Я спас СССР! том 2 (СИ) - Вязовский Алексей (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Зову Вику прогуляться по берегу. Заодно и поговорим о наболевшем. Юлька со скуки пытается увязаться за нами, но я непреклонен – пусть лучше лагерь сторожит, больно хорошо у нее получается обгавкивать и отгонять наглых нарушителей периметра. Публика поняв, что «кина» сегодня не будет, разочарованно расходится.
– Ну, рассказывай, что с тобой ночью приключилось?
– Боюсь, ты мне не поверишь.
– А ты попробуй!
Осторожно подбирая слова, начинаю рассказ о ночном заплыве. Дохожу до того момента, как потерял сознание. Вика охает и взволнованно хватает меня за руку.
– Наверное, именно в этот момент мне приснилось, что я задыхаюсь, и проснулась. Полежала немного, думала, сейчас ты вернешься. А тебя все нет и нет. Лежала, лежала – чувствую, сон не идет. Собралась уже тебя идти искать.
– Могла бы и вовсе не дождаться…
Вика останавливается, закрывает мне рот рукой и тревожно смотрит в глаза:
– Не смей так говорить! Ты хоть представляешь, как я за тебя переживаю со всеми этими кровотечениями из носа, драками и прочими твоими приключениями?! Когда же ты уже повзрослеешь, а?
Ох, милая, знала бы ты о моем участии в раскрытии заговора и перестрелке – точно с ума бы сошла. Ты даже еще и о десятой части моих «приключений» не в курсе. Решаю, что надо хотя бы рассказать Вике о своем общении с Хранителем Порядка – заодно проверим ее реакцию. И о нарушении равновесия тоже нужно рассказать, как и борьбе с Хаосом. А про альтернативную реальность и свой истинный возраст лучше промолчу – ни к чему ей такие знания. Может быть… когда-нибудь… да и то навряд ли. Опасно это. Лучше преподнесу Вике все так, будто меня совершенно случайно избрали на роль Посланника, а по сути – на роль корректировщика действительности с целью устранения избыточного Хаоса.
Девушка слушает меня внимательно, не перебивает. Когда дело доходит до рассказа о влиянии моей энергии на окружающих, оживляется и согласно кивает.
– Да. Я это тоже уже заметила – в твоем присутствии люди действительно начинают меняться. Не то, чтобы ты их как-то подавлял, нет. Но они словно начинают раскрываться рядом с тобой, проявлять настоящие черты характера, а не показные.
– А ты сама?
– И я. Не знаю, как объяснить, но когда ты говоришь мне: «Вика, у тебя все получится», я просто начинаю в это верить и твердо иду к цели, а ведь раньше меня всегда мучила неуверенность в своих силах. И ребята в нашем клубе – они ведь тоже по-настоящему верят, что все в жизни можно изменить, если только захотеть, понимаешь? А еще заметила, что люди равнодушные, а тем более с гнильцой в характере теперь долго не задерживаются рядом с тобой, кто послабее – отходят в сторону, ну, а кто сильнее – те идут на конфликт.
Я удивленно приподнимаю брови и даже останавливаюсь. Надо же… Вика быстрее меня заметила то, что сам я упускал за суетой, и о чем задумался только после полученной «сверху» информации. Моя энергия – она действительно как катализатор. Ведь с кем только Русин раньше не приятельствовал в университете, судя по его воспоминаниям, даже с тем же Петровым. А где они все теперь? Рядом остались только самые верные и надежные друзья, остальные «приятели» словно отошли в сторону. Но зато появились в моем окружении совершенно новые люди – увлеченные, азартные в хорошем понимании этого слова, а главное – нацеленные, как и я сам на позитивный результат.
– Леш, признайся, ты ведь как-то участвовал в последних …событиях? – Вика вопросительно смотрит прямо в глаза, и мне приходится отвести взгляд.
– Вик, я не имею права об этом рассказывать. Пойми, я под подпиской о неразглашении.
– Хорошо. Тогда просто кивни – да или нет?
Я нехотя киваю, и Вика прерывисто выдыхает.
– Так я и знала…! Это твой Мезенцев тебя втянул?
– Нет. Все было скорее наоборот. И прости – это все, что я могу тебе сказать.
– Лешка, я так боюсь за тебя! – девушка прижимается ко мне, обхватывая руками за талию – Обещай мне хотя бы быть поосторожнее, а?
– Обещаю. Но иногда от меня мало что зависит.
– Я понимаю, и все же?!
Мы стоим у кромки прибоя, обнявшись, и смотрим на море. Молчим. С Викой вообще легко молчать. Нет в ней женской болтливости и навязчивости, она каким-то внутренним женским чутьем понимает, когда просто нужно помолчать. Редкое, кстати качество.
