Альпинист. Книга 1 (СИ) - Волков Тим (книги онлайн TXT, FB2) 📗

— В лагере произошло неприятное событие, — начал Молодов, но комендант его остановил жестом руки.

Сказал:

— Кто-то из вас сегодня отправиться с нами. Вы нарушили закон. А это должно караться.

И вдруг пронзительным фальцетом закричал:

— Вы в тюрьму у меня сядете!

— Мне кажется, вы перегибаете палку, — произнес Молодов, пытаясь успокоить того.

— Поверьте мне, не перегибаю. С этими уголовниками только так и нужно.

— Перестаньте их так называть! И вообще в мое лагере попрошу так не выражаться…

— Это не ваш лагерь, товарищ Молодов, вы тут — простой тренер. И, согласно правилам, подчиняться должны режиму. А объектовый режим — это я. Так что не надо тут хвост расправлять. Понимаю, что хотите уголовников своих защитить. Но не нужно. Я десять лет в малолетке конвойным служил. Эти сволочи только кажутся на вид такими добренькими, а понадобиться — глотку вам перегрызут. И это я не в переносном смысле. Действительно перегрызут.

— Ребята! — сказал Молодов, поняв, что нужно брать ситуацию в свои руки, иначе все повернется в не самую лучшую сторону. — Ситуация и вправду не самая хорошая. Кто-то измазал грязью постового, но мне кажется, что произошло недопонимание.

— Вы слишком мягко все преподносите, — сквозь зубы процедил комендант. — Измарал грязью — это вы неправильно выразились. Напал на постового при исполнении, попытался забрать оружие, покусился на его жизнь. Вот это правильней. Со всеми вытекающими отсюда последствиями и статьями уголовного кодекса РСФСР.

Я хотел воскликнуть, что это все выдумки, никто не хотел отбирать у него оружие, но быстро сообразил, что это такая уловка. Володька с Генкой тоже молчали, хотя по их виду я понимал, что и они хотят возмутиться таким поворотом событий.

— Я думаю, не все так категорично, как вы говорите… — начал Молодов.

Но комендант его перебил.

— Вы, товарищ Молодов, своими делами занимайтесь, которые вам партия поручила. А мы будем своими. Нападение на постового — это не шутки. За такое срок светит. И нам сейчас предстоит выяснить, кто это сделал.

— А с чего вы решили, что это вообще мои ученики? — вдруг переменился Молодов.

Голос его зазвенел сталью, а сам он стал словно весь вырубленный из камня. Слова коменданта его явно задели.

— Это они, вне всякого сомнения.

— Еще раз повторю вопрос, — отчеканил тренер. — С чего вы решили, что это мои ученики? Вы их видели? Где доказательства?

— Солдат не успел увидеть их лица, — после паузы ответил комендант с явной неохотой. — Но он обратил внимание, что нападавшие — а их было несколько, — побежали в сторону лагеря.

— И из этого вы делаете вывод, что это мои ученики? А если бы они побежали в сторону коровника, то вы предположили бы, что это были доярки?

По рядам учеников прокатился сдавленный смех.

Комендант злобно зыркнул на Молодова. Прошипел:

— Прекратите ломать комедию!

— Я не ломаю. Я лишь говорю вам, что ваши подозрения весьма условны. Солдат не видел ничего, а вы уже строите догадки, что это мои ученики.

— Товарищ Молодов, у меня есть способ доказать вам мою правоту, — вдруг переменившись в лице, произнес комендант.

Он загадочно улыбнулся.

— Солдат видел одежду убегавшись? — спросил Молодов.

— Видел, — кивнул комендант. — Но по ней нет смысла искать, эти подонки уже скорее всего переоделись. Только вот одну деталь они точно не учли.

Комендант вновь ухмыльнулся, еще шире. И глянул на учеников. Стало неприятно — будто лицо облизнула болотная змея.

— Какую деталь?

— Ботинки.

— Солдат запомнил ботинки? — не понял Молодов. — Это сомнительная примета, они у всех нас одинаковые.

— Нет, — ответил комендант, причем протянул слово, словно пропел «не-ее-т».

— А что же?

Комендант долго не отвечал, выдерживая театральную паузу, заставляя всех понервничать. А потом, с долей превосходства ответил:

— Грязь.

