Каторжанин (СИ) - Башибузук Александр (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— «Котака» — миноносец первого ранга, — встрял Максаков. — Такой класс кораблей еще называют минными канонерским лодками.
— Возможно… — Петухов недовольно покосился на мичмана. — Кроме военного, там стоит гражданский пароход, он прибыл для того, чтобы перевезти пленных в Корсаков, а оттуда уже в Японию. А еще, получены данные, что… — поручик помялся и окинул взглядом остальных офицеров, словно намекая, что информация очень конфиденциальная, далеко не для всех.
— Докладывайте, поручик.
— Пленный сообщил, что еще десятого августа в Портсмуте начались переговоры между Россией и Японией, — растерянно доложил Петухов. — А точнее, сейчас, они уже закончились, ровно два дня назад. Мирным договором, в результате которого Японии отошла южная половина Сахалина. Александр Христианович, я косоглазому сопатку своротил, да шкуру спустил со спины, думал врет, но тот твердит, что так и есть. Второй подтверждает слово в слово. Ей богу, даже не знаю, что и думать. Это же… это же предательство!
«Твою же мать! — я от злости чуть не взвыл. — Не успел, блядь!!! И Стерлигов с бароном не успели. Все улетело кобыле в трещину! Поздно пить боржоми, когда почки уже сели. Знал бы, что наши с косоглазыми уже договариваются, не стал бы подвергать барона и юриста такой опасности. И самое паскудное, отменить этот гребанный договор уже нельзя — продолжим воевать — сами себя поставим вне закона. Российские власти мигом открестятся…».
Собакин и Серьга тихо матерились, остальные офицеры подавленно молчали.
Свиньин кашлянул в кулак и растерянно сказал.
— Признаюсь, я считал ваши предупреждения, Александр Христианович, несколько преувеличенными и даже вздорными. Прошу великодушно извинить за недоверие. Но откуда вы узнали, что переговоры пройдут именно в Портсмуте?
— Увы, случайная догадка… — с трудом взяв себя в руки, спокойно ответил я.
— Ну и что нам теперь делать? — в один голос поинтересовались Собакин, Кошкин и Максаков. — Получается, война окончательно закончилась.
— Снимать портки и заголя жопу бегать, блядь… — остервенело выругался Серьга. — Иха мать, чего-чего, а такого паскудства я не ожидал…
«Что делать? — спросил я сам у себя. — Что же нам делать…»
Решение пришло неожиданно, но оно положило конец все сомнениям, которые последнее время меня одолевали. В Средневековье я выжил, потому что никогда не кривил перед собой душой и никогда не останавливался на достигнутом. Нехрен и сейчас ныть. В Америки собрался, дурень… Здесь еще работы непочатый край. А начнем с Александровска…
— Странный вопрос, господа, — я обвел тяжелым взглядом всех присутствующих. — Война, говорите, закончилась? Вам уже вручили копию договора? Или вы получили распоряжение от верховного командования сложить оружие? Не слышу?
Офицеры потупили головы.
Я протянул паузу, а потом резко бросил:
— Раз так, слушай боевой приказ! Известие об этом мирном договоре до личного состава не доводить, считать намеренной японской дезинформацией. А сейчас поднимайте людей, готовимся к немедленному маршу на Александровск. Возражения?
Возражений не последовало, уныние у офицеров тоже как рукой сняло. То-то же! Я вас научу Родину любить, мать вашу! И себя заново научу…
Сборы были недолгими, уже к обеду мы двинулись в путь. Бойцы восприняли приказ как само собой разумеющееся — последние победы неимоверно воодушевили людей. Я пробовал выявить сомневающихся, но таковых не нашел.
Отряд разделил на три части, для пущей скрытности. Собакин возглавил первый, Петухов — второй. Третьим, в составе двадцати пяти человек на лошадях — командовал лично я. С собой взяли только пулеметы и одну пушку, которую разобрали и погрузили вьючным способом. Остальную артиллерию спрятали, с ней будем тащиться черт знает сколько — тридцать пять верст в реальности Сахалина — это как все пятьдесят на материке.