– Ну, пойдем назад что ли, скоро ужин готовить, некрасиво все на Лену спихивать.
Я киваю, и мы отправляемся обратно в лагерь. На душе легко, словно камень свалился с плеч. Будто я разделил тяжелую ношу с другом, доверив Вике свою тайну. Хорошо – часть тайны. Но дышать все равно стало легче.
На подходе к лагерю замечаем, как по дороге пылит армейский газик с открытым верхом. Остановившись метров за десять до нас, из машины выходят трое пограничников – старшина и двое рядовых солдатиков – срочников. Не спеша идут в нашу сторону, изучая внимательным взором наш лагерь и нас самих. Старшина цепким взглядом вычленяет старшего в нашей пестрой компании и направляется прямо ко мне.
– Старшина Излуков, старший пограничного наряда. Проверка документов.
Мы переглядываемся и послушно лезем в машины за паспортами. Для этого приходится приподнять брезентовые чехлы, и обе наши машины тут же удостаиваются внимания пограничников. Дальше идет рядовая проверка наших документов, бумаг на машины, и сличение их номеров. Придраться не к чему, и пограничники заметно расслабляются. Старшина, возвращая мне в руки документы, кивает на доску.
– А это что за странное плавсредство?
– Доска чтобы кататься на волнах.
– Плавсредство зарегистрировано?
Я чертыхаюсь про себя. Началось.
– А разве мы обязаны это делать? У нас вон еще и надувные матрасы есть в количестве шести штук. Тоже предъявить?!
Юля по сложившейся привычке не вовремя открывает рот, чтобы выдать очередную гадость. Ну, что за человек! Лишь бы с кем поцапаться. Я пытаюсь грозным взглядом заткнуть ее, но куда там – Остапа несет. А старшина то ли из скуки, толи из природной вредности с готовностью включается в перебранку с нашей ехидной. И в чем-то я его даже понимаю. Приехала какая-то борзая молодежь из Москвы, остановились на отшибе, не как все люди, да еще черт знает, чем здесь занимаются, отгоняя ротозеев. Смущают местное население, понимаешь, непонятной доской, заграничной одеждой и явным наличием свободных денег. Говорят, что сами студенты, но откуда у нормальных студентов такие деньги и машины? О-о-очень подозрительные личности!
– Надо будет, и предъявите. Вы находитесь в приграничной зоне, и тут действует особый режим. Здесь вам, дамочка, не санаторий.
– А я вам не «дамочка», старшина! Извольте соблюдать приличия и обращаться ко мне как положено.
– Извините, гражданка Лисневская. Но порядок есть порядок, и его обязаны соблюдать все.
– Тогда с чего такое предвзятое отношение к нашей доске? Или вы боитесь, что мы на ней все вшестером в Турцию махнем?!
Я качаю головой – не язык у девки, а бритва. Вот только не хватало нам конфликтов с погранцами. Понятно, что это местные им о нас сообщили, проявили так сказать гражданскую бдительность, а заодно и мелко отомстили московским задавакам. Когда наряд вернется на заставу, старшина, конечно, позвонит и проверит, кому принадлежит Волга, а после этого даже чихнуть побоится в нашу сторону. И индульгенция у меня на крайний случай тоже с собой. Но чего нарываться-то на пустом месте? Мало этой заразе перебранок с местными? Так. Надо срочно спасать положение, пока она старшину не погрызла, или тот, окончательно разозлившись, не задержал ее «для дальнейшей проверки документов». А полномочия у него такие есть – жаль только наша стервозная подружка об этом не догадывается.
– Товарищ старшина, можно вас на пару слов? – оттесняю я нашу скандалистку.
Отвожу недовольного пограничника сторону, представляюсь сержантом запаса. Рассказываю, где служил. Пограничное прошлое Русина смягчает сурового старшину. Приходится докладываться ему по всей форме и делать виноватый вид, извиняясь за Юлькино поведение. Объясняю, что девушку вывело из себя чрезмерно навязчивое внимание местной публики. Мы ведь почему именно на косе остановились? Чтобы осваивать доску и тренироваться вдали от любопытных глаз. А местные устроили из этого цирк. Старшина понятливо кивает. Потом интересуется происхождением и характеристиками нашей доски. Успокаиваю его, сообщив, что она предназначена исключительно для прибрежного серфинга, в море выходить на ней бессмысленно и опасно. Чтобы уж совсем задобрить, рассказываю ему об основании Федерации воднолыжного спорта СССР и ее главе – Юрии Гагарине.