— Что — грязь? — спросил Молодов, явно не понимая, что это значит.

— Твои ученики измазали грязью моего бойца. Но готов биться об заклад, что они не знают одного. Местность у нас интересная, почва тоже. По западной части, там, где холм и где второй лагерь стоит, глинистый пласт проходит совсем близко от поверхности. И грязь там не такая, как у тебя в лагере, товарищ Молодов. Она с рыжинкой. Словно ржавчина. А у тебя грязь черноватая или серая, это потому, что вид почвы другой — к тебе в лагерь грузовиками завозили другую почву, чтобы стенки твои ставить и крепить. Понимаешь к чему я веду? Олухи твои переодеться то успели. А вот ботинки от грязи едва ли отмыли. Вот их мы сейчас и проверим.

Это был провал.

Комендант, въедливая крыса, был спецом своего дела, знал какие хитрости применить. И сейчас одной из таких пользовался.

Глянуть на свои ноги было первым желанием, но я сдержался — так можно выдать себя. И только когда многие из ребят и даже Молодов просто из чистого любопытства принялись коситься на носки своих ботинок я тоже опустил взгляд.

В грязи!

Самый кончик левого ботинка замаран в этой самой рыжей глине, чтоб ей пусто было! Естественным желанием было тут же эту грязь и очистить. И многие ребята даже начали шоркать ногами, хотя грязи там никакой не было.

— Прекратить! — тут же рявкнул комендант. — Кто еще хоть ногой пошевелит сразу будет автоматически зачислен в обвиняемые.

Все тут же замерли.

— Выставите праву ногу вперед!

Все повиновались.

Комендант принялся идти вдоль ряда, останавливаясь на каждом. Причем смотрел сначала не на обувь, а в глаза.

Первым из нашей компании, кто шел, был Володька. Потом, человека через три, я. После меня, через пять ребят — Генка.

И комендант неумолимо приближался к нам, изучая каждого.

— Так, ты, — он подошел к Володьке и даже в глаза не заглянул — сразу ткнул пальцем и приказал: — Выйти из строя.

Я осторожно глянул на ботинки парня. Они были в грязи, той самой, ржавой. Твою мать! Нужно было что-то срочно придумывать.

Кончик носка, в отличие от володькиного, был измаран чуть-чуть, мне повезло. Но даже это пятнышко видно. Меня вычислят сразу же. Как его убрать?

Подсказало озарение, которое появилось вдруг. Почему-то вспоминалась игра «ножички», в которую мы в юности с азартом играли.

Тогда почти у каждого пацана во дворе был в кармане ножик. Простой, купленный в хозяйственном магазине за копейки, но обладал практически магической силой. А рассказанная история хозяина оружия, о том, что именно этим ножом убили медведя на охоте или Пашку Косого на пьянке, — в зависимости от фантазии рассказчика, — только добавляло ножу крутости.

Как только сходил снег во дворе и солнце уже застенчиво начинало греть, толпа пацанов собиралась на небольшой площадке чтобы посоревноваться в меткости.

Правила игры простые. На земле чертился большой круг, который делили на количество участников — каждому доставался его кусок надела. Необходимо было, держа за лезвие нож, кидать его в чужое поле. Воткнулся — отхватывай себе завоёванную часть.

И чем больше ты забирал земли, тем больше нужно было показывать мастерства в метании, так как участки становились совсем маленькими и узкими и в них нужно было попасть.

Именно этот момент мне и вспомнился сейчас — точно вымеренный бросок в землю. Я глянул на свой ботинок. Закрыл один глаз для более точно прицела.

И едва слышно плюнул на кончик ботинка.

Плевок оказался прицельным, попал точно на пятно. Пришлось стиснуть челюсти, чтобы не закричать от радости. Но нужно держать себя в руках. К тому же комендант уже совсем близко.

Сделав глубокий вдох, я чуть подогнул ногу и несколько раз оттер кончик ботинка о заднюю часть штанины. Тут же поставил ногу на место. Пятна практически не было. Оттерлось.

И меня почти даже не заметили. Почти…

Я поднял взгляд и увидел удивленное лицо Молодова. Он все прекрасно видел, как я воровато плюю и оттираю грязь. Видел, пучил от удивления глаза… но молчал. И даже отвернулся в сторону, хотя щеки его и горели при этом красным.