручивать роман? Это же не выгодно, да и порочит честь и достоинство русского чиновника. Другое дело адюльтер с женой губернатора.
А что оставалось делать? Хосе Дарио Аргуэльо не очень приветливо встретил русские корабли. Даже, когда была спущена с Юноны лодка с Рязановым в ней, со стороны миссии францисканцев прозвучал выстрел из пушки. Благо, стреляли не по лодке, но предупреждали, что не особо здесь кого-то ждут. Так что нужно было искать подходы для того, чтобы не уплыть из Калифорнии буквально ни с чем.
Русская эскадра могла бы сравнять с землей и миссию францисканцев, и городок Йерба-Буэна, а десантные команды за полдня перебили бы и зверей, и людей на десять верст в разные от испанских миссий. Крузенштерн даже высказал подобную идею.
Николай Петрович Рязанов немало разговаривал со Сперанским о возможностях Русско-Американской компании. Обсуждали они даже и вероятные военные действия в Калифорнии. Николай Петрович не забудет слова, которые Михаил Михайлович Сперанский бросил ему в сердцах.
— Примени все свое обаяние, соблазни хоть жену губернатора… — тут Сперанский запнулся, видимо, посчитав предложение о соблазнении самого губернатора чрезмерным. — Но добейся основания форта Росс. Без Калифорнии, без пропитания вдоволь, промышленности, Аляску не поднимем.
Вот и посчитал за нужное Рязанов посмотреть, а как же выглядит жена губернатора. Вероятно, в прошлом это была очень даже симпатичная женщина. Однако, частые роды, а также удаленность от цивилизации и, как следствие, плохой уход за собой, сильно старили Марию Игнасию.
Между тем, женщина далеко не сразу поддалась чарам ловеласа из далекой России. Рязанов использовал все свои заготовки: читал специально заученные стихи на испанском, изящно одевался и выглядел безупречно. Он изучал женщину и в скором времени понял, что она тяготится своим положением и ностальгирует о временах, когда проживала во Франции. Рязанов стал вдруг ярым франкофилом и они подолгу восхваляли Францию, ее культуру, даже республиканские идеи.
Сам же губернатор Верхней Калифорнии казался Рязанову несколько слабохарактерным человеком. В их семье явно заправляла Мария Игнасия. Она была из влиятельной семьи Морагов и связи ее дяди помогли Хосе Дарио заполучить свое назначение, спорное, но он все же губернатор.
— Мария, ты поговоришь с мужем, чтобы он разрешил основать русскую миссию? — спросил Николай Петрович у обнаженной женщины рядом.
— Хорошо, почти уговорил, но мы сильно разграничим территории, где вы сможете вести хозяйственную деятельность. И меня смущают твои «стрелоки», — было странно слышать деловой тон от женщины, которая сейчас трется бедрами об ноги Николая Рязанова.
— Мы можем заключить соглашение, по которому мои стрелки будут заниматься охраной миссионерской деятельностью францисканцев. Монахи же уходят к индейцам? — сказал Рязанов, начиная поглаживать женщину по спине.
— А ты хитрец, Николя, — усмехнулась Мария Игнасия. — И как это скажется на твоей карьере, если ты, ортодокс, как вы говорите, православный, станешь помогать католическим миссионерам? Но ты прав в том, что под таким углом зрения идею русского форта рядом с миссией францисканцев можно даже протащить и через канцелярию вице-короля новой Испании. Ну, а теперь давай договариваться о том, сколько продовольствия загрузим на твои корабли.
«Я позволил бесам захватить разум этой женщины. Как из католички смогло получиться вот это?» — подумал Николай Рязанов, когда Мария Игнасия стала побуждать его к очередному рауту плотских утех.
Глава 3
Глава 3
Петербург
15 октября 1798 года
Тронный зал Екатерининского дворца был полон людьми. Не сложно было вычленить среди прочих представителей североитальянских государств. Странно, но ни австрийского посла, ни английского, тут не было. Плохо, нужно более гибкую политику проводить, а не так, что раз несколько не угодили, то и за борт негодяев. Они, как ни крути, не верноподданные русского императора, а международные отношения — игра в долгую. Мало ли как все обернется уже завтра.
— Удивили, нет, ну кто бы мог подумать? — говорил император Российской империи Павел I. — Так лихо захватить Триест, потом еще отметиться. Фельдмаршал Суворов давал вам лестную оценку, верноподданически просил проявить меня милость к вам.
Несмотря на кажущиеся бодрыми слова государя, выглядел он неважно. Глаза монарха были красными, будто не спал несколько ночей, несколько похудевший с того времени, как я в последний раз видел Павла Петровича. А еще у русского монарха дергался правый глаз. Ему срочно нужен психиатр.
Нет, я не считаю Павла психом, но у человека явные проблемы со здоровьем. В прошлой жизни я не раз встречал людей, которые занимали очень высокие посты, при этом имели личных психологов, порой не одного. В будущем существует куча методик, препаратов, релаксирующих процедур, позволяющих не выгорать на работе, или проще относиться к разным раздражителям. И целая наука психология не всегда спасает человека от психических расстройств.
А что в этом времени? Павла уничтожали на протяжении сорока лет, у него просто ворох психологических травм, но нет специалиста, который бы хоть что-то толковое посоветовал. Нужно будет подумать над тем, чтобы запустить в России такую науку, как психология. Кое что я об этом знаю, не мог не знать, занимая важные кресла в прошлом, для меня, будущем.