Отряд Собакина отправился в сторону Михайловки, чтобы там свернуть на Александровск, Кошкин пошел через Арково. Ну а мои — прямым маршрутом. За несколько верст до цели встретимся, а там уже все будет зависеть от обстановки.
Сам переход нет нужды описывать в красках. К счастью, обошлось без человеческих потерь, правда пару лошадей пришлось пристрелить — поломали ноги в лесных буераках. Майя и Мадина перенесли дорогу прекрасно, личный состав — терпимо, а лично я физически вымотался до самого крайнего предела, думал не сдюжу. Ни для графа божьей милостью Жана Арманьяка, ни для штабс-ротмистра Любича, длительные конные переходы по пересеченной местности не были в диковинку, но все больше и больше начали сказываться ранения и контузия, так как, увы, толком долечится у меня просто не было времени. И неизвестно, когда появится. Но не суть, добрались и добрались.
Встреч с японцами по пути удалось избежать — на Сахалине населенных пунктов раз и обчелся, а косоглазые не лезли в дебри, которыми как раз мы и шли.
Но когда прибыли на место, к истоку реки Малая Александровка, в трех верстах от самого Александровска, выяснилось, что остальные отряды задерживаются. Пришлось становиться лагерем и ждать.
Ну а сам я отправился на вылазку — так как за двое суток, обстановка могла смениться кардинально и вместо роты, в Александровске мог появится целый полк.
С собой взял Тайто, как проводника и Луку в качестве силовой поддержи, вдобавок прихватил Максакова — мичман, каким-то странным образом, перенес конный переход довольно терпимо и способности передвигаться пешком не утратил.
Уже к исходу дня, мы обосновались на одной из сопок, полукругом обступивших Александровск. Сам поселок, городом этот населенный пункт назвать язык не поворачивался, лежал перед нами как ладони.
Я именно сюда прибыл по этапу, но долго в поселке не задержался и пошел гулять по сахалинским острогам. Да уж, еще та история…
Да и хрен на нее, я сюда заявился не ностальгии придаваться.
Удобно устроился на еще теплом замшелом камне и вытащил бинокль из футляра. Так, что у нас здесь…
Гребаный «Сахалинский Париж», так еще его называли местные остряки. Население целых четыре тысячи — да еще примерно столько каторжников — но этих за людей вообще не считают. Даже после отправки на вольное поселение, они обязаны за двадцать метров шапку рвать при встрече с любым чиновником и сойдя в грязь с дощатого тротуара, почтительно кланяться.
За время моего отсутствия ничего здесь не изменилось, кроме того, что российский флаг сменился японским. Маяк на мысе Крильон, бухта, причалы, деревянные домики, каменных зданий раз и обчелся, а двухэтажное вообще одно — резиденция генерал-губернатора. Деревьев в поселке почти нет, в одну из тяжелых зим вырубили, а посадить заново так и не удосужились. Грязно, убого и серо. Гражданских вообще не видно, одни косоглазые шатают. А это, видимо, стоит у причала, та самая «Какака», о которой говорил Петухов. Какая-то уж очень скромная лоханка, едва ли пять десятков метров в длину. А вот эта лайба побольше.
— Сергей Викторович, что за корабли?
— «Котака», миноносец первого ранга, — уверенно опознал посудину Максаков. — Скорость посредственная, пушечное вооружение скверное, зато минное отличное. Но с такой скоростью им воспользоваться проблематично. Второй — гражданский пароход. Уж извините, не знаю, как называется.
— А чего над трубами дым? Собрались отходить от причала?
— Вряд ли — дымы не те. Просто на корабле, — наставительно ответил Максимов, — всегда работают какие-нибудь котлы, даже на стоянке.
— Сможете управлять таким? Я о военном.
Мичман пренебрежительно пожал плечами.
— Смогу. Но управлять мало, но без команды с места не сдвинешься. Вы что-то задумали, Александр Христианович?
— Посмотрим… — буркнул я, снова прикладываясь к биноклю.
Задумал… я многое задумал. Вот только исполнить будет сложновато.
Через полчаса наблюдения, я выявил и нанес на карту все посты с восточной и северной стороны поселка. Японцы не то, чтобы полностью пренебрегали безопасностью, но просочится в город малыми группами, особенно ночью, большого труда не составит.
